ДВОЕ

Robert Chastain:
- Первая любовь, Юрий?
Юрий Извеков:
- Что-то вроде.
Нелли Раткевич:
- Извеков. Ну ты понял.
Robert Chastain:
- Очень красиво.
Елена Лонгинова:
- Чудесно...
Таниана Кудрикова:
- "...загадке жизни равносилен"
Андрей Соколов:
- Идиллия. А потом началось: застенки КГБ, подножки от власти, глухие проклятья и подозрения окружающих, коммунисты все в душе цензоры, кровопийцы, флора и фауна в стране противные, президент с премьером маленького роста (!), на гиляку всех, Нелька... На самом деле, все придумывал. Кроме роста и Нельки. P.S.
А Нинка прожила достойную жизнь. Вот так-то.
Юрий Извеков:
- Согласен, кто-кто, а Мишка КГБ ни с какого краю не нужон был.
Андрей Соколов:
- Вот как ни странно: а Мишке он был нужен. Иначе откуда понты-то брать. Да дело не в этом, Извеков. Человеку Бог дал талант, способности. А он их пустил по ветру. Писал фэнтази, прости Господи. Чтиво для тинейджеров. Потому как трус был, к сожалению, невероятный, и эгоцентрик. Так ничего путного и не оставил. Слушай, ну вот сейчас-то, когда человек помер от того, что мизантропом был. Вместо того, чтобы писать, ненавидел. У себя, втихую, за печкой. Ничему вас жизнь не учит. А теперь, как вижу, и смерть тоже. Горлопань дальше, вдова писателя (не состоявшегося) Успенского.
P.S. Кстати, с Нинкой бы чего нибудь написал.
Ольга Лакина:
- Царство небесное моей подруге Нине Песчинской. А Мишу жаль, столько Бог всего дал, а он.... Слаб человек!
Юрий Извеков:
- Я её помню Кашиной...
Ольга Лакина:
- Я тоже. Хотела так написать, а потом подумала, что ей нравилась фамилия Песчинская.
Юрий Извеков:
- Думаю, что нравилась.
Василий Иванченко:
- От путнего до БЕСпутнего всего одна приставочка.