Игорь Болычев

ИГОРЬ БОЛЫЧЕВ
(род. в 1961 г.)

А теперь, когда падает снег —
Аккуратно, снежинка к снежинке, —
Это кровь превращается в свет —
Аккуратно, кровинка к кровинке.

Это все, кто когда-то страдал
Безызвестно и неотомщенно,
Упадают на Фрунзенский Вал
Отрешенно и просветленно.

Потому и спокоен, как храм,
Древний город в сознании новом,
Что не видно зияющих ран
Под сияющим белым покровом.

Видно, вышел отмеренный срок —
Больше кровь не взывает о мщенье.
Это нас, может быть, Самый Бог
Осеняет холодным прощеньем.

* * *

Я всего лишь осина у русской реки,
неизменная год от году.
И во мне оживают чужие стихи,
чтоб осыпаться осенью в воду.

Я всего лишь ребенок в коротком пальто
и в коричневых мокрых ботинках.
Я беру красный лист, чтоб пристроить его
на своих рисовальных картинках.

Я всего лишь коричневым карандашом
заштрихованная дорога.
И по мне, дребезжа на ухабах штрихов,
едет танковая колонна.

Я всего лишь чуть-чуть перекошенный дом
на обочине этой дороги.
Надо мной, завитой аккуратным жгутом,
черный дым поднимается строгий.

Я всего лишь зеленый носатый танкист —
неубитый, небритый и в шлёме...
Я всего лишь засохший осиновый лист
в чьем-то детском далеком альбоме.

* * *

Да плевал я на ваши законы –
Не смирюсь, не пойму, не прощу.
Дед пускал под откос эшелоны,
Я – всю вашу эпоху пущу.

Не за то, что вы жрали и пили
И в шампанском купали ****ей,
А за то, что вы души растлили
У ни в чем неповинных людей.

На пустой «исторический прочерк» –
На бессмысленный ваш балаган –
Хватит пары проверенных строчек,
Музыкальных моих партизан.

И на очередном перегоне,
Просыпаясь по малой нужде,
Вы проснетесь не в мягком вагоне –
Вы вообще не проснетесь нигде.

Горний звук – он пощады не знает.
Потому что любовью горит.
«Это музыка путь освещает»,
Это музыка рельсы взрывает,
По которым эпоха гремит.

* * *

Зачем так много слов на свете.
Зачем так мало в них тепла.
На берегу играют дети.
Играя, строят города.

Шероховатой жижи струйку
Сжимает детская рука,
Витиеватую постройку
Она возводит из песка.

На небе солнце. В поле лошадь.
Над речкой – паутины нить.
Пришла пора смотреть и слушать.
И ничего не говорить.