В лабиринте истин

Скитаясь вечно в истин лабиринте,
Я часто рву стремление взлететь,
Скользя по нескончаемой орбите,
Где продолжает день вчерашний тлеть.

Когда пройдёт парад благодея;ний,
В дал;ком и не названном краю,
Душа моя в смиренных одеяньях,
Сокроет предначертанность свою.

Кто я такой, хозяин своей сути,
Или слуга явившихся идей?
Всегда ли мысли для меня как судьи?
И чей мне слышен голос в пустоте?

Нет тайны для того, кто смел родиться.  Там, ниже неба, грань людских грехов,
Воспетых на писаниях  страницах,
Чьи авторы уж очень далеко.

Мной дан зарок не принуждать молчанье,
Давлеть над гласом в вольности словес,
И дотянуться должен не очами,
Но разумом до гаснущих небес.

Коль сыщется ничтожность средь величий,
То надобность забвения пад;т,
И по следам  невидимый обльчьем,
Вернусь назад, где безысходность жд;т.

Не отлуч;н от милостыни горней,
Разрушу слепок всех ушедших дней,
Мне в закоулках снов куда просторней,
Чем в бездне жизни без на надежд огней.

Так шаток мост меж мной и преисподней,
И он не полыхает за спиной,
Но не противлюсь власти я Господней,
Что скрыт за маловерия стеной.

И всё отдав, готов идти навстречу,
Судьбе, что словно искры в темноте,
Не скрыв ни слова за красивой речью,
Как исповедь, текущая везде.