Космический парадокс

Долететь до созвездия Ориона или, скажем, Большой Медведицы, как и до любого другого, невозможно в принципе. И дело здесь не в малых скоростях наших аппаратов и не в огромности расстояний. Даже располагая возможностью перемещения в пространстве со сверхсветовой скоростью, ни один исследователь не достиг бы ни одного созвездия, которые мы наблюдаем на нашем небе. Академик и фантаст Иван Ефремов заблуждался на этот счёт. Его отважные герои, находясь далеко за пределами Солнечной системы, прокладывают путь, ориентируясь по «Лебедю» и «Персею». Это абсурд: Лебедя и Персея можно наблюдать только с Земли. По мере удаления от Земли все созвездия изменятся до неузнаваемости.

На субсветовых скоростях можно достичь ближайших звёзд в течение жизни; так, чтобы добраться до альфы Лиры – Веги, потребуется более восьмидесяти лет. Но долететь до Веги  совсем не значит достичь созвездия Лиры, вот в чём космический парадокс.

Заблуждение базируется на иллюзии, укоренившейся в человеческом сознании с древнейших времён.  Земному наблюдателю, свободному от знаний о глубине космоса и структур, согласно которым распределяется материя как в отдельно взятой галактике, так и в метагалактике в целом, созвездия представляются светлыми точками в определённых конфигурациях, напоминающих знакомые предметы: ковш, орла, лебедя, льва и так далее. Он видит как бы камушки, разложенные на плоскости.  Созвездие кажется ему чем-то вроде архипелага – группы островов, связанных общим происхождением, куда при желании можно приплыть. 

Аналогия с архипелагом и вообще группой – в принципе ложная. Звёзды не лежат на воображаемой плоскости небесной сферы, которой как материальной данности, «тверди», вообще не существует. Светила разбросаны в пространстве – одни ближе к Земле другие в сотни и тысячи раз дальше, и «висят» на спиральных рукавах галактики. Так, Солнце в числе множества других звёзд составляет рукав Ориона, с ним соседствует рукав Персея. В одном и том же созвездии могут оказаться (и оказываются на практике) звёзды разных галактических рукавов. Ядро Млечного Пути земляне могли бы наблюдать в Стрельце, однако в оптическом диапазоне оно не просматривается  из-за плотных облаков космической пыли.

Итак, представление о созвездии, как о двухмерной структуре, глубоко архаично и не имеет отношения к действительности. Но и его трёхмерность нельзя сводить к некоему ограниченному, замкнутому объёму – умозрительной сфере или кубу, которые вместили бы в себя все объекты данного созвездия. В этом случае до него ещё можно было бы долететь.

На самом деле любое созвездие ограничено справа и слева собственным угловым размером; вершиной пирамиды является глаз наблюдателя, точнее, фокус позади зрачка в центре глазного яблока. А вот в глубину созвездие вообще ничем не ограничено и простирается до пределов вселенной, если таковые имеются. Если пределов нет, любое созвездие в глубину бесконечно, как и число объектов, которые оно содержит. Кроме звёзд нашей галактики, созвездие включает в себя неисчислимое количество других галактик. Ближайшие, вроде Туманности в созвездии Андромеды, хорошо различимы с Земли и достигают размера шести лунных поперечников (трёх градусов дуги). Счёт отдалённых галактик, различимых лишь в орбитальные телескопы, идёт на тысячи. Наконец, миллиарды дальних галактик вообще не различимы и представляют собой бледный, едва светящийся фон. И всё это – в границах отдельно взятого созвездия!

Но незачем даже заглядывать так далеко. Допустим, вы задались целью посетить созвездие Лиры и уселись в космический корабль, развивающий субсветовую скорость. Что вы увидите в иллюминатор? Лиру, которая растёт в размерах по мере приближения, как дом, гора или дерево? – ничуть не бывало. Знакомые созвездия начнут меняться, трансформироваться, пока не изменятся до неузнаваемости. Возникнут новые, все прежние исчезнут. Нечто подобное происходит в трубе, где благодаря системе зеркал из цветных стекляшек всякий раз складываются новые узоры. 

Приближаясь к альфе Лиры, вы обнаружите вокруг множество новых звёздных комбинаций, но самое Лира исчезнет бесследно, поскольку была всего лишь визуальной иллюзией земного наблюдателя, плоской проекцией на дно глазного яблока.

Любое созвездие – видимость, случайная конфигурация космических объектов, рассеянных в пространстве вселенной. Говорить об объективно существующих размерах, протяжённости, структуре и форме вообще не приходится: для земного наблюдателя они одни, для внеземного – другие, для космического путешественника – непрерывно изменяющиеся. Фраза гипотетического пришельца, мол, он прилетел из созвездия Ориона, довольно абсурдна и почти лишена смысла: во-первых, с любой из систем Ориона наблюдаются совершенно другие созвездия, не имеющие к нашему «Ориону» никакого отношения; во-вторых, у пришельцев не может быть ни малейшего понятия, как какие-то земляне обозвали их звезду и область космического пространства. Ну разве что они подключились к информационному полю Земли и пытаются говорить с землянами на понятном им языке.

А для кого-то из глубин вселенной наше Солнце является частью какого-нибудь Ковша или Бараньей ноги, как тот же самый ковш задолго до европейцев называли древние египтяне. Причём сколько внешних наблюдателей, столько и названий, зависящих исключительно от полёта фантазии и произвольных ассоциаций внеземного разума.

Выражаясь метафорически, конкретное созвездие недостижимо, как мираж.  Так же никому и никогда не удавалось приблизиться к радуге.         

09. 01. 2025