Пьеро в бирюзовом

— Вы слышали, как облако поёт Вам о мечтах?
— Я слышал. Видел, лестница была ему подставкой.
— А почему оно не воспорило в небесах?
— Его на небо прицепили ржавою булавкой.
— А почему то облако на землю бы упало?
— Кто не исполнил своих мечт — земли не покидает.
— Но как наверх попасть? Ведь мечт немало...
— А к небу все гвоздём прибиты, ни один не знает.
Я говорю про небо, не про рай.
Про высоту, с которой слышно кучи фраз,
Но так лишь принято, гадай,
А правда ли оттуда слышно нас?

— Вы слышали, как пианист играл бесшумно?
— Нет я не слышал, он ведь ни издал ни звука.
— Я б согласился, это неразумно.
Вот только музыку творили его руки.
— А что его лицо творило?
Он будто пел, но тоже про себя.
— В его лице и жестах проходило:
Движение, звук, и голос, и толпа.
Он не был нем, был неуслышан,
И музыку, и песни мог создать,
Сперва пел громко, потом тише,
Когда его услышать стали забывать.
— А почему тот пианист ещё творит?
— Он ждёт вниманья человеческих ушей.
— Как слушателю мысль объяснит?
— И молча объяснит, быть может поточней.
— И недопонятый людьми он так и ждёт?
Показывая свету суть молчанья?
— Он слушателя-гения найдёт,
Что будет видеть смысл и в мычаньи.