Страсти Христовы Поэма Глава - ХХIX

Под впечатлением от прочитанного из Евангелия Марии Валторта 
                ЕВАНГЕЛИЕ КАК ОНО БЫЛО МНЕ ЯВЛЕНО
                Страсти Христовы
                (Поэма)
                XXIX
                Ночь Великой Субботы

Мария Алфеева приоткрыла дверь
Осторожно проскользнула в комнату Скорбящей.
Вглядевшись в темноту, заметила теперь
На коленях Её, согбенной, как видно, спящей.

Головой Мать будто лежала на полу,
Рядом с расстеленным Платом с Ликом Иисуса.
- О, Несчастная!.. Уснула, ведь на полу!..
Молвила невестка, - прямо лицом к Иисусу!..

Но, закончив Своё славословие, Мать
Проговорила – О, нет!.. Я не спала!.. Молилась!..
- В темноте и холоде?! На коленях, Мать?!
Окоченела ведь!.. Окно настежь!.. – И молилась?..

- Мне стало лучше, Мария!.. Значительно!..
За время чтения молитвы!.. – защищалась Мать.
Вечный знал, как была слаба мучительно!..
Наверно, из–за того, что пришлось поддержать

- Столько колеблющихся вер, надо сказать,
И освещать умов, их и смерть Его не прояснила!..
Мне казалось, - продолжала Она опять,
Благоухание ангельское тотчас ощутила!..

- Свежесть Неба, прикосновение крыла...
На мгновение, не больше!.. – поражалась Она,
Как будто была третий день погружена
В океан мирры бушующий, капля влилась куда,

- Капля умиротворяющей сладости!..
Казалось, что свод запертых Небес приоткрылся,
Пал на Меня лучик любви и радости!..
Какой – то бестелесный шёпот всюду разносился:

«Поистине свершилось!» - удивлялась Мать.
Тот шёпот доносился из бесконечных далей!..
Молитва совсем недавно, надо признать,
Так была безутешна, наполнена печалей!..

- Ровнее стала, без неуверенности!..
Радостью всепоглощающей окрашивалась!..
С оттенком той светлой безмятежности,
Что, лишь в Моих общениях с Богом взращивалась!..

- Мои молитвенные воздыхания!..
Воскликнула Матерь, будто зачарованная.
Алфея, ты сильно любила, Мария?..
Для всех, называясь - невеста обручённая?..

- О, я радовалась, говоря на заре:
- Прошла ещё ночь!.. На одну меньше осталось ждать!..
Душа же пела на закате в темноте:
- О, скоро он придёт!.. Завидев, хотелось ликовать!..

- Понимать переставала, где нахожусь!..
А когда он говорил мне «Дорогая супруга!»
Отвечала: «Мой господин!» Тогда, боюсь,
Для меня в ту пору не могло быть лучше друга!..

- И ранила бы стрела, не приведи, Бог!..
Я бы не почувствовала боли, так любила!..
А его женой став... - в глазах её восторг.
Мать, к чему этот вопрос – Как я любила?..

Спросила Мария, - Что было когда – то?..
- Чтобы поняла, чем для меня была молитва!..
Умножь, прошу, свои чувства стократно,
Их увеличь в тысячи раз – вот Моя  молитва!..

- Понимаешь ли, теперь, чем всегда были
Для Меня часы молитв и ожидание их?..
И казалось, молюсь я без передышки,
Занимаясь даже женской работой для родных.

- Но когда, освободившись, наконец – то,
Могла сказать Себе: «Вот пришёл час встречи с Богом!»
О, Моё сердце вспыхивало огненно,
Начав учащённо биться!.. – сказала Мать шёпотом.

- Когда Я растворялась в Нём, тогда, ... о, нет!..
О, этого Я не сумею тебе объяснить!..
Когда будешь в Божьем свете, поймёшь, иль нет...
Утрачено всё это было в три дня!.. Что не забыть!..

- Это было ещё большим мучением,
Нежели потеря Сына... - произнесла Она.
Смерть Иисуса и отринутость Богом –
Два этих бедствия, зло соединил Сатана...

- Сотворив и третью напасть, - сокрушалась Мать.
Ужас потерять веру!.. Мария, обещай Мне,
Сыновьям своим обо всём том рассказать!..
Чтобы устояли, одолев Сатану в борьбе!..

- Совершенно уверена, - сказала Мать,
Допустила в душу бы сомнение, если бы
Поддалась искусу, став Бога отвергать,
Говоря, - Невозможно!.. Нет!.. Восстал Он, чтобы!..

- Это сказать было то же самое, что
Отречься от Бога с Его Истиной, Могуществом!..
Было бы отречение в нуль сведено,
Разрушив вмиг всё, сделанное Моим Иисусом.

- Апостолов будут всегда соблазнять тем же:
Мир, плоть, власть, Сатана!.. Пред муками стойкости им!..
Телесные из которых – самые же,
В них незначительные, чтоб сохранить веру самим!..

- Свою Жизнь, за которую отдал Христос!..
- Скажи это Сама, Мария, сыновьям моим!..
Смогу ли я?! Чтобы не повредить Христу?!
И всё – таки, как говорить сбежавшим, им?!

- О, как могли они в первый момент сбежать?!
- Но после!..  Лазарь, Симон имели указания -
В Вифанию их вести, – отвечала Мать.
Мария, поверь, обрати на то внимание!..

- Иисусу известно всё, - сказала Мать.
- Да, но, когда увижу их, упрекну жестоко!!!
О, мои сыновья стали трусами, знать?!
Если бы - то были не они, а кто угодно!!!

- О, Мать, Я им того никогда не прощу!!!
- Прости, прости!.. Это был момент растерянности...
Прости!.. Я, Мать Иисуса, о том прошу!..
Они не поверили этой неизбежности...

- Что Иисуса схватят!.. – убеждала Мать.
Он говорил Сам им это... - продолжила речь опять.
- Им точно ныне не спущу!!! Могли принять!!!
Были уж приготовлены, должны были доверять,

- Тому, что сказано, и не удивляться!!!
- Мария, но ведь и вам Он говорил: «Я воскресну!?»
И всё же... Я не устану поражаться,
Взглянув каждому внутрь, и на слова: «Я воскресну!»

- Увижу одно и то же «Не может быть!»
- О, поверь нам, мы всё же остались на Голгофе!!!
- Дарована от Бога эта благодать!..
О, иначе мы бы тут же все сбежали с Голгофы!..

- Вспомни, что молвил Лонгин: «Страшное дело»
Он военный, мы, женщины с юношей, выстояли,
Так как помощь преподнесло Само Небо!..
Это не наша заслуга, что мы всё то вынесли!..

- А почему это не дано было им?!
- Потому что станут завтрашним Священством они.
И оттого, знание вот так пришло к ним:
Испытали, узнали, чтоб сами, как легко они,

- Исповедники Веры, могут вмиг предать!..
Подобное Священство Иисусу не нужно,
У которого нет священного, чтоб дать
Свои знания заблудшим душам, что тем чуждо!..

- То Священство, что властвует в Израиле,
Стало для Иисуса непримиримым врагом!..
- Мать, ты сказала сейчас об Иисусе,
Так, как будто Он уже вернулся сюда, в наш дом?!

- Вот видишь, признаёшь своё неверие!..
Как ты, мать, наставница, можешь упрекать сыновей?..
Та не знала, как оправдать свои сомнения.
Голову наклонив, всё что – то искала средь вещей.

Найдя лампадку, вышла за двери она,
Возвратилась с горящей, ставя её на место.
А Мать вновь сидела перед Ликом Христа.
- Ничего не съешь?.. – спросила у Неё невестка.

- Выпью немного воды. У Меня жажда.
Мария ушла, но вернулась назад с молоком.
- Воду!.. Пойми, не могу другое!.. Жажда!..
Во Мне ни воды, ни крови нет!.. А ты с молоком!..

Стук в дверь. Мария Алфеева вышла вновь.
Шум в прихожей. И скоро появился Иоанн.
- Ты вернулся?.. Что – то ещё?.. Тот хмурил бровь.
- Плащ Иисуса и Симон Пётр, - сказал Иоанн.

- Нашёл их вместе в саду Гефсимании.
И апостол упал на колени в волнении:
- Вот плащ, но он порван и чёрен от крови.
Отпечатки ладоней на нём, без сомнения,

- Иисусовы!.. Только, у Него они
Длинные и изящные, - произнёс тихо он.
От зубов же - человеческие следы.
Думаю, ткань рвал ими Иуда Искариот!..

- Просто, Симон Пётр в саду, рядом с местом тем,
Наткнувшись на плащ, видел лоскут с одежды Иуды.
Вещь Христа заметив, разозлившись совсем,
Безумец порвать хотел, не смог и применил зубы.

- Мать, посмотри же!.. – настаивал Иоанн.
Та всё целовала и гладила плащ Сыночка.
Слышишь!.. Посмотри!.. – просил Её Иоанн.
Вот, наконец, следуя совету апостола,

Она, разворачивая плащ, видела
Кровавые потемневшие следы рук Сына,
Разрывы от зубов, к ужасу, видела!
- О, сколько же крови!.. – поражённо говорила.

- Симон сказал, что на это место придя,
Ранним утром, заметил кровь на скале, земле.
И даже трава была полностью красна!..
Кажется, Иисус не был ранен при аресте?..

- Откуда же столько крови?.. Откуда же?..
Поражался Иоанн, глядя на Мать удивлённо.
- Из Тела Его в агонию!.. Сын!.. О, Боже!..
Иисус!.. О, Мой Иисус – весь Жертва!.. Ему больно...

Мать рыдала горестно и неистово,
С таким отчаянием, стеная и причитая.
К Ней все явились мигом, глядя пристально,
И думая, как утешить?.. Чем помочь, не зная?..

- О, Сын Мой!.. Мой Иисус!.. О, Мой Иисус!..
Рыдала Она в голос, заламывая руки.
- О, это, ведь, когда Ты был брошен, Иисус?!
Когда все оставили?! Когда Ты терпел муки?!

- Чем же вы все занимались? – рыдала Мать,
Пока Он страдал в первую агонию Свою?!
- Мы спали!.. – плакал Иоанн, - Не в силах встать!..
О, Мать!.. Прости нас!.. Не заслужили любовь Твою!..

Она, чтоб не расстраивать его больше,
Просила – Расскажи, там же, ты сказал, был Симон?..
- Отправился я за плащом, чуть - чуть позже,
Решив узнать у Ионы и Марка что – то о нём.

 - Те скрылись! Дом заперт. Было брошено всё!
Тогда я пошёл путём, пройденным в Четверг нами.
Тем вечером, в печали, запомнил не всё!
Не знаю, где Христос снял плащ?.. И что было с нами?..

- Мне показалось, что сначала Он в нём был,
После - нет... Я не нашёл плащ на месте ареста.
Где оставались втроём, его не было.
Тропкой Иисуса пустившись, увидел Симона.

- Он неподвижно лежал против валуна.
Решив, что и Симон Пётр тоже мёртв, я закричал.
Тот, подняв голову, как сошедший с ума,
Помчался с воплем прочь, но я быстро его поймал.

 - Из рук моих рвался, плача, кричал Симон:
- Оставь меня!!! Я демон!!! Отступился от Него!!!
- Запел петух!.. Именно так и сказал Он!..
Христос глянул на меня, а я наутёк от Него!..

- Носился, не знаю где, здесь очутился...
Яхве гнал сюда, чтоб я нашёл Его Кровь и плащ,
Виня, что на отступничество решился!..
Всё в крови!!! Всё: скала, земля, трава!.. Я палач!!!

- И это я заставил её пролиться!!!
Как ты!.. Как все!.. Но я отрёкся от этой Крови!!!
- Просил я долго его успокоиться,
Только он походил на безумца в своей скорби!..

- Я пробовал вывести Петра оттуда,
Но он кричал – Буду охранять Его Кровь и плащ!!!
Буду отмывать ткань слезами, покуда,
Вся кровь не исчезнет!!! – так рыдал он, и его плач

- Был просто безутешен, и так горек стон,
Что я долго не находил слов утешения.
- Я отрёкся от Господа!!! – всё твердил он.
- Я отрёкся от Господа!!! Нет мне прощения...

- Пришлось убеждать, что Ты очень ждёшь его,
Что послала меня за ним, но он не поверил!..
Иуду и то ждала, чтоб простить его,
Это случилось бы, да вот тот с собой покончил!..

- Так я всё убеждал его идти к Тебе.
Наконец – то, он рассказал всё, сдерживая плач:
Как увидел повсюду вдруг кровь на траве,
А потом и на земле, и скале, как нашёл плащ,

- Как догадался, кто скомкал его и рвал.
Я не прерывая, дал выговориться ему.
Он постепенно успокаиваться стал.
Смелости идти к Тебе не хватало, посему,

- Пришлось вновь уговаривать его долго!
Согласился Симон пойти сюда, лишь к вечеру.
Дорогой же прятался в зарослях только,
Объяснив - Чтоб люди не видели на его лбу

- Крупную надпись «Отрёкшийся от Бога».
В густой темноте, наконец – то, добрались сюда.
- Где тогда он? – спросила Мать Иоанна.
- За этой дверью. – Так пусть же войдёт сюда!..

Повторив в нетерпении – Войдёт же пусть!..
- Мать, - попросил Иоанн, - не упрекай его, молю!..
Пожалей, он раскаялся!.. Всё позабудь!..
- Ты ещё так мало знаешь Мать, и отныне твою?..

Покачала Она печально головой.
- Пусть войдёт!.. Иоанн вышел, но вернулся один.
- Не осмеливается на встречу с Тобой.
- Ты попробуй Сама позвать. Сейчас так плохо с ним!..

Матерь нежно – Симон, сын Ионы, войди!..
Ничего. – Симон Пётр, войди!.. И опять ничего.
- Пётр Иисуса и Марии, ну войди!..
И раздался тут дикий всплеск рыданий от него.

Он вновь не явился. Матерь вышла Сама.
Пётр скорчился на полу, как пёс без хозяина.
Плача, не слышал, как приблизилась Она
Мать, отняв его ладонь от плачущего лица,

Сжав её в Своей руке, за Собой вела.
Закрыв дверь на замок, Она, согнувшись от скорби,
Как он от стыда, на Своё место пошла.
Припав к Её ногам, Пётр рыдал от душевной боли.

Мать молча гладила его по голове,
Как, осознавшего свою провинность, мальчика.
Всё гладила по седеющей голове,
Так нежно, пока тот не затих, от горького плача.

- Ты не можешь меня простить!!! И не простишь!!!
Так не ласкай меня, ведь я от Него отрёкся!!!
- Пётр, отрёкшись от Него, лишь себя винишь?!
Дерзости трусливой, хватило, ты и отрёкся!..

- Отрёкся публично, не как остальные,
Показавшие перед всеми одну трусость, правда.
А верных было - близкие и родные:
Пастухи, Манаил, Никодим, Иосиф, Иоанна!..

- Покинули Христа все в те страшные дни:
Мужчины и женщины целого Израиля,
Всего - то, несколько женщин, причём одни
Из них – римлянки, не бросившие Учителя.

- Я и племянников не упоминаю,
Алфея, сына Сары. То родственники, друзья.
Но остальные!.. Я их не понимаю!..
У них же не было никакой смелости тогда:

- Ни дьявольской, чтоб во спасение солгать,
Ни душевной, чтобы раскаяться и поплакать,
Ни более высокой – ошибки признать.
И таким несчастным ты был и навсегда мог стать,

- Прежде, до тех пор, пока кичился собой.
Ты сейчас просто человек. Завтра будешь святым.
Если бы и не был, кто ты есть сам собой,
Я всё равно тебя простила, Симон, и таким!..

- Я простила бы даже Иуду, поверь,
Лишь бы спасти его заблудшую душу только!..
Ценность, хоть и одной души, теперь,
Так важна!.. Удержишь же грешную её стойко,

- Спасёшь, с риском для своей жизни, возможно!..
От силы выносить тёмную её рядом с собой.
Пресечь же отвращение к ней, нам должно,
Терпя, изнемогая и жертвуя прежде собой!..

- Пётр Моего Сына, несчастный Пётр, Симон!..
Ты, как и все, в тот мрачный час был в руках Сатаны!..
Кажется, даже представить не мог о том!..
Думал, натворил сам, был же под властью темноты!..

Мать, прижала к груди апостола нежно:
- Он больше не сможет причинить тебе вреда здесь!..
Здесь, унимаются бури неизбежно!..
Ждут солнца - Иисуса!.. Воскреснув, сойдя с Небес,

Он скажет – Мир тебе, Пётр!.. – И взойдёт звезда!..
Утренняя Звезда, чистая и прелестная,
Делающая чистым, прекрасным всегда,
Всё, чего коснулась эта Краса Небесная.

- Поэтому так хотела видеть тебя!..
У подножия Креста Я испытывала муки!..
Страдала и за Христа, и за вас, любя!..
Призывала к Себе, что думаю, ваши души

- В сердце Моё вошли действительно!..
И заключённые, нет, лежащие на сердце досель,
Как хлебы приношения, стремительно,
Погружены Мной в Его, из Крови и слёз, купель!..

- Имела Я ту власть, ведь Он сделал Меня,
Чрез Иоанна, Матерью Своего наследия...
О, Пётр, как же хотела увидеть тебя!..
Ты зачем заставил долго ждать возвращения?..

- Бедный Пётр, раненный, Дьяволом попранный!..
Ты не знал, что долг матерей – оживлять, исцелять,
Чад своих, прощать и сопровождать к Преданному?..
Я провожу к Нему. Хотел бы ты Его повидать?..

- Хотел бы сейчас видеть Его улыбку,
Чтобы убедиться, что Он всё ещё любит Тебя?..
Тогда иди, приложи лоб к Его челу,
Тернием увенчанному. Вставай, прошу Тебя!..

- Иди, иди, приложись же к устам Христа!..
Раненным устам!.. Поцелуй своего Господа!..
- Его нет!!!  Не свидимся теперь никогда...
Пётр, рыдая, шептал – Нет, нет моего Господа!!!

- Пётр, послушай, ответь Мне, как ты думаешь,
Каким было последнее чудо у Господа?..
- Чудо Евхаристии, хотя нет!.. Знаешь,
Учитель там, при аресте, исцелил солдата...

- О, Мать!.. Не заставляй меня вспоминать вновь!..
- Одна верная и любящая женщина стёрла
У Лобной горы с лица Иисуса кровь.
И Он, чтобы показать, на что любовь способна,

- На ткани запечатлел Свой Лик. Вот Он, Пётр!..
Его получила женщина в тот час адской тьмы,
Небесного гнева, так как любила, Пётр!..
Храни это чудо в своей памяти до той поры,

- Когда тебе покажется однажды вдруг,
Что Дьявол сильнее Бога!.. Бог был узником людей,
Уже оскорблённый и осуждённый тут.
Он был бичёван, уже умирал от рук палачей!..

- И всё же Бог всегда остаётся Богом,
Среди преследований, даже самых жестоких!..
И коль, можно идею уничтожить злом,
Её вызвавший, Бог, неприкосновенен в них!..

- Плат с Его Ликом - ответ Иисуса тем,
Кто не признавал, не верил Ему!.. Тем любителям
Глупых наивных «почему»?.. И прочим, тем,
Кто убеждён – «этого не может быть»!.. Хулителям!..

- Всем, кто бездумно предал, став преступником,
Считая «то, чего не понимаю, не истина»!..
Тем ответ Господа без слов – Своим Ликом.
Святым Ликом на куске ткани, и это Истина!

- Повторил ты, как – то, что сказал Андрею:
«Тебе открылся Мессия? То не может быть правдой!»
Твоему человеческому рассудку,
Потом, пришлось смириться перед духовной силой!..

- Пред силой Духа, что Мессию увидел,
Там, где рассудок Его не разглядел!.. В другой раз,
На море, в шторм, ты, Симон, Господа спросил:
- Мне прийти, Наставник? И пошёл по волнам, но в раз,

- Чуть не утонул на середине моря,
В сомнение впав, – Вода не сможет меня выдержать!..
Ты всегда получал помощь Учителя,
Когда в тебе вопреки рассудку дух мог побеждать!..

- Ещё, ты высказал – Если четыре дня
Мёртв Лазарь, зачем пошли?.. Бессмысленно умереть?..
Другой исход тебе не виделся тогда!..
Дух снёс твою разумность, чтоб смог Истину узреть:

- Воскресшего Лазаря, и как же велик,
Воскрешающий, открывший – Не бессмысленно!.. Нет!..
В других случаях, ты переходил на крик,
Когда Господь молвил о близкой смерти, что не секрет!..

- Ты внушал Христу так самоуверенно:
- Этого с Тобой не случится! И видишь, что твой
Довод опровергнут ныне совершенно!..
В случае последнем хотелось бы слышать дух твой!..

- Мать!.. О, прости!.. – лепетал Пётр сокрушённо.
- Не это!.. Другое слово ты должен сказать сейчас!
 - Я верю... – прошептал он недоуменно.
- Другое, другое, хочу слышать от тебя сейчас!..

Держась за сердце, проговорила Она.
- Не знаю я!.. – всхлипнул тот, готовый плакать опять.
- Люблю!.. Пётр, люби, и будешь прощён сполна!..
Поверишь, обретёшь силу!.. – внушала ему Мать.

- Будешь Священником, а не фарисеем,
Навязывающим только формальную веру.
Ты же понесёшь истинную веру всем!..
Воскликнула Мать, повторив, - Истинную веру!..

- Взгляни на Него!.. – попросила, - Осмелься!..
Все смотрели, преклоняясь пред Ним, Лонгин даже!..
А ты не можешь?.. Однако смог отречься!..
Если не признаешь Его при свете печали,

- Моей материнской, любящей печали,
Что соединяет и примиряет, не сумеешь
И после, когда воскреснет!.. И в начале!..
Как ты смотреть на Него в новом сиянии сможешь,

- Если ты не можешь взглянуть на Его Лик?..
Ты знал Моего Иисуса, как Учителя!..
Видел Христа при жизни, но только не в миг,
Смерти, когда, Он стал Победителем Дьявола!..

Такого Христа ты не узнал бы сейчас!..
Ведь, молотком с зубилом вся мировая Скорбь веков
Работала над Иисусом в тот злой час,
Длившийся с Вечера Четверга, по сути, средь врагов,

До девятого часа Пятницы, Симон!..
Эта мировая Скорбь изменила Его Лицо!..
Поначалу был, лишь Учитель и друг Он,
Ныне же Иисус и Судья, и Царь в одном лице!..

- Мой Сын станет судить, взойдя на Царский трон!..
Надев на Себя корону, станет царствующим!..
Разве только после Воскресения Он,
Придёт не Человеком, судящим, царствующим!..

- Христос будет Богом-Судией и Царём!..
Посмотри, посмотри же на Него, Пётр, пока Он
Ещё сокрыт Человеческим естеством,
Мировой Скорбью, чтобы, не боясь, глянуть потом,

Когда уж восторжествует Божество в Нём!
Тот, наконец, поднял голову с колен Матери,
Смотря, как малыш, огорчённый своим злом,
Что содеял, и так поражён благом от матери.

Пётр, глянув на Лик Иисуса, рыдая,
Стеная, словно пред живым – Прости!!! Прости меня!!!
Я не понимаю, - молил, причитая,
Не знаю, как это произошло!.. То был не я!..

- Что – то заставило меня не быть собой!..
Но я люблю Тебя, Иисус!!! Я так люблю Тебя!!!
Мой Учитель!!! О, прости!!! Я не был собой!!!
Вернись!!! Не уходи, не сказав, что слышал меня!!!

Мария, простерев руки в мольбе, стоя,
Бога, за раскаявшегося грешника, просила.
Затем, подняв Петра, утешала снова,
- Я довольна!.. Знаю, ты здесь!.. Я тебя сохранила!..

- Иди к Иоанну!.. И женщинам, и вам,
Нужно отдохнуть, поесть!.. Иди!.. И будь хорошим!..
Сказала, Мать, как ребёнку. И пока там,
В доме, следовали потребностям человеческим,

Лишь Она желала остаться на ногах.
Мать неподвижна. Вся в ожидании, в молитве.
Всё время! Непрестанно! Стоя на ногах!
Всё просила Бога о живых и мёртвых в молитве.

Просила о праведных и грешных Она,
Просила, молила о возвращении Сына.
Невестка хотела быть с Ней, но уснула,
О стену опираясь головой, в углу, сидя.

Дважды к Ней заходили Марфа с Марией,
Но сонные в ближней комнате вскоре заснули.
Чуть дальше спали Сусанна с Соломией.
И прямо на полу Пётр с Иоанном заснули.

Первый - всхлипывал механически во сне,
Прерывая храп. Второй - улыбался, как ребёнок.
Видно, приснилось приятное в тишине.
Возвращалась жизнь на круги своя, хоть сон их тонок...

Сияла Утренняя Звезда любовно,
Не спящей Матери, молящейся пред Ликом Христа.
Святая Субботняя ночь шла спокойно,
Пока крик петуха не заставил вскочить Петра.

Тот спросонья завопил так испуганно,
Горестно, что абсолютно всех поднял, разбудив.
Кончилась ночь, как Богом задумано.
Боль же вернулась к Матери, тревогу усилив.

Словарь:
Мария Алфеева – или Мария Клеопова, вдова Алфея(он брат Иосифа Обручника, супруга Пресвятой Девы Марии) мать Иосифа и Симона, невестка Пресвятой Девы Марии. Преданная ученица Иисуса.
Иоанн – апостол Иоанн. Видно, лет на 10 младше Иисуса, однако, Иисус относится к нему, скорее, как к сыну.
Лазарь –  Мёртвый Лазарь – близкий друг Иисуса, которого Он воскресил после четырёхдневной смерти.
Симон Пётр – Симон Ионин (или Симон, сын Ионы) – апостол, которого Петром нарёк Иисус (греч. скала, камень)
Яхве – имя Бога Израиля (одно из имён Божиих, впервые встречающегося в Ветхом Завете)
Манаил – придворный Ирода Антипы, его молочный брат. Давний ученик Иисуса. Именно он предоставил возможность Иисусу и Его ученикам отдохнуть в Царских садах в Великую Среду.
Иосиф – Иосиф Аримафейский Старший – учитель Закона, член Синедриона и почитатель Иисуса.
Никодим – учитель Закона, член Синедриона, друг Иосифа Аримафейского и последователь Иисуса
Иоанна – жена Хузы. Ученица Иисуса. Была исцелена Им от туберкулёза. Находясь уже при смерти. Её муж, Хуза, был управляющим у Ирода Антипы.
Алфей, сын Сары – мужчина, упоминающийся в Новом Завете, как отец двух апостолов – Левий Матфей, Иаков Алфеев. Возможно, под этим именем подразумеваются два разных человека
Сара –  жена Авраама.
Сусанна - невеста на браке в Кане Галилейской, впоследствии тяжело заболела и должна была умереть. По просьбе мужа была исцелена Иисусом и стала его  ученицей.
Саломия - Мария Саломия (Заведеева) – мать апостолов Иакова и Иоанна
Лонгин - Сотник, центурион, сочувствующий Христу.