Второй шанс

   Дом медленно погружался в тишину. Снаружи ночь словно прижималась к окнам, наполняя комнату темнотой, но дело было не только в этом. Внутри царила тяжесть безысходности — молчание, глухое и липкое, будто стены наблюдали за происходящим, не осмеливаясь нарушить эту странную тишину.
   Андрей сидел в кресле, замерев во времени. Его взгляд скользил мимо окна, где тускло мерцали огоньки соседских квартир. Дом не жил. Не звучали ни разговоры, ни смех, только тяжёлое, плотное молчание, которое поглощало всё вокруг. На диване, поджав колени к груди, будто защищаясь, сидела Марина. Её лицо скрывали страницы журнала, но Андрей знал, что она не читает. В эти минуты Марина была где-то далеко, утянута своими мыслями. Он знал, о чём она думает, потому что сам мечтал поскорее вырваться из той же пустоты.
   Что-то между ними стало невыносимо чужим, словно раньше была связь, тонкий мостик, а теперь — только пропасть.
   Он тихо вздохнул. Две мысли, как два голоса, спорили в его голове.
   «Первый голос» был настойчив, почти успокаивающе холоден: 
— Ты устал. Хватит терпеть. Всё давно кончилось, просто признай это. Ты заслуживаешь свободы. Ты можешь уйти — прямо сейчас. Никто не удержит. Всё станет проще, легче. Никаких ссор, никаких обид. Тишина, спокойствие, твоя собственная жизнь. Что мешает? Просто уйди.
   Андрей прикрыл глаза. Он представил, как закрывает за собой дверь, оставляя всё это позади. Никаких претензий, никакого молчаливого напряжения. Он наконец будет свободен. Это ведь так просто!
   Но «второй голос» не собирался отступать. Он говорил с укором, будто стучался прямо в сердце: 
— Ты правда веришь, что свобода — это решение? Ты помнишь, как она смотрела на тебя, когда тебе было плохо? Как смеялась вместе с тобой, когда всё вокруг рушилось? Ты готов забыть её руку, которая поддерживала тебя, когда ты уже готов был упасть? Да, сейчас всё сложно. Но разве это повод, чтобы всё разрушить? Бросить то, что когда-то было для тебя важнее всего? Ты точно уверен, что одиночество станет твоим спасением?
   Андрей почувствовал, как его сердце болезненно сжалось. Воспоминания вспыхивали в голове, как старые фотографии: моменты радости, общие мечты, дни, когда они были единым целым. А что теперь? Где это всё? Почему каждый новый день всё больше напоминает борьбу, а не жизнь?
   Тишину нарушил её голос. Марина подняла голову, их глаза встретились. 
— Ты что-то чувствуешь? — спросила она тихо, но настойчиво. — Почему ты молчишь?
Андрей хотел ответить, хотел сказать ей, что всё это слишком сложно. Что он устал от попыток, которые ни к чему не приводят. Что он не знает, как сделать шаг вперёд. Но слова застряли где-то внутри, не найдя выхода.
   Марина положила журнал, встала и подошла ближе. Её шаги были такими лёгкими, но для него они звучали, как удары огромного барабана в пустой комнате. Она посмотрела прямо ему в глаза. 
— Ты хочешь уйти? — спросила она. В её голосе не было обвинений, только боль. — Ты хочешь оставить всё это, как будто ничего не было?
   Андрей опустил глаза. Он не смог выдержать её взгляд. Всё, что он смог, — это тяжело вздохнуть и честно признаться: 
— Я не знаю. Я правда не знаю, что делать. Я не могу уйти, но и остаться таким я тоже не могу. И не хочу. Я запутался.
   Марина долго молчала. Она смотрела на него, но её мысли были где-то далеко. 
— Ты думаешь, что свобода спасёт тебя, — сказала она наконец. — Но знаешь в чём проблема? Свобода ничего не значит, если она не наполнена. Ты можешь уйти, Андрей. Я не держу тебя. Но ты уверен, что тогда не потеряешь ещё больше? Не потеряешь самого себя?
   Её слова ударили больно и точно. Он понял — она права. Свобода могла дать ему лёгкость, но она не могла дать ему то, что он потеряет уйдя. Андрей посмотрел на неё — посмотрел «по-настоящему» впервые за долгое время. И вдруг почувствовал, что, возможно, именно сейчас, когда всё кажется разрушенным, у них есть шанс начать заново.
— Давай попробуем, — наконец произнёс Андрей. Его голос был тихим, но в нём звучала искренность. — Я не знаю, получится ли, но я хочу попробовать.
   Марина улыбнулась — чуть заметно, сдержанно. Она снова села, но теперь их молчание было другим. Это была тишина, в которой начало теплиться что-то новое.

Декабрь '15