Друн-дун-дук и Пупа. Психологическая сказка

Психологическая сказка о слезах любви

   Жил-был Друн-дун-дук! Большой-маленький, кругло-квадратный, лысо-кудрявый – обычный сказочный герой. Но вот с мозгами у него было не очень. Мягко говоря… Умно-глупый он был! А это не то, что кругло-квадратный или лысо-кудрявый. С этим, знаете ли, не шутят.
   Жил он один в темном-претемном лесу, в шалашике, который сам построил.
   Как-то раз пошел Друн-дун-дук куда глаза глядят. Он часто так ходил, это был его любимый тип гуляния. А глаза его глядели на землю: надо же было куда-то ногу ставить. Повернет голову в одну сторону – туда правой ногой шагнет, в другую сторону посмотрит – левой шагнет. Иногда падал, потому что ноги запутывались, иногда целый день кругами ходил, если глаза только в одну сторону смотрели.
   А нынче все по-другому получилось. Друн-дун-дук только начал свою любимую гулянку, как увидел необычный гриб. Гриб был очень красивый, только неизвестный. Шляпка ярко-желтая, на ней красный цветочек прицеплен, вместо ворота белое кружевное жабо до самой земли. Странный гриб. Друн-дун-дук раньше таких никогда не видел. А если гриб неизвестен, то его лучше даже руками не трогать, вдруг это поганка?
    Прошел было мимо, да как бы не так! Гриб снова оказался на дороге. И опять… И опять… Рассердился Друн-дун-дук и хотел на него наступить, чтобы больше не мешал, но тот, как лягушонок, легко отпрыгнул в сторону и захихикал.
   – Так ты живой?! – удивился Друн-дун-дук. – Кто ты?
   – Его Величество Распурдыль Пурпидонкович Малахольский. Или просто Пупа. Житель здешних мест, по которым ты кругами ходишь. Съешь меня и поумнеешь.
   – Зачем же я буду незнакомый гриб есть? Вдруг ты обманщик какой и отравить меня хочешь?
   – Риск отравления, конечно, есть, меня же еще никто не ел. Но это будет несчастный случай. Умным хотя бы помрешь.
   – А почему я должен поумнеть?
   – Потому что съел бы умного!
   – Ага, и будет у меня два сердца…
   – Уже не будет, – сказал Пупа и пропал с глаз долой.
  Друн-дун-дук отчего-то почувствовал тошноту и расстроился. Вдруг от одного вида отравился? А потом призадумался: правда ли, что он глуп? Но тогда точно стоило съесть Пупу! Хотя бы на всякий случай! А как тогда гулять отравленным? А, может, и не отравленным? Он и закричи:
   – Пууупааа! Аууууу!
   – Чего ты кричишь на всю округу? – вновь появился Пупа, как будто и не исчезал никуда.
   – Я готов стать умным, – сказал Друн-дун-дук и потянулся к новому другу. Но взять Пупу не вышло. Он оказался нематериальным объектом и легко проходил сквозь руку.
   – Пупа! Ты меня обманул?
   – Ни в коем случае! Отрой рот, я сам в тебя запрыгну.
   Только и это не получилось, потому что Пупа, хоть и попал в рот Друн-дун-дука, но тут же провалился и вывалился из его грудной клетки. Так они проделали несколько раз, результат был все тот же.
   – А кто вообще придумал, что меня надо съесть? – задумчиво произнес Пупа, приземлившись. – И что это добавит кому-то ума?
   – Ты и придумал.
   – Возможно, я пошутил, чтобы познакомится с тобой и попросить не ходить кругами по моим полянам.
   – Так может, надо было просто сказать об этом?
   – Это было бы скучно.
   – Ох тыжжж…
   – А я еще мысли умею читать! – неожиданно заявил Пупа.
   – Как это? И мои? Мои можешь прочитать?
   – Конечно. Только их у тебя нет сейчас. Но есть чувство.
   – И какое?
   – Влюбленный интерес. А словесных мыслей нет. Поэтому ты и ходишь бездумно куда глаза глядят. Давай лучше я тебе сказку рассказывать начну, а ты ее в жизни продолжишь. Научишься мыслить и поступки совершать!
   – Ладно! Догадываюсь, что она про нас. Я – кто?
   – Ты будешь юный король, то есть, принц.
   – Мне нравится, – обрадовался Друн-дун-дук и сел на шелковистую траву-мураву. – Я точно на него похож, лысо-кудрявый потому что. А ты кто будешь?
   Пупа прыгнул на рядом стоящий пенек и увеличился до размеров Друн-дун-дука. Из-под шляпы показались изящные ручки, которыми он приподнял кружевное жабо и выставил вперед тоненькую ножку в женской туфельке на каблучке.
   – А я буду тем, кто я есть на самом деле. Принцессой Пупой. А Распурдылем Пурпидонковичем Малахольским я назвалась ради озорства. Девочка я – Распурдыля Пурпидонковна. И я никакой не гриб.
   – Ох тыжжж… И что теперь?
   – А то теперь, что сказка впереди. Слушай. Что знаю, то и расскажу.
   И начала Пупа-Распурдыля свою странную-престранную сказку:
   – Родился ты у Бабы Яги. Это сейчас она хитро-мудрая стала с кривым носом, да деревянным протезом вместо ноги, а тогда совсем юная, наивная была. Но зато раскрасавица писаная, волшебница садов по имени не Яга, а Ядвига... Краше никого не было! Приметил ее известный в наших лесах злой колдун-колдунище. Начал свататься. Она, знамо дело, ему полный отворот дала, потому что сердце свое для настоящей любви берегла. Он обозлился и наслал на нее проклятие на всю жизнь. Только не совсем у него это получилось. Сумела уклониться Ядвига от проклятия, но оно ее все-таки задело черным крылом, и родила она от этого прикосновения заколдованного малыша – тебя, Друн-дун-дук. И сразу превратилась в безобразную старуху, которую никто не сможет полюбить. В бабу Ягу. А чтобы ты не испугался, глядя на нее, не застыдился ее уродства, подложила она тебя зайчихе, кормящей своих деток. Так ты и вырос не понятно во что. Спряталась Ягуся в избушку на Курьих Ножках, чтобы жить одной-одинешенькой на болоте. Там ее даже комары не кусают, опасаются. Заходят иногда Царевичи, да у каждого свой интерес имеется. Она, конечно, всем помогает, а все равно не любит ее никто.
   – Ох тыжжж… – опять выдохнул Друн-дун-дук. – Так я сын бабы Яги?   
   – Заколдованный. Никто не знает какой ты на самом деле. И что сможет тебя расколдовать. Но сказка еще не кончилась. Слушай дальше. Звали того колдуна Пурпидон Виофатович Малахольский. Да-да, я его приемная дочь, тоже заколдованная, чтобы ничего про себя не знала. Видишь, по туфелькам я – принцесса, а сама на гриб похожа, и нематериальная какая-то. Украл он меня у кого-то, чтобы было кому колдовство оставить. А мне оно зачем? Мы с тобой, получается, враги. Не дружат наши родители. Только ты не волнуйся, я своего папеньку не люблю. Он всем головы морочит. Пока себе невесту искал, проклятиями кучу разных существ на свет произвел. Уж и сам не знает, кто из них для чего был создан. Бродят они неприкаянные, как мы с тобой, добру или злу служат – не понимают. А ты мне понравился. Я за тобой по пятам ходила, пока ты полянки топтал. Смешной и милый ты, Друн-дун-дук лысо-кудрявый.
   – Ох тыжжж… – опять вымолвил Друн-дун-дук. – Мне бы мамку повидать. Я ж не знал, что такой счастливый.
   – Пошли. Ее болото недалеко. А чего делать-то думаешь?
   – Сам не знаю. Просто к маме хочу.
   Пришли они к избушке на Курьих Ножках, Друн-дун-дук, не долго думая, и закричи на все болото:
   – Маамааа!
   Затряслась избушка, потом как подпрыгнет, что дверь настежь распахнулась, выскочила баба Яга на крыльцо, глазам своим не верит. Кинулся к ней Друн-дун-дук, и одно только твердит:
   – Самая красивая моя, самая добрая моя! Нет никого лучше тебя! Не бойся, не испугаешь меня! Мама, мамочка моя!
   – Ну и вот, – растроганно прошептала Пупа. – И мысли у тебя прекрасные, – вон какие слова для родного человека нашел, – и поступки ты совершать умеешь!
   А Яга припала к сыночку и плачет, плачет. С каждой слезой старость ее смывалась, молодость и красота возвращались. Друн-дун-дук тоже плакал. И Пупа. И небо тоже заплакало, откликнулось на неподдельную сердечную чистоту. От дождинок этих чудесных жители леса стали преображаться. Словно грязь, стекали с них пагубные проклятия и возвращался каждому его истинный облик. Даже болото, на котором стояла избушка на Курьих Ножках превратилось в цветущий сад.
   Попал волшебный дождь и на злого колдуна Пурпидона Виофатовича Малахольского, сидящего коршуном на дереве и высматривающего себе новую невесту. Задымился он, зашипел и почти весь растворился в воздухе. Остался на ветке вместо него живой золотник – маленький соловушка, поющий для влюбленных. Оказывается, и в этой черной душе было что-то хорошее – жажда обрести любовь.
   Взглянула Пупа на Друн-дун-дука, обнимающего помолодевшую красавицу Ядвигу, а он и вправду оказался принцем. Стройный, умный, отзывчивый. При этом, думающий и чувствующий. Короче говоря, мечта для любой принцессы. Он и в прежнем образе Пупе понравился, а теперь и подавно.
   Преобразилась и сама Пупа, под стать своему избраннику стала. Из нематериального существа превратилась в тоненькую девушку-принцессу, хрупкую и нежную.
   Посмотрел на нее Друн-дун-дук и говорит:
   – А не погулять ли нам, для начала, как раньше, куда глаза глядят? Еще одну сказку придумаем. Перед свадьбой!
   Вот что любовь-то делает! В ней и разгадка от любого заклятия. Она в любви, в ее очищающих слезах.
   Ты этого не знаешь? Значит, твоя сказка впереди.