Амстердам

 Сomo estаs, mi Amigo, Сomo estаs,
Мы не виделись вечность с тобой
Или больше? Сломался компас?!
На встречу все больше волки
Или хитрые бродят морды лисьи.
Душа она больше не делит даром
Сцену большую на за кулисье.

Сomo estаs, mi Amigo, Сomo estаs
Сколько жизней незрелых уже вокруг?!
Сколько боженька зрелых еще не спас?
А ты умираешь лицом на восток
Бродишь в огненном ритме дождя.
Испускаешь по мелочи жизненный сок
С лицом, опустошенным писателя или вождя.

Сomo estаs, mi Amigo, Сomo estаs,
В ответ тишина гробовая и эхом звон.
Ссора в прошедшем времени, довольно с нас!
Гора к Магомеду сама идет на поклон.
Не свет не зоря письма старые жжёшь
Расставляешь по полочкам свою аннотацию
Где горькая правда, а где гнусная ложь?
Расцарапался стыд мой в кустах акации.


Сomo estаs, mi Amigo, Сomo estаs,
Не слышу тебя, смени положение
Послушай, друга хотя бы раз.
Я форму любую приму, как одолжение!
Солнце нас обнадежит еще не вставая
Метафора к наблюдению за миром смертных.
Не просит светило взамен ничего
Лучи так бесплатно всем раздавая.

Сomo estаs, mi Amigo, Сomo estаs,
В этом городе любят все на ходу
Ты отшельником ловишь другой экстаз
Говоришь, что гореть нам всем в жарком аду.
К Достоевскому жанру не хватает тоски
К нему недостаточно смерти и боли.
А я все толкаю камень к вершине
С силой метафизической и без особой воли.

- А кто-нибудь обратил внимание на марку автомобиля, который ко мне подъезжал? – Поинтересовался Маврин после того, как отдышался.
- Какого еще автомобиля? Кроме вас на трассе в тот момент никого не было.
- Да как не было? Тачка с тонированными окнами остановилась, мужик в костюме вышел.
- Отец Владимир, мы с вас глаз не спускали, если бы кто-то тормознулся, мы бы заметили и среагировали. – Заявил непринужденно Маракас.
- Мистика какая-то. – Прошептал Маврин и крепко уснул на заднем сиденье машины, стремительно приближающейся к цели, в багажнике, которой хранился ящик с надписью: «Божья утварь». 

Таким образом, проведя десятки удачных операций по завозу и вывозу наркоты и оружия, подельники Маврина были довольны. Авторитет Володи вырос на ступень, теперь ему доверяли безропотно. Фортуна им улыбалась аж до октября месяца. Кому-то взбрело в голову украсть состав гречки из города Бугульмы. Крупу естественно умыкнули тогда среди бела дня и отгрузили в Санкт Петербург, дыбы продать по бросовой цене. Это же были девяностые! Бесплатный концерт, который устроил Маврин с руководством комбината и работниками железной дороги был достоин «Оскара» не иначе. Его креативный воровской понт настолько растрогал директора мучной промышленности, что тот отдал пятьдесят тонн гречки без особых документов и основного договора на полную реализацию. Могли бы и сами так делать? Нет. Тут же нужны связи или каналы, люди в теме. Коим являлся известный Мансур. Они подъехали к заводу на трех мерседесах, нанятых для дела. Дела представлял Кузьма, наряженный в малиновый пиджак по такому случаю, сам Мансур, сверкнувший перед лицом директора брильянтами, ну и конечно отец Владимир в своем традиционном обличии. На хозяина комбината это очень сильно подействовало. Если при них само духовенство?! Значит все будет прозрачно честно и на полном доверии.
- Так и будет! – Заявил Маврин и вручил хозяину комбината портфель с заграничным виски и сигарами.
- Спасибо вам большое. – сказал директор и закурил тут же одну из них. Предложил обмыть это дело.
- Это уже без нас. – Отрезал Маврин. – Сейчас дела надо делать. С Божьей помощью!
Татарским местным типам не понравился такой расклад. Они узнали о пропаже гречки, когда она уже вся растворилась на территории северной столицы. Потребовали делится. Пятьдесят на пятьдесят – по-божески. Это никак не устраивало новых хозяев крупы. Тем более, что в Питере уже отжали половину товара бородатые чеченцы. В те годы серьезная группировка была во главе с Иссой Садулаевым. Лютый тип. Происходил от древнего рода вайнахов. Для них характерна патриархально-семейная организация общества. Они соблюдают до сих пор традиции и древние законы. Исса переступил однажды закон, исполняя кровную месть. Вспорол брюхо обидчику на глазах у всего аула. Пришлось долго скрываться. Сначала в Сирии, а потом в Грузии. Ужи, будучи в международном розыске, перебрался в Питер. Без документов и вида на жительство. Ну как перебрался рецидивист и убийца в столицу? На частном самолете перелетел три моря и завис над пригородом бывшего города Ленинграда, над Выборгом. Исса спрыгнул с самолета на бешенной скорости. Пилот Итальянской компании, не веривший до конца в удачный исход, молился своим богам. Ну как итальянцы умеют, жестикулируя руками. Парашют удачно раскрылся, чеченец приземлился в заданной точке с новым паспортом и миллионом зеленных рублей. Алехандро проспорил спор, теперь ему ничего не должен его друг Хулио, который работает в его авиакомпании диспетчером.
В общем часть товара вернули. Лишиться можно было и всего. Но так как на стрелку пришли два татарина, то исход дела решился в пользу братьев мусульман. Исса отпустил их живыми и с деньгами. Для них пришлось арендовать автобус. Для денег.
Праздновать пришлось не долго. Татарские гангстеры расстреляли машину Кузьмы, попали дважды в ноги. Средь бела дня! Назначили стрелку за городом, на серединной территории, возле старого аэропорта. Теперь там действует аэроклуб «Вымпел». Людей учат прыгать с парашютом.
Поехали все. Базарить по ходу никто и не хотел, все были заряжены по полной с обоих сторон. Маврина с собой взяли. Он сильно сопротивлялся, заявлял, что он креативный директор любого проекта, он художник, а на стрелки ходить – это грех! Ему объяснили, что сие отмазки здесь не канают! Либо со всеми, либо отваливай! Не по-пацански это!
- Для жирной галочки да в личном деле?! – Отреагировал Маврин, спустя пару минут, обдумав происходящее. – Конечно же погнали! Пусть меня сразит вражеская пуля! Или проверим, как я в него верю? – И тут же позвонил диллеру.
Кто первым стал стрелять так и не поняли. Возможно это СОБР пальнул пару раз в воздух для провокации? Возможно, что две группировки друг друга расстреляли? Хотели так. Возможно. Маврин сидел в машине с Мансуром на заднем сиденье, прикрывшись противнем для жарки мяса. Он час назад всадился «Винтом» и слабо, что понимал. Пуля прошила не заметно стекло и вонзилась в грудь любителя брильянтов.
- Капец мне, Володя! – Пробулькал, харкая кровью Мансур. – Дачу мою помнишь?
- Мансур, ты что бредишь? – Беспокоился Маврин. – Какая на *** дача?
- Там брильянты в дупле дерева, если выживешь, найди свободу! Найди ты эту суку – СВОБОДУ! – Произнес Мансур и отдал концы на руках у Володи.
Маврин ощутил весь кошмар неминуемой смерти. Сначала братки палили друг в друга, остальных добивали бойцы СОБРА. Их автомобиль изрешетили полностью, загорелся, а потом и задымился двигатель. В этом черном дыму Маврин и скрылся с дороги, пересек сто метров на карачках в канаве и выскочил перед глубокой лужей…Сей полет наблюдала сотрудница бездействующего аэропорта баба Нюра. Она пропускала в тот момент группу парашютистов через рамку и увидела, как бородатый грязный монах идет по воде. Вернее, бежит. Они видели и чувствовали все по-разному. Одно их объединяло, это была неведомая сила, возникающая при истинном чтении молитвы божьей.  Для Маврина, который испытал пять G, преодолевая десятиметровую лужу, это было мгновение. Для бабы Нюры – это целая жизнь. Она даже песню одну написала про это.
Ровно такой ее еще раз представил Маврин, переходя рамку металлодитектора с пистолетом Макарова, крестом серебряным на все пузо и посохом, облаченным неизвестно какими металлами. Ну кому надо конечно известно об этом какими. А она пенсионерка, работающая за гроши при этом задроченном аэроклубе, лучше бы грядки пахала или скотину смотрела. А эти что? Попрыгают с неба, а потом на друг друге попрыгают! Срамота! – А этому чего надо? – Сказала вслух и стала набирать номер милиции баба Нюра. Ну так учили!
- Брось трубку, бабуля! Прокляну! – Выпалил Маврин, угрожая посохом охраннице и побежал на посадку. Самолет АН-2 заполнялся пассажирами, вернее любителями прыгнуть с парашютом, зависнуть хоть немного над грешной землей. Инструктор Юрий инстинктивно остановил тело, непредназначенное к полетам с вопросом.
- Вы кто? Вам сюда то зачем?
- Воздушная инспекция! – Ответил Маврин.
- Проходите конечно. – Разрешил озадаченный инструктор Юрий. – Я конечно тоже в бога верующий, но летать человеку не дано! Нельзя без парашюта!
- Я только что по воде ходил, свидетели есть! Мне, что всю жизнь вам козлам доказывать? Кто Я? – Произнес Маврин и так зыркнул в его помутневшие глазища, что вся жизнь пробежала перед глазами.
- Нина, у нас там запасной парашют был?!
- Он есть! Только его давно никто не проверял!
- *** с ним! Давай сюда. У нас тут непредвиденные обстоятельства!
- Вопрос жизни и смерти! – Произнес отец Владимир и трижды перекрестился. Не забывая про остальных участников мероприятия.
Милиция кружила с собаками, прочесывая территорию аэропорта. Баба Нюра решила, что гладиолусы важнее проклятья и нехватки денег. Ушла с работы пораньше. Ну как ушла? Напилась в стельку и давай всех по рации посылать! Увезли сыновья пьяную маму домой.  Старый «Кукурузник» взмывал в воздух. Интрига возникла сразу. Внизу копошатся людишки в серых мундирах. Под ногами пара километров воздушного пространства, перед глазами мертвый Мансур…
- Кто первым пойдет? Монах в чёрном одеянии с посохом или студенты медицинского института, предположительно женщины?
- Я пойду. – Заявил Маврин и подошёл к двери, открывающегося люка. Посох он из рук не выпускал при этом.
- Кольцо на счете пять! – Скомандовал инструктор Юра.
- Аминь! – Ответил Маврин и прыгнул в низ.
- ****ь-Копать! – Произнес инструктор и дал знак остальным прыгать.
- А куда ему вообще надо было?
- Мне на самую излучину реки, что огибает этот город. Мне домой ненадолго надо! Я так люблю Алесю! А теперь, по всем прогнозам, увижу я ее не скоро! Я так себя на этот миг ненавижу, и чью жизнь на кону поставил? Кто же поставит точку всем пересудам и спорам? Простой непредсказуемый случай с монахом? Или забиться в ненависть, пропитаться кровью, зарезать, убить? Извести холерой и мором?
- Прости меня боженька! – Прошептала соседка дома семьи Мавриных, Зинаида Пуршилина. Ангел с самых небес спускается. Может задать вопрос пока не придет в себя? 
- Маврин, ты что ли? Молилась долго я. – Спросила обескураженная соседка, увидев святую Троицу воочию.
- Молись и в посещении моем не слова! – Сказал, как Сатана, вернувшийся на землю и обагрив трезубец…Какой блять трезубец? Я весь в стропах запутался! А где посох? Видать при падении, выпустил из рук.
- Да вот же он! – сказала Зинаида и показала в сторону своего огорода огорченно, вскинув руки. Там испускал дух молодой хряк, проткнутый посохом насквозь, решивший перекусить бедолага остатками гнилого картофеля.
- Нашлась пропажа! Сегодня кто-то будет шашлыки жарить? Что свинине пропадать? Вот возьмите парашют. Из него хорошие мешки можно сшить. А придут немцы, про меня ни слова! Поняла? – Заявил Маврин и нырнул в калитку родного дома.
- Какие немцы, сынок? – Произнесла навзрыд соседка.
- На нас напали, дура! Без объявления войны! Так что режь хряка, отмой мой посох и живо в погреб. – Выкрикнул из сарая Владимир. Он простирнул замаранные вещи, собрал в отцовский рюкзак кое-какие пожитки и осмотрел мотоцикл на предмет его скорейшего использования. Необходимо было поскорее покинуть данный регион. Но перед этим еще заглянуть на дачу Мансура, которая располагалась в Саранске. – Может не соврал товарищ?
Отцовский мотоцикл завелся с пол пинка, двигатель работал, как часы. В сарае даже нашлись две полные канистры с бензином. – Спасибо, батя! Ты будто знал, что наступит такой день?!
- Знал! – Ответил Маврин старший и перевернулся в гробу, снилась Нинка.
А младший тем временем в костюме рыбака гнал на всех парусах в город Саранск. Вечером устроил лагерь возле садовых участков, разжёг костер. Ночью проник на дачу Мансура и охренел! Вся территория земельного участка была перерыта вместе с каменными дорожками будто экскаватором. – Что искали? Нефть? В любом случае мне здесь надолго нельзя! Вычислят в раз и поминай, как звали! Он сказал, что синица в дупле, в ней клад. Блять какая синица? Какое дерево искать? Обошел весь сад в ясную и полной луны ночь. Стоит лишь раз пересечь границу дозволенности, и это захочется сделать вновь и вновь…
- Какого ***!!! – Воскликнул Маврин младший и обратил внимание на дерево. Как определить породу, или как ее? Вид сука дерева!? Если на нем преимущественно растут яблоки и три большие груши??? Это что? Яблогруш? 
- Груши не трогай, сука! – Сказал голос Мансура. – Это для моей внучки!
- Ты на какой такой связи со мной? – Произнес испуганно отец Владимир и присел под злосчастным деревом. – Так и обосраться можно!
- По божественной, единственной связи, олух! – Ответил Мансур. – Съебываться тебе надо скорее!
- Да это и дураку понятно! Где камни ****ь?
- В дупле! Сказал же!
И тут Володя заметил дупло в форме капли. В нем была вставлена береста, и посажена на герметики. Мытарь отковырял клей, засунул пальцы в промежность дупла и обнаружил маленький сверток. На ощупь напоминал бархат. Так и есть. – Он высыпал содержимое на ладонь и обомлел. Брильянтовые камушки светились под ярким лунным светом.
- Пора валить Володя! – Прошипел на прощании Мансур.
Маврин уполз с опасного участка ужом. Добрался пластунским ходом до мотоцикла и увел его в тишине за поселок. Мусорской УАЗИК прочесывал местность с дальним светом. Высадил двоих с лопатами на известном участке. Утром забрал. Отвез в баню. Ночью все повториться.
Алесю навещать было опасно. Под дверь подкинул с курьером пару тысяч баксов. А вот увидеть друга перед отъездом осталось очень важным. Он появился в палате Кузьмы в белом халате. Только халат был не как у посетителей. Халат главного врача. 
- Ты чего же Олег, всех подставил? – Спросил Маврин, кладя пистолет на авоську с апельсинами.
- Ты что Володя? Как ты мог подумать такое? – Отвечал взволновано Кузьма.
- Я бы тоже так сделал, если бы прижали! – Заявил Маврин и щелкнул затвором.
- Ты чего от меня хочешь? Признанья? Неудачно стрельнули, возможно ноги лишусь? – Промямлил Кузьма.
- Да мне вообще по *** на твой недуг и всякие там терки! По существу, заявляю! Куда мне ехать теперь то? Кругом пасут мусора и те, кого не добили!
- В Амстердам тебе надо Володя. В Амстердам! Ты там приживешься. Бабки есть?
- Есть! И яд кураре тоже есть! Берег для тестя! – Ответил Маврин и всадил в руку страдальца, коготь орла, пропитанный ядом.
- Прощай Олежек! Скоро к тебе явится представитель тьмы. Заберет тебя, куда надо!
- Сдохни Маврин! Или умри в Амстердаме! – Сказал пациент и испустил дух, под судороги и омертвения клеток от воздействия яда кураре.
- В Амстердам, так в Амстердам! – Озвучил отец Маврин, когда оформлял визу по поддельному паспорту. – Что творят деньги, подкрепленные молитвой божьей!!!

 
 - Ульрих Гольдштейн?
- Да.
- Цель вашего прибытия?
- Посмотреть город Амстердам!