Феномен Вавилонского столпотворения

Библейская история о том, как в Древней Месопотамии люди строили башню, чтобы покорить небо.Эта притча из Пятикнижия рассказывает о попытке людей сравниться с Богом. В результате, как наказание за это желание, Господь избавил их от возможности понимать друг друга, разделив на разные народы. Эта легенда сохранилась в разных религиях и передавалась от поколения к поколению на протяжении более 4 тысяч лет.


Переосмысливали ее значение в человеческой истории Федор Достоевский, Франц Кафка, Томас Манн, Айзек Азимов, Френсис Фицджеральд, и это только вершина горы имен, которые посвятили феномену Вавилонского столпотворения свои произведения.

Лингвисты 19 столетия обратили интерес к библейской терминологии и религиозным легендам не просто так. Исследуя древние и мертвые языки, ученые определили, что множество языков имеют общие корни слов и созвучия. На этом фоне начали формироваться знания о языковых семьях – семитской, индогерманской и т.д. Главной целью ученых было подтвердить гипотезу о существовании общего праязыка, от которого происходят все языки и культуры.

Поэтому все 4 тыс. языков, которые сегодня зафиксированы (некоторые ученые называют цифру в 7 тысяч, включая диалекты), ученые пытаются анализировать и группировать по общим критериям, создавая языковые семьи.


Несмотря на существующее разнообразие, еще ни один ученый не смог опровергнуть мнение, почему языки имеют столько общего. Отталкиваясь от этой картины, философ Ноам Хомский когда-то предположил, что с точки зрения марсианина, который прилетит на Землю, мы все разговариваем на одном и том же языке, ибо все языки мира используют примерно один и тот же механизм обработки символов.


Язык, а особенно речь – это инструмент материализации мышления. Язык влияет на мышление и наше мировоззрение. У каждого языка существуют свои образы и метафоры, которые могут быть непонятны иностранцу. Поэтому язык и мышление всегда зависят от среды обитания. Более того, каждый язык еще делится на диалекты, которые могут сильно отличаться друг от друга. Именно общество и наша жизнь в нем – это причина, почему каждый из нас является «интуитивным филологом», – мы перенимаем речь, которую использует наше окружение.


Главная концепция, распространенная среди приверженцев психоанализа, – это идея общих неосознанных архетипов, предложенная Карлом Юнгом.

Архетипы – это неосознанные структурные элементы психики человека, модели человеческого поведения, которые якобы передаются по наследству. Один из важных аспектов архетипа – это его коллективное неосознанное восприятие всеми членами общества, и оно проявляется в фольклоре, сказках и легендах.

Таким образом Юнг переосмыслял мифологию разных народов и искал их единый древний корень. Например, в разных сказках можно отследить один и тот же архетип, модель поведения, неосознанно унаследованную от предков.
Поэтому Юнг формирует гипотезу о том, что, несмотря на разнообразие культур, на самом деле мы все имеем общее ядро.



Эти архетипные символы могут быть свойственны как одному языку в разное время, так и языковой семье. Лингвист С. Кримский под понятием архетипного символа понимает «духовный ген», который отображается в образах:

    наши языки полны символов и образов;
    все религии пользуются символическим языком, метафорами и образами;
    чем точнее выражаешься, тем точнее передается мысль;
    существует забытый язык инстинктов;
    «коллективный образ» – это паутина архетипов;
    язык – это лишь одна из частей бессознательного, такая же, как история, религия (они всегда есть, и с ними ничего нельзя поделать);
    мифологема – это и есть подлинный язык психических процессов, который пока непостижим рационально.

Таким образом, именно благодаря вкладу Юнга и психоанализу, а также многочисленным антропологическим экспедициям, в современной науке понятия «мифа» и «единого прообраза» возобновились и стали важными. И легенда о Вавилонском столпотворении пока занимает в этих дискуссиях главную роль.