***
С Михаилом Семёновичем Гутман я познакомилась десять лет назад.
Случайно, мои стихи оказались у его большого друга, Валерия Михайловича
Зюзюлёва, который и показал их Михаилу Семёновичу. Михаил Семёнович пригласил меня встретиться с ним в редакции. Войдя в редакцию «Находкинского рабочего», я увидела плотного человека в морской форме с аккуратно подстриженной бородкой и добрыми глазами. Догадавшись,что
это и есть Гутман, я, разумеется, пришла в лёгкое замешательство. Ведь я впервые в жизни увидела такого известного поэта, о котором до этого много слышала.
Заметив смущение на моём лице, Михаил Семёнович сказал: «Проходи, моряк ребёнка не обидит», после чего так заразительно рассмеялся, что рассмешил и меня. Быстро успокоившись, Михаил Семёнович строго посмотрел на меня и сказал: «Ну, смех - смехом, а дело – делом. Ты Юля Бастанова, о которой мне Валерий говорил? Проходи, показывай, что ты принесла? Если в твоей головёнке есть ещё мысли, похожие на те, которые мне посчастливилось увидеть до этого, будем работать,а если нет, извини, ни времени, ни желания на общение с тобой у меня не будет. Причём, второго,явно будет меньше,чем первого. Не настолько я молод, чтобы впустую себя транжирить»!
Дрожащей рукой я протянула ему свои стихи.
Прочитав их, Михаил Семёнович сказал: «Не плохо,совсем не плохо для двадцатилетней девочки. Будем работать».
Через час мы шли к остановке. Говорили о поэзии, о музыке,об искусстве, в котором Михаил Семёнович отлично разбирался. Об Анне Ахматовой, Есенине и о море, которое он любил нежно и верно, как родину.
- Михаил Семёнович, почему Вы не стали профессиональным литератором?
- По - моему, это не профессия для мужчины, на одном месте, скушно.
Вот старший электромеханик, куда интересней.
Знаешь, дочка, я ведь всю Россию вдоль и поперёк на кораблях прошёл.
- А я, бы хотела стать профессиональным литератором.
- Ну что же, хочешь, сможешь - перо тебе в руки.
Только учти, поэт - инженер душ человеческих, от того, что напишешь, что скажешь, слишком много зависит и ответственность на тебе огромная.
Что смогу, для тебя сделаю, но, чур: пахать, как лошадь.
- Согласна.
- Молодец.
-Тебе в какую сторону? - Спросил поэт, увидев автобус, показавшийся вдалеке.
- На первый, ответила я.
- Тогда извини, опаздываю.
Так прошёл первый день нашего знакомства.
В следующий раз мы с М.С. Гутманом встретились в ДК. Гагарина.
На этот раз встреча специально не назначалась, просто он зашёл проведать друзей. И мы опять заговорили о стихах, музыке, о жизни. Наше общение было самым интересным из того, что выпало на мою долю.
За интеллектом Михаила Семёновича нужно было мчаться во весь карьер. При встречах мы всегда делились стихами, много говорили о житейских делах. Он рассказывал о своём творчестве, друзьях, жене Тамаре, спрашивал меня о моих делах, стихах. Старался помочь, посоветовать.
Михаил Семёнович был большим мастером экспромтов.
Помню, стоим мы однажды, после очередного вечера в «Ариадне», и я сделала комплимент Михаилу Семёновичу, на что в ответ услышала такие стихи:
Когда я стану слишком стар
И для друзей, и для врагов,
И для стихов, и для гитары.
И для морей, и для пиров,
Когда я стану слишком старым,
Ты за собой меня зови,
Когда я стану слишком старым
И для тебя, и для любви.
Я не знаю, откуда пришли к нему эти строки в один момент. Когда я спросила, откуда они к нему приходят, он ответил, что я это пойму позже.
Михаил Семёнович мечтал объединить всех поэтов города, но 6 мая 2001 года, в возрасте 60 лет, поэт скончался. Его мечту было суждено осуществить его жене, Тамаре Петровне Гутман. 14.03.2004 года в центральной библиотеке города Находка состоялось первое заседание объединения имени М.С. Гутман. Решались организационные вопросы, за фуршетным столом гости вспоминали поэта, звучали стихи и музыка. Были объявлены конкурсы на лучший текст песни о М. С. Гутмане и лучшие стихи для «Литературной Находки» и литературной странички «Находкинского рабочего». Трудно было понять, как получилось, что человек, так любивший жизнь, обладающий такой мощной энергией и строящий грандиозные творческие планы, мог так рано уйти ? Да и ушёл ли он? Мне казалось, вот-вот откроется дверь и он войдёт в неё усталый, как всегда, но счастливый и жизнерадостный. Ведь человек жив, пока живёт память о нём и его дело, которое могут продолжить его ученики.
Свидетельство о публикации №125011501015