Переход

Произведение  - Победитель Конкурса Вернисаж 54 Международного Фонда ВСМ

                …уходи тихонько из дому в будущее равноденствие…
                и все чудесное, что ты, может быть, увидишь,
                не повредит тебе.
                Э.Т.А. Гофман «Золотой горшок».

   - Лида, - послышался в трубке знакомый бархатисто-мягкий мужской голос, - пойдем завтра к Переходу?
   - Ты же знаешь, что ничего не получится, Марк. Мы столько раз пробовали.
   - Но завтра все будет иначе, Лида. Приходи, я прошу тебя. Родная.
Нежные слова Марка всколыхнули в душе Лиды искорки былой любви к этому человеку:
   - Хорошо, я приду.
 
   В день осеннего равноденствия, когда солнце восходит точно на востоке, а заходит точно на западе, 22 сентября 2024 года, Лида с Марком встретились на краю леса, как обычно, в условленном месте. В этот раз они пошли налегке: только рюкзачок с водой и бутербродами да записная книжка с ручкой. Стояли еще совсем по-летнему теплые дни, лес вовсе не тронулся золотом осени, вероятно, из-за очень поздней весны.
   
   До Перехода было буквально рукой подать: платная трасса, перерезавшая лес, проходила совсем недалеко от садовых участков, где и проводили лето друзья детства. Миттельшнауцера Тишку, не просто собаку, но преданного друга Марка, конечно, тоже взяли с собой. Как же он счастлив был, когда отстегнули поводок и выпустили его на свободу! Стрелой полетел Тишка по высокой траве, извалялся в росе и вдоволь набегавшись среди зелени и стволов деревьев и надышавшись ароматами леса, вернулся к Марку, потерся ему об ноги, ткнулся мокрым носом Лиде в руку и пошел спокойнее, впрочем, все еще делая небольшие забеги в овражки и копая лапами старую прелую хвою.
   - А помнишь, как мы в детстве ходили за орехами на поляну? – как обычно начал разговор Марк, хотя отлично знал, что Лида прекрасно помнит не только поляну и толстые ветви орешника, но и их первый поцелуй.
   - Я не забыла, а ты?
   - Я и сейчас сходил бы с тобой к той поляне… А может и до самой сторожки…
   
   Лида задумчиво вздохнула. Прежний лес остался только детским воспоминанием. Найти поляну с другой стороны Перехода, еще ни разу не удавалось.
Когда строили трассу и валили деревья, наткнулись на какой-то необычный пласт земли: буквально на час радиационный фон резко возрос, а потом также внезапно угас, как и возник. Никто бы ничего и вовсе не заметил, если бы одному из рабочих друг не подарил на день рождения дозиметр, который тот с тех пор всюду таскал с собой. Но рабочие решили, что это просто какой-то сбой. Вся техника работала отлично, самочувствие у всех было прекрасное, так что сообщать никуда не стали, а вели работы по строительству трассы в установленном порядке, а когда своевременно сдали их, то получили премии.
   
   Но что-то переменилось после того случая, и теперь, совершенно необъяснимо почему, никто из живущих на садовых участках, не мог попасть в знакомые с детства места, как бы ни старался. Грибники ходили с самыми надежными, собственноручно составленными лет десять-пятнадцать назад планами местности, молодежь пыталась пользоваться современными электронными ресурсами, но в лесу никакие гаджеты не работали. Те, кто катался на квадроциклах, попытались заехать с другой, как бы обратной, стороны леса и проехав км 30-40, попасть к давно уже заброшенной сторожке. Только все бесполезно. Прежних мест: оврага, двух полян, заросших орешником, и самого поля со сторожкой, словно бы и не бывало.
   
   Лес меняется, поляны могли зарасти за десять лет. Допустим, подсох и сравнялся с местностью овраг, но большое холмистое поле посреди леса, всегда залитое солнцем, где и была заброшенная сторожка, это поле никак не могло зарасти ни за пятнадцать лет, ни за пятьдесят. И все-таки сторожка куда-то подевалась. В архивах ее давно уже списали как несуществующую, а с вертолетов поле никто не искал за ненадобностью подобного мероприятия. Однако, местные жители, ощущавшие перемену, все еще удивлялись странности ситуации и, то ли желая набрать грибов, как раньше, то ли мечтая погрузиться в воспоминания детства, все еще пытались отыскать заветные поляны и сторожку.
За этим-то и ходили к Переходу. Вероятно потому, что идти больше было и некуда. Дорога отрезала сам лес от поселков и дач по самому его краю бесконечным бетонным полотном и сеткой с колючей проволокой. Поэтому приходилось идти километра три до Перехода по еще не заросшей после строительства дороге, которая ближе к трассе становилась все шире и оканчивалась просторной расчищенной от деревьев возвышенной площадкой, ставшей с годами поляной перед Переходом.
Сюда и пришли наши герои.
   - Вот и добрались, - переводя дыхание от быстрой ходьбы, сказала Лида.
Марк на всякий случай подозвал Тишку и взял его на поводок.
   Сам Переход представлял собой широкий и короткий тоннель под дорогой, достаточно просторный для того, чтобы по нему свободно мог проехать грузовик. Тоннель не освещался, так что даже в солнечный день его серый бетон казался холодно-мрачным, а земля в Переходе всегда была влажной, по краям вообще стояла вода.
   - Присядем на дорожку? – спросил Марк, показывая на валежину березы.
Лида посмотрела на часы, они показывали 15:40.
   - Сейчас рано темнеет, - ответила она, - хотя день и солнечный, пойдем лучше сразу.
   - Хорошо. Пошли. Тишка, пошли!
   
   И герои двинулись к переходу под яркими лучами солнца, которые падали сейчас на землю под прямым углом. В 15:43, когда солнце стояло точно над небесным экватором и вот-вот должно было пересечь его, чтобы перейти из северного полушария в южное, Лида с Марком и Тишкой оказались как раз в Переходе – мрачном холодном и влажном бетонном тоннеле, где почти ничего не было видно после яркого солнечного света. Тишка наступил лапой в лужу и жалобно заскулил, прижимаясь к ноге Марка.
   - Тихо, Тишка, ну что ты, тут два шага и выйдем, - но Марк все же взял Тишку на руки.
   Хлюпая по непонятно откуда берущейся в тоннеле воде, герои прошли еще немного и увидели солнечный свет впереди. С другой стороны тоннеля он был таким ярким, что сама земля будто искрилась золотыми переливами, сияла какими-то отблесками. У края тоннеля Марк отпустил Тишку и вдруг зачем-то взял Лиду за руку:
   - Ты что? – спросила она его удивленно, но, когда ступила еще шаг вперед, сама невольно сжала поданную ей руку, глядя на мир, открывшийся после Перехода.

   Лес был также залит солнцем, но здесь, по другую сторону, все было желтым и золотым, словно бы осень наступила в одно мгновение.
Лида застыла в изумлении. Привычной дороги с другой стороны Перехода больше не было, перед ней стоял светлый редкий лес каких-то необычных деревьев.
   - Марк, пойдем лучше обратно, - тихо проговорила она.
   - Да ладно тебе, трусишка, подумаешь, деревья желтые, наверное, тут просто такие породы растут, у которых листья раньше желтеют. Пойдем посмотрим! - Марк решительно шагнул в волшебный лес, потянув Лиду за собой.
   Тишка понюхал землю под ногами, копнул ее лапой и неуверенно двинулся вперед. Но уже через несколько шагов стало понятно, что лес был еще необычнее, чем показалось сначала.
   - Что-то раньше я тут не видела таких деревьев... – задумчиво проговорила Лида.

   И действительно, стволы неизвестных деревьев – то ли дубов, то ли платанов, будто были свиты из толстых веревок так, что сразу не поймешь: это сама древесина так срослась или только покрывающая ее кора? Листья были не менее необычными, чем стволы: совсем мелкие, формой напоминающие березовые, - они словно бы струились на тонких ветвях, как у плакучих ив, золотыми нитями, едва не касаясь земли, и переливались желто-медными оттенками. Удивительно, что на других деревьях с подобными же стволами были совсем другие листья: формой точно, как у клена, с такими же прожилками, но совершенно невероятного размера! Огромные, как добрый осенний зонт, они прямо на глазах отделялись от ветвей дерева и медленно, завораживающе кружились в некоем танце по пути к земле. Нет, они не падали, а скорее летали, все больше гипнотизируя тех, кто их увидел. И уже нельзя было оторвать взгляд от этого немыслимого, невероятного кружения при абсолютном безветрии.
   - Пойдем, пойдем отсюда, - словно очнулась Лида, через силу закрывая глаза, - умоляю тебя, Марк, вернемся скорее! Это место… такое необычное, оно меня пугает!
   - Ну что ты, родная! Что ты? – Марк обнял и прижал к себе Лиду так, будто их прежняя юношеская любовь, никогда не прекращалась, будто он за всю свою жизнь никогда никого не любил, кроме Лиды. Ее удивляла и одновременно подкупала эта внезапная, нежная и искренняя доброта привыкшего лишь играть с ней человека. Также изумляло Лиду то, что сама она не могла противостоять соблазну прижаться к Марку еще сильнее. – Будь по-твоему. Пускай все всегда будет так, как ты хочешь! – продолжил Марк несвойственную ему речь. – Пойдем, родная.
   - Тишка, - позвал Марк собаку, - иди ко мне! – Но Тишка и так никуда не уходил. Обычно непослушный, теперь он стоял у самых ног Марка, будто в нерешительности, словно ожидал команды от хозяина.

   Лида с Марком вернулись к тоннелю и пошли по нему обратно, в сторону дома. Теперь там было удивительно сухо и даже как будто светло. Пройдя несколько шагов, они обнаружили, что с той стороны, откуда они пришли, был теперь точно такой же редкий, пронизанный светом золотой лес…
   - Кажется, в этот раз и вправду получилось… - задумчиво проговорила Лида.
   - О чем ты?
   - Ты ведь знаешь, Марк. Ты же знаешь… Разве мы и вправду искали поляну или сторожку за Переходом?
   - Ты правда, Лида. В этот раз получилось.

   Теперь стало очень спокойно и даже комфортно, будто утомленный путник наконец нашел свое пристанище. Не было ни страха, ни волнения. Марк прогуливался с Тишкой по залитому светом редколесью, а Лида присела у корня одного из деревьев, облокотилась на ствол, и все былые горести, сомнения и печали унеслись прочь. Она долго зачарованно смотрела на танцующую кленовую листву, пока не обнаружила, что в волшебном танце над горкой золотого сияния кружатся вовсе не листья, а необыкновенные бабочки.