Глава 24. Моми

        Паша открыл дверь и пропустил Матрену вперед. В прихожей не горел свет, что уже показалось странным. Обычно Шиш встречал его, а тут – тишина и темень.
        – Шиш!
        Пашка не на шутку забеспокоился. Включил свет в зальной комнате. Кот сидел на своем любимом кресле и театрально бил хвостом.
        – Ну, прости. Раньше не смог – работа.
        В комнату вошла Матрена.
        – А это кто? Твоя работа? – обиженно спросил Шиш.
        – Да. Нравится?
        Кот принюхался и чихнул.
        – Отвратительно! От нее несет псиной.
        Матрена хмыкнула, Пашка развел руками.
        – Я тебя предупреждал – у ребенка аллергия на собак. Ладно, вы тут поболтайте, а я чаек заварю. Согреться надо.
        Бывшая королева пыжиков прошла к вращающемуся стулу и села за компьютерный столик. С монитора ей скалился все тот же ненавистный Щелкунчик.
        – И тебя не удивляет, что кот, то есть я, умеет разговаривать?
        – Нет. В моей Вселенной все умеют разговаривать. Даже молекулы.
        – Мяуууу! Так ты – бешеная?
        Матрена развернулась в сторону кота и изумленно подняла бровь.
        – Почему бешеная?
        – Пашка так называет королевну местную. Хотя, нет! На королевну ты не похожа.
        – А как, по-твоему, выглядят королевы?
        – Импозантно. Величественно. Как моя Мурка.
        Пашка позвал их на кухню. Слышался звон чашек–ложек.
        – Ты еще и чай пьешь? – с сарказмом в голосе спросила Матрена кота.
        – Разумеется! Я же не молекула.
        Чай был отменный! С ароматом кардамона. Тертая смородина, малиновое варенье, бублики и уже немного подсохшие ватрушки перебили Шишу собачий запашок от гостьи. Он подобрел.
        – А имя у тебя очень даже ничего, Матрена. Что ж, пойду я спать.
        Пашка потрепал Шиша за ушком. Королева зевнула.
        – Ты обещал мне…
        – Может, завтра? Ведь спишь уже!
        Матрена помотала отрицательно головой.
        – Ну, хорошо. Слушай. То, что ты видела – это моми. Невидимый мир. Но он не для всех невидимый. На Первой земле живут аззы – самая древняя и высокая цивилизация планеты. Мой друг, Цаца, научил меня видеть моми. Шиш, оказывается, тоже видит моми. Многие животные видят…
        – Невидимый… А точнее? – попросила Матрена.
        Пашка встал из-за стола, подошел ближе к девушке и развернул перед ней свою ладонь. Над ладонью «разгорелся» в причудливом танце голубой лотос холодного огня.
        – Все – есть энергия. Эта – моя. Правда, красиво? Но энергия и вокруг нас – мы ее не видим. Наше зрение, увы, не видит, а подсматривает в этот мир. Как в замочную скважину. А много ли в нее увидишь?!
        – Допустим. Но ведь я видела каких-то существ!
        – Да. И они видели какое-то рыжее бритое существо. Я же не просто так показал тебе свой «огонек»! Он живой и разумный, он и есть – я. Разнообразие, Матрена! Но главное – и они, и мы состоим из частиц, энергетических частиц. А клетка – защитная оболочка частицы и не более.
        – У них клетки нет.
        – Верно. Поэтому и невидимы. У них – другие задачи, она им не нужна. Как не нужны, например, птице жабры.
        – Поняла! У них другая среда.
        – Можно и так сказать. Хотя, все и все – в ней. Она и твоя тоже. Но если ты предпочитаешь жить на клеточном уровне – угаснешь.
        – С моим уровнем было все в порядке до тебя!
        – Не льсти себе. Твоя Вселенная – жалкое подворье «хотелок». Скучно.
        – Нет!
        – Да. Знаешь, с финиками, на которых вы горбатились долгое время, все понятно – те просто хотели власти и обогащения. А ты, со своими велосипедистами, перевернули старый мир с ног на голову и объявили его новым! Ха!
        Матрена раскраснелась, глаза засверкали гневом.
        – Я создала реальность, в которой можно жить! Не ту, что есть, а ту, что я хочу! Понимаешь?!
        – Конечно… Под свой размерчик. Где-то 46–й? Послушай, меня, Матрена. Твою реальность легко выключить. А мою – невозможно.
        – Твою?
        – Бесконечность, Космос. Мало, кто знает, что с космодрома туда не попасть. Выход в Космос через другой люк, и я сейчас тебя впущу в святая святых. Готова?
        Матрена неуверенно кивнула.