Antiquitas latina

Возлежа на траве, Гай Валерий Катулл

сочинял эпиграмму и внезапно уснул.

А ведь если б он выпил поменьше вина,

эпиграмма была бы сочинена.

***

Публий Вергилий Марон

с Квинтом Горацием Флакком

криком пугали ворон,

ужас внушали собакам —

была то не зла демонстрация,

а новых стихов декламация.

***

Силий Италик обдумывал строки поэмы.

Тут Ювенал с Марциалом явились в компании ме;ретрикс знойных

и забубенили оргию с массой излишеств, поэмы достойных…

Трудно творцу средь разнузданной римской богемы!

***

Был востёр на язык Апулей,

оттого от зоилов порой

получал он хороших люлей,

но всегда возвращал их с лихвой.

***

Друзья Квинт Энний и Цецилий Стаций

имели очень много публикаций:

во всех тавернах, будучи поддатыми,

они столы исписывали матами.

***

Римский баснописец Федр

вышел из народных недр.

Сколь потом ни тщились Федра

воротить в родные недра —

он, крича: «Пустите, суки!»,

никому не дался в руки.

***

Публий Помпоний Секунд приглашал к себе Плиния Старшего

и представлял ему сценки из опусов собственного сочинения.

Их домочадцы смеялись, а впрочем, не видели страшного

в том, что к утру снова в дым надерутся фалернским два грёбаных гения —

лишь бы не шли в лупанарий на поиск дешёвой романтики,

лучше уж пусть под присмотром ныряют в фонтан, как десантники.