Настя

      
                П О Э М А
.
.
.
.
Эпиграф:
.
.
.
.
А дьявол есть. Он реверс у медали,
      
На аверсе которой Божий лик.
      
Пишу сей стих, чтоб люди увидали
      
Насколько Бог Христа в Любви своей велик.


               

 П  Р  Е  Д  И  С  Л  О  В  И  Е

 
     Речь Бога, когда он изгоняет падшего Ангела (Сатану) из своей обители:

               

Тебя любою карой наказать
               
Я в гневе, беспредельно волен!
               
Но в этом случае другим не показать,
               
Что Истины триумф к Любви и к Вере вечно склонен.
.
.               
.
.
Даю тебе всю власть над Миром этим:
               
Твори и зло, и мерзости на этом свете.
               
К любой земной душе отныне будешь ты доступен.
               
Отднесь*, любого ты печатью Зла клейми,
               
Лишь ВЫБОР я оставлю за людьми:
               
Тебе он будет неприступен!
.
.
.               
.
Я роду человеческому три любви дарую,
               
Пусть в вечности несут печать благую:
               
Любовь мужчин и женщин в плотской страсти,
               
Любовь к отцу и матери, и к малому дитя,
               
Не отвергая их в любой напасти,
               
Не отделяя, как от хлеба общего, ломтя.
.
.
.               
.
И третью, высшую любовь,
               
К себе - Всевышнему, Я человечеству оставлю.
               
Пусть вспоминают вновь и вновь,
               
Что ВЫБОР есть. В раскаяньи - Я грешному прощенье предоставлю!
.
.
.
.
Отднесь* -  отныне, с этого времени.               
.
.
.
                ЧАСТЬ 1
.
.
Первая любовь дарованная Богом -
любовь между мужчиной и женщиной.
.
.
.               
.               
.                Глава 1
.
.
Историю одной судьбы стремлюсь я описать в поэме.
               
Когда-нибудь, глядишь, она и оживёт на сцене,
             
Всем людям грусть и радость предлагая,
               
Любовь к Творцу в смиреньи возвышая.
.
.
.               
.               
.                Глава 2
.
.
Итак, прежде чем суть поэмы излагать,

Мне героиню нашу нужно описать:
.
.
.
.
Её с рожденья Настей звали.
               
Не ведаю - к чему родители такое имя дали?

Может прабабка имя то носила,

А может, просто, мать с отцом, какая прихоть посетила.
.
.             
.               
.
Итак, Анастасией деву величают.
               
По-гречески то имя означает
               
На этом свете - "воскрешение"
               
И "к жизни новой - возвращение".
.
.
.               
.
То ли шестнадцать лет ей было,
               
То ли семнадцатый уже пришёл,
               
Каюсь, не помню, подзабыл я.
               
До наших дней, факт этот давний не дошёл.
.
.
.               
.
Красива, светлоока и румяна.
               
Станом стройна и внешне без изъяна.
               
В желаниях неприхотлива и скромна.
               
А так же, в меру набожной она была: 
.
.
.               
.
В молитвах церковь посещала
               
И "Отче наш" на память знала.
               
И все твердят наперебой,
               
Что не была в общении злой.
.
.
.               
.
Отнюдь, мила, в делах прилежна,
               
Ко многим сладостям бывала грЕшна.
               
И чтобы персонаж в деталях точно показать,
               
Спешу о детстве героини пару слов сказать:
.
.               
.               
.
Семья её с усердием в торговле пробивалась,
               
Владея лавкой с заграничным барахлом.
               
Мать с знатью местной тесно зналась
               
И чтобы в гости не ходить пешком,
               
Свой экипаж в усадьбе родовой имела.
.
.
.               
.
И пусть фамилия их славой не гремела,
               
Но неизменно пребывала на слуху.
               
И вам скажу, мой друг, как на духу:
               
Их мать для дочери давно хотела
               
Замужество достойное по чину,
               
Чтобы самой не впасть в банкротств пучину.
.
.
.               
.
Прожитые недавно годы,
               
В семье открыли многие невзгоды:
               
Муж тяжкой хворью резко занемог
               
И на кровать, в болезни, слёг.
.
.
.               
.
Долги всю прибыль от продаж съедали,
               
Поэтому гешефт* всё чах и чах.
               
Пока, в итоге, вовсе не зачах.
               
По той причине обученья Насте мало дали.
               
И остальные темы ей читали
               
Отец и мать уж вечерами при свечах.
.
.
.
.
Гешефт* - коммерческое дело. (немецк)               

.
.
                Глава 3
.
.
        Ночь перед балом.
.
.
.             
.
Уж ночь пришла, неся покой,
               
Но Настя спать всё не ложится:
               
В томленьи сладкою мечтой,
               
В столь поздний час ей всё не спится.
.
.
.               
.
Минувший вечер, полный предвкушения,
               
Она с усладой, в неге провела.
               
Но вот покой, от чувств смятения,
               
Душа её не обрела.
.
.
.             
.
Настя:
.
.
.               
.
Ах, завтра этот первый бал!
               
Который в жизни - раз бывает.
               
Все мысли он мои забрал,
               
Ведь он в годах - незабываем!..
.
.
.               
.               
.                Глава 4
.
.         
На следующих листах романа,
               
В военном чине капитана,
               
Пред нами Воронцов в поэме нашей предстаёт.
               
Моложе средних лет. Красив и внешне статен.
               
Для милых дам в общении приятен.
               
Он этим вечером на бал идёт...
.
.
.               
.
Вот уж по улице его ландо* везёт,
               
А он, сидя, с небрежностью журнал листает.
               
Вот он к ступеням дома подъезжает,
               
Куда на бал сегодня приглашён.
               
Лакей ему, в поклоне, двери открывает
               
И вот уж зал, что ярким светом освещён!
.
.
.               
.
Ландо* - четырёхместная карета с открывающимся верхом. (немецк)               
.
.
.
                Глава 5
.
.               
Право же, стОит всё подробно описать,
               
Чтоб в красках сию роскошь показать:
.
.
.               
.
Тем, кто alcool* слабый пьют,
               
Их взору сразу предстают
               
Фужеры красного и белого вина,
               
Что аккуратно подаются на подносах.
               
Внизу - паркета светлые тона
               
Под лаком новым, без износа.
.
.               
.
.
Лакеев юных важный вид,
               
Держащих чаши с жидким шоколадом,
               
Кругом мелодия звучит,
               
Под тихий звон бокалов с лимонадом.
.
.               
.
.
Духов французских аромат
               
Незримо в воздухе витает,
               
Шелка на дамах новизной шуршат,
               
И смех mamzel* не умолкает.
.
.
.               
.
По центру зала, в ярком свете,
               
Madame* с monsieur* в красивом парном пируэте
               
Кружатся плавно в лёгком вальсе.
               
Заметное стеснение девиц,
.               
.               
.
.
По завершении, присевших в реверансе.
               
Мелькание знакомых лиц,
               
С поклоном вежливо-небрежным.
               
На всех - прекрасно сшитые одежды...
.
.
.               
.
Ну вот, пожалуй, вся картина,
               
Представшая перед вошедшим господином.
               
И штрих последний сцену завершает:
               
Здесь романтизма дух витает!
.
.
.               
.
Alcool* - алкоголь.(франц)
Mamzel* - девушка.(франц)
Madame* - леди, сударыня.(франц)
Monsieur* - сударь, господин. (франц)               
.
.
                Глава 6
.               
.               
Участник нашего романа,
               
Отпив вина из поднесённого бокала,
               
Проходит в залу, средь гостей теряясь,
               
Уже лишь изредка пред взором нашим появляясь.
.
.               
.
.
А всё внимание теперь, мой друг,
               
Приковано к зашедшей вдруг
               
Анастасии, скажем, ...инской.
               
Ведь бал она впервые посещает.
               
В восторге замерла, увидев красоту так близко.
               
Представший вид, её пленит и изумляет!
.
.               
.
.
(Фамилию у Насти я не стану называть,
               
Чтобы потомков нынешних не возбуждать.
               
Семья с фамилией, дохода не имея,
               
Не в состоянии была приёмы проводить.
               
И Настя дома лишь возможности имела
             
По книгам представление о вечерах сложить).
.
.               
.
.
Ну что ж, пока она стоит, предавшись изумлению
               
И мы её успеем, вкратце, описать,
               
Чтоб вы могли составить о ней мнение.
               
Манеры её, смею вам сказать,
.
.               
.
.
Были блестящи в данном окружении:
               
Она, согласно этикета обучению,
               
Склонна была к учтивости и такта проявлению.
.
.               
.
.
И как одной из лучших учениц,
               
Изящество не чуждо было ей,
               
В приветствии знакомых лиц
               
Среди собравшихся на бал гостей.
.
.               
.
.
И пока наша с вами героиня,
               
Пленяя всех красой богини,
               
Не скрылась в зала глубине,
               
Успеть сказать бы о наряде мне:
.
.               
.
.
Согласно этикету бала,
               
На первом выходе она предстала
               
В бежевом пышном модном платье,
               
Дающем красоту юной фигуре:
               
На хрупкой талии корсетное объятие,
               
Как дань прозападной возвышенной культуре,
.
.               
.
.
На бёдрах - щедро кружева набухли.
               
На ступнях её скрытых ног,
               
Во цвете крема, видны туфли,
               
Я штрих последний утаить не смог:
               
Глаза пылают в танца предвкушении,
               
Душа горит в приятном возбуждении!
.
.               
.
.
А тётушка, с которой Настя пришла вместе,
               
Вмиг протеже гостям представив
               
И от опеки надоедливой избавив,
               
Прочтя нотации раз двести,
               
За карточным столом, забыв о всём, уже играла,
               
На четверых, в задоре, карты раздавала,
.
.
.
.             
Давая волю юной подопечной.

Войдя в кураж, охотно ставку поднимала,

Блефуя, часто рисковала -
               
Тётя любила предаваться вечно
               
Азарту, а не скукоте в хандре,
               
В расчёте на фортуну при игре.
.
.
.               
.               
.                Глава 7
.
.               
И вот,
               
Наша прелестница идёт
               
Туда, где громко музыка играет,
               
Где вальс с мазуркой обожают,
.
.
.
.
Где лёгкость па* границ не знает,

Где все - в мечтах своих летают!
               
Там пары кружат в сладком возбуждении,
               
Даря себе в движеньях наслаждение!
.
.               
.
.
Долго любуясь оркестровой группой,
               
Настя от музыки успокоенье обретёт.
               
И чтобы пред гостями не казаться грубой,
               
Беседы светские средь дам уже ведёт.
.               
.
.               
.               
Па* - движение в танце с определённой постановкой ног.
Танцевальный шаг.
.
.
                Глава 8
.
.             
Итак, вернусь я снова к капитану.
               
Его я уже возле карт застану.
               
Но не кураж его ведёт в игре -
               
Он просто время коротает в скукоте.
.
.               
.
.
Он, в игроков кругу привычном,
               
Предавшись лености обычной,
               
Неспешно в ставках торг ведёт,
               
На покер карты раздаёт,

В свои взглянув, на стол бросает

И ставку выше поднимает.
.
.
.               
.
Приелось ему балов общество давно.
               
Не сладко уж привычное и терпкое вино.
               
Пресыщен жизнью он и посему,
               
Уж всё теперь наскучило ему:
.
.               
.
.
Все эти пышные наряды,
               
Просторных залов яркое убранство,
               
Прелестниц милых томны взгляды
               
И старых дам sourire*, скрывающие за собою чванство.
.
.               
.
.               
(В те дни французский в моде был,
               
Девицам голову кружил,
               
Сплетаясь плавно с речью русской.
               
Картавый "r" бомонду* долго оставался мил
               
Своей манящей мягкостью французской)
.
.               
.               
.               
Sourire* - улыбка.(франц)
Бомонд* - высший свет. Аристократическое общество.
.
.
.
                Глава 9
.
.               
И чтоб потом не позабыть,
               
Сейчас спешу я уточнить:
               
Ещё одна черта была у капитана.
               
Он мастер был амурных дел обмана.
               
Имел уж много завоёванных призов.
               
Я поясню: наш Воронцов
.
.               
.
.
В безумной прихоти безмерной,
               
Во лжи купаясь откровенной,
               
Любил красавиц соблазнять
               
И, насладившись, забывать.
.
.               
.
.
И вот искусный обольститель,
               
Сердец девичьих похититель,
               
В углу, за карточным столом, скучая
               
И эту скуку деть куда не зная,
.
.               
.
.               
Вдруг Настю на балу впервые замечает.
               
И взгляд его уже пылает
               
В блаженно-сладком предвкушении
               
Игры любовной с наслаждением!
.
.
.               
.
Воронцов говорит сам себе:
.
.
.               
.
Как же она собою хороша!
               
Изящный стан. На вид свежа!
               
Как распустившийся цветок. Как первоцвет.
               
Его быстрей сорвать необходимо!
               
Чтоб в красоте возрос букет,
               
Взращённый на желаньях похотливых.
.
.               
.
.
.                Глава 10
.
.               
И вот уж к Насте Воронцов подходит
               
И первым разговор с ней вежливо заводит:
.
.               
.
Воронцов:
.
.               
.
Приветствую вас, Божество сегодняшнего бала!
               
Покуда меня смелость страху не предАла,
               
Могу ли я надеяться, что удостоен буду
               
Признаться вам - немыслимому чуду:
.
.               
.
.
Вы подошли к самой черте,
               
В той идеальной красоте,
               
Которой в мире невозможно быть!
               
Так не оставьте ж и меня в беде -
               
Позвольте вас на танец пригласить.
.
.               
.
Настя:
.
.               
.
Благодарю вас, сударь, я согласна.
               
Позвольте вашу руку мне принять.
               
Вся горечь страха вашего напрасна:
               
Как я могу такому кавалеру отказать?
.
.               
.
Воронцов:
.
.               
.
Как же зовут мою богиню?
               
Как мне позволено вас величать?
               
Судьба дарует мне царицу иль княгиню?
               
Не смейте ваше имя умолчать!
.
.               
.
Настя:
.
.               
.
Меня Анастасией величают.
               
И не царица я, как стоит мне признать.
               
Меня лишь любопытства страсть не отпускает:
               
А как же вас мне, сударь, называть?
.
.               
.
Воронцов:
.
.               
.
Я Воронцов, я частый гость подобных балов,
               
Но вас сегодня вижу я впервой.
               
Хоть и знаток я женских идеалов,
               
Но нет сравненья с вашей красотой!
.
.               
.
Настя:
.
.               
.
Ах, chevalier*, не стоит вам вводить меня в смущение.
               
Итак, моя душа полна волнения.
               
Должна признаться: на щеках моих румянец
               
Из-за того, что это первый, в моей жизни, танец.
.
.               
.
.               
Chevalier* - кавалер, рыцарь.(франц)
.
.
                Глава 11
.
.               
Настя говорит сама себе:
.
.               
.
.
Какой восторг! Ах, как же мило и как чудно,
               
Когда тебя ведёт прилюдно
               
Мужчина в танце столь галантно,
               
Держа в наклонах элегантно!
.
.               
.
Воронцов:
.
.
.             
Какой же бог учил вас всем этим движениям?
               
Я не имею даже представления,
               
Как можно так с мелодией в движении слиться!?
               
Как удаётся вам так восхитительно кружиться!?
.               
.               
.
.
Вы созданы самой Судьбой для упоительного танца!
               
Вы не оставили мне даже шанса,
               
В сравнении, стоять хотя бы близко
               
От, вашему таланту, обелиска!..
.
.
.               
.               
.                Глава 12
.
.               
И полонез, и вальс, и быстрая мазурка -
               
Весь вечер Настя с Воронцовым танцевала.
               
Согласно плану обольстителя и драматурга,
               
Уж неразлучны они с самого начала.
               
Распутник сердце девичье речами сладкими волнует,
               
Мужским вниманием любезно окружает и чарует...
.
.
.
.      
Воронцов продолжает кружить Настю в танце.
В это время диалог двух участников бала.
.
.               
.               
Первый:
.
.               
.               
А знаешь ли ты офицера Воронцова?
               
Его я возле Насти вижу снова.
               
Уж не прельщён ли он медовой сладостью поспевшего недавно плода?
.
.               
.               
Второй:
.
.               
.               
Его я знаю, да не знаюсь.
               
И в том давно уже не каюсь:
               
Холён, собой красив и даже знатен,
               
Но в откровенной лести - мерзко неприятен.
.
.
.               
.               
.                Глава 13
.
.               
И вот ещё, ещё, ещё
               
Пленитель Настю кружит плавно.
               
Уже росток любви взращён,
               
В касаниях родившийся недавно!
.
.               
.
.
Ах, этот танец, что пьянит, дурманя разум!
               
В сиянии, подобном редкому алмазу,
               
Как воск свечи, душа растаяла у Насти,
               
Оставив лишь Любовь нежданную у власти!
.
.               
.             
Воронцов:
. 
.               
.               
Пойдёмте в сад - ночной прохладою подышим.
               
Там нет всей этой духоты
               
И бала шум не будет слышен,
               
Не будет там и тесноты.
.
.             
.
.               
    Настя с Воронцовым, покинув залу, выходят в ночной сад.
.
.
.               
.               
.                Глава 14
.
.
    На сцене темнота. Лишь слышны голоса.
.               
.               
Воронцов:
.
.               
.               
Давайте скроемся от глаз людских,
               
Уйдём под сень листвы от суеты и дел мирских,
               
Накроемся густым шатром плакучей ивы.
               
О боже, как же вы милЫ и восхитительно красивы!
.
.               
.
.
Сольём свои уста, целуясь упоительно и нежно,
               
Ладонью локон отведу от светлых ваших глаз неспешно...
               
Я вас люблю... И в сей любви дотла сгораю.
               
Я лишь о искренней взаимности мечтаю!
.
.               
.
.
Душа моя давно горит в порыве страсти,
               
Ответь же, сердцу дорогая Настя:
               
Взаимна ли моя любовь? И уготовано ль судьбой
               
Теперь мне быть во век с тобой?
.
.               
.             
Настя:
.
.               
.               
Я вас люблю. Вы здесь со мной
               
И мне спокойно и не страшно.
               
А остальное всё неважно!
.
.               
.
.
Уж если вместе быть нам суждено,
               
То я не верю, что сейчас грешно
               
Вас целовать и быть целованною вами.
               
Ведь рассудите, право, сами:
.
.               
.
.
Вы - мой. Так почему и мне вам не отдаться?
               
Я в море тайных, страстных наслаждений
               
Желаю вместе с вами до утра купаться.
               
Я так ждала этих волнительных мгновений...
.
.
.
.               
                Занавес.
.
.
.               
.
                Глава 15
.
.               
    После того, как Воронцов соблазнил Настю, а потом бросил, мать дома ругает Настю:
.
.
Мать:
.               
.
.
Ты все наши надежды вмиг сгубила!
               
Всё, что в семейных планах было,
               
По ветру пущено тобой бездумно.
               
Теперь крах неизбежен в доме нашем!
               
Ну как же ты могла столь неразумно
               
Связаться с Воронцовым - подлым персонажем!?
.
.               
.               
Настя:
.
.               
.               
Простите, матушка, но сердцу не прикажешь...
               
Ведь я действительно его люблю!
               
И сердце не уймёшь... Ему не скажешь:
               
Молчи! В согласии с разумом я поступлю!
.
.
.               
.               
.                Глава 16
.
.
    Мать уходит. Настя сидит в одиночестве. Полна раздумий.
.
.
Настя говорит сама себе:
.
.               
.
.               
Ах, как же Воронцов красив и элегантен!
               
И в обращении со мной был вежлив и галантен...
               
Я так желала быть с ним вместе...
               
Я в белом платье предстаю...
               
И он идёт ко мне - к своей невесте...
               
Всё это словно наяву...
.
.               
.
.
Теперь лишь угли жаркие Позора,
               
Положены на душу нежную мою.
               
Да мерзких, гадких мыслей свора
               
Терзает разум мой в отчаянном бою.
.
.               
.
.
Нынче в душе я страстно каюсь,
               
Что жизнь вела в плену у идеалов
               
И шла вперёд, не опасаясь,
               
В спину нацеленных Судьбой кинжалов!
.
.               
.
.
Зачем теперь в семье мне быть обузой?
               
Я горечь и страдание им лишь несу...
               
Не стать, несбывшихся надежд семейных, музой*...
               
Уйду. И одиночество на стяг свой вознесу!
.
.               
.   
.   
     Настя уходит из дома.

                Занавес.
               
      Конец первого акта.
.
.
Муза* - источник вдохновения.(в донном контексте)


   
               
                ЧАСТЬ 2


            Вторая любовь дарованная Богом -
            любовь к дитя.


               
               
.                Глава 17
.
.               
Ну что ж, теперь переместиться нам придётся
               
На социальной жизни самый низ.
               
Оттуда Настин тихий голос раздаётся.
               
Такой её скитаниям выдан приз...
.
.               
.
.
Уж тридцать дней прошло с тех пор,
               
Как родовой покинув двор,
               
Несчастная живёт среди трущоб.
.
.               
.
.
Не избежав тяжких хвороб,
               
Присущих разной бедноте,
               
Влачит она существование в нищете...
.
.               
.
.
Ей, в неотвратности низложенной судьбы,
               
Живя средь многой местной голытьбы,
               
Пришлось познать: сырость подвалов городских
               
И тухлый запах мест складских;
               
Горечь жестоких мерзких унижений,
               
В труде безмерных напряжений,
               
А так же - людской злобы частых проявлений.
.
.               
.
.
Вот так в реальной жизни и бывает -
               
Воздух Свободы вместе с вонью обитает...
.
.               
.               
.               
.                Глава 18
.
.               
Итак, злосчастная, все дни во мраке коротает.
               
О новости она пока ещё не знает:
               
Удар очередной Судьба безжалостно наносит -
               
Настя дитя под сердцем уже месяц носит.
.
.               
.               
.               
.                Глава 19
.
.               
Живя на самом низшем дне,
               
Анастасия дружбу сводит
               
С мальчонкой, что на уличном дворе
               
Голодным оборванцем часто бродит.
.
.               
.
.
"Ивашкой" его люди мягко кличут.
               
По возрасту ему - уж пятый год с шестым граничит.
               
Спокойный, добрый, не драчун.
               
Неразговорчив. Попросту сказать - молчун.
.
.               
.
.
Коль некому его жалеть - она жалеет.
               
Беднягу кормит и одеждой греет.
               
В обиду не даёт другим сиротам,
               
Мальчишка рад таким заботам.
               
Душою к Насте привязался,
               
На пару с ней в скитаниях увязался.
.
.               
.
.
Вот так их путь и переплёлся,
               
Пустив любовь к дитя наружу.
               
Характером по нраву он пришёлся:
               
По вечерам обняв Ванюшу,
               
Она ребёнку душу изливала,
               
А он сидел и молча слушал,
               
Поняв, что Настя просто горевала...
.
.
.               
.               
.                Глава 20
.
.               
Вчера, калачницей* успешной,
               
Взята на чёрную работу Настя.
               
Теперь работницей прилежной
               
Ей предстоит стать, выпекая сласти.
.
.               
.
.
Она, в старании прийтись по нраву,
               
В работе быстрый навык находила.
               
Ей в услужении трудиться не претило
               
Среди семейной детворы оравы.
.
.               
.
.
И тут и там Настя успеет:
               
Хлеб испечёт, воду нагреет,
               
Чтоб в шайке* малышей купать,
               
Им песнь споёт, укладывая спать,
.               
.               
.
.
Товар на завтра приготовит,
               
Поутру, завтрак изготовит
               
Из погребных съестных запасов,
               
Чтоб покормить любимых лоботрясов.
               
В общем, вжилась в домашнюю работу,
               
Семейным малышам даря заботу.
.
.               
.
.
На выходные дни, с продажей бойкой,
               
Она с хозяйкой вместе торговала.
               
Освоившись за хлебной стойкой,
               
Базарный люд ко свежей сдобе созывала:
.
.               
.
.
Одним - на пробу сушку даст,
               
Другим - пирог грибной продаст.
               
Народ, девичьим шуткам веселясь,
               
Покупки делал не скупясь.
               
Калачница ни разу не жалела,
               
Что Настю в доме у себя пригрела.
.
.
.               
.               
Калачница* - торговка калачами.
Шайка* - ёмкость для воды в виде таза с двумя ручками.
.
.
.
                Глава 21
.
.               
Обжившись, девушка вдову уговорила,
               
Чтоб та Ванюшу в доме, так же, приютила.
               
Не будет он среди детей обузой -
               
В делах пример подаст ораве голопузой.
.
.               
.
.
Вот так и оказался уличный мальчишка,
               
Уж позабывший подлинный уют,
               
В благоустроенном зажиточном домишке.
               
Беседы с Настей вновь они ведут:
.
.               
.
.
По вечерам, в углу свечой не освещённом,
               
К руке прижавшись головой,
               
Он слышит голос тихий, приглушённый,
               
Даривший чувство счастья не впервОй...
.
.               
.
.
Голос несёт душе тот сладостный покой,
               
Которого в сиротской жизни вечно не хватает.
               
Которого, любой дитя за юности чертой,
               
Под небом Божьим для себя всегда желает...
.
.               
.
.
Ведь многим не дано во млАде
               
Познать, как матери уставшая ладонь,
               
По волосам, с любовью, нежно гладит,
               
Воспламеняя с детства жизненный огонь...
.
.
.               
.               
.                Глава 22
.
.               
В спокойном ритме ежедневном,
               
Увлёкши шустрых тихою игрой,
               
Иван, в старании усердном,
               
Следит за малой детворой.
.
.               
.
.
Ему не скучно с малышами:
               
В игре, беспечности предавшись слепо,
               
Забудет Ваня временами,
               
Что ломоть он, отрезанный от хлеба...
.
.               
.
.               
.                глава 23
.
.
Гудит, на выходных заполненный, базар.

Народ шумит, торгуясь спорит:

Один, не может выбрать самовар,

Другой, в шелках из Турции найдя изъян,

В пылу дебат, с купцом повздорит.
.               
.
.
.
С повозками здесь множество крестьян,

Из сёл приехавших с товаром.

Здесь кровь бурлит,

Здесь жизнь кипит,

Здесь бизнес пышет своим жаром!
.               
.
.
.
И вновь народ толпой у Насти.

Она всем выпечку свою опять

На пробу даст по малой части

И будет снова шустро торговать,

Чтобы к доходу быть причастной.
.               
.
.
.
Напротив этой хлебной лавки,

В мясном ряду слышен топор:

Хозяина помощник в безрукавке

Короткий с мясом ведёт спор -
.               
.
.
.
Одним ударом точным рубит,

Чтоб мякоть в крошках не терять.

Чтоб покупатель когда купит,

Ножом не приходилось поправлять.
.               
.
.
.
Парень лицом пригож - такого поискать!

На вид лет двадцать - двадцать пять.

А приглядеться - может больше.

И рост - не родственник он гномам.

В плечах таков, что не в ладах с дверным проёмом.

А если молвить ещё проще:
.               
.
.
.
Не малых был мужчина сил -

Быка, шутя, наземь валил.

Не то что гвоздь - подкову гнул,

В усилии глазом не моргнув!
.               
.
.
.
В ряду напротив, парень был прекрасно виден.

Девице он давно уж любопытен:

Настя тайком короткий взгляд дарила,

Стараясь долго не смотреть.

Глаза мгновенно отводила,

Когда пытался он глядеть.
.               
.
.
.
Причину часто находила,

Пойти в соседний мясной ряд.

Им хлеб продать - сама носила,

Когда мучного захотят.

Старалась любоваться незаметно,

При этом оставаясь неприметной.
.               
.
.
.
Симпатия в душе негаданно рождалась,

В смятенье чувства приводя.

К любви Настя не шла - любви она боялась.

Жизни урок прошёл не зря.
.               
.
.
.
С пути амурных дел свернуть она старалась.

Казалось, что обочина близка.

Но невозможно оказалось...

Уж слишком мысль о НЁМ была сладка...
.               
.
.
.
Влечение росло, а с ним росло уныние.

Бок о бок эти чувства рядом шли.

Судьба пыталась тайно чертить линию,

Чтоб розы счастья щедро зацвели.
.               
.
.
.
По вечерам все девичьи волнения

Ивашка слушал, сидя рядом,

Уткнувши в детские колени

Лицо с потухшим, грустным взглядом...
.               
.
.
.
Он сам страдал, тепла лишившись.

Сидел застыв, в тоске забывшись.

Приятная рука уж не лежит

На детской голове, привычно гладя -

Она платочек, нервно, теребит...

На нём тепло бесцельно тратя...
.               
.
.
.
Все мысли ТАМ, а не с Ванюшей.

Не будут больше слышать уши

Тот тихий, нежный голос в тишине,

Даривший счастье в полусне...
.               
.
.
.
.                Глава 24
.
.               
Вот уж два месяца прошло
               
После столь памятного нами бала.
               
Ну вот и время, незаметно, подошло,
               
Чтоб Настя о дитя своём узнала.
.
.               
.
.
Решение сложное приходится принять:
               
Необходимо с Воронцовым встретиться опять.
               
Сегодня она обувь бьёт в пути,
               
Чтоб новость о ребёнке капитану донести.
.
.
.    
.   
     Разговор Насти с дворецким в усадьбе Воронцова:
.
.               
Настя:
.
.
.               
Позвольте видеть капитана Воронцова.
               
Вам молвить не могу всего.
               
Необходимо мне сказать ему два слова.
               
Поверьте - это важно для него.
.
.
.               
Дворецкий:
.
.
.               
Я к виду вашему буду гуманен -
               
Сразу не выгоню, как долг велит:
               
Хозяин на дуэли в позвоночник ранен.
               
Уж, почитай, два месяца лежит.
.
.               
.
.
Кругами Смерть в тот день ходила...
               
Но, понемногу, отступила.
               
Недвижностью прикован он к постели.
               
Вот так, в мучениях, два месяца и пролетели.
               
Хотя, какой там пролетели... Проползли.
               
Мы рады, что хоть боли все ушли.
.
.               
.
.
Но доктор неизменно говорит,
               
Что Смерть подле него все дни стоит.
               
Ну а теперь ступай, девица,
               
Не место тебе здесь, средь роскоши, блудница.
.
.
.
.   
    Настя в растерянности разворачивается и уходит.
.
.
.               
.               
.                Глава 25
.
.
Настя говорит сама себе:
.
.
.
.
Как так выходит, что чей путь с моим сойдётся,

Над тем уж, чёрным вороном, несчастье вьётся?..

И Воронцов лежит недвижим на кровати,

И Ванечка грустит... К большой моей досаде.

Мне не понять загадочной судьбы ухмылку -

Она страданий груз приносит чувствам пылким...
.
.
.
.
.                Глава 26               
.
.
Не смотрят больше девичьи глаза

В сторону милого широкоплечего красавца.

Лишь со щеки нежданная слеза

Смахнётся быстро, незаметно, пальцем...
.
.
.
.
Грустит Анастасия в лавке хлебной...

И с покупателями уж не говорит.

Не ведает: куда, страдая, скрыться бедной...

Потупив взгляд,

Не глядя в мясной ряд -

Молчит...
.
.
.
.
Парень уныние Насти вмиг увидел.

Мается сам -

В толк не возьмёт: чем же обидел?

Подходит сей же час к хлебам.
.
.
.
.
Отводит её нежно в сторону,

Поговорить с ней тихо - "по душам".

Сказать, что их любовь давно уж поровну -

Давно уж между ними в пополам.
.
.
.
.
А Настя мается, молчит...

Не знает как сказать, всё мнётся...

Но вот, на груду мышц ладонь кладётся

(И в мышцах тех уж кровь бурлит,

И сердце чаще в груди бьётся!),

А Настя тихо говорит:
.
.
.
Настя:.
.
.
.
Во мне внутри уже растёт

Чужое для тебя дитя...

К нему моя любовь пойдёт.

Поэтому прошу: оставь меня...
.
.
.
.
.                Глава 27
.
.               
Проходят месяцы, в названиях чередуясь.

По времени с природой согласуясь,

Подходит срок рожать девице.
               
В те времена рожали на дому,
               
А не в родильном доме иль в больнице.
               
Науки в этом не было и потому,
               
Весь навык был у опытных старух -
               
С немалой практикой в работе, повитух.
.
.               
.
.
Неведомо: то ль у неё ошибка вышла,
               
То ли начертано было Всевышним...
               
Мне лишь итог дано сказать:
               
Когда новорождённому, покинувшему мать,
               
Настало время мир наш грешный увидать,
               
Ребёнок даже первым криком не кричал -
               
Бог сразу же дитя к себе прибрал.
.
.
.               
.               
.                Глава 28
.
.               
И крик, и неутешный плач, и горестные стоны,
               
Вобрал в себя процесс короткий похоронный.
               
Души безмерные стенания
               
На грани то ль безумия, то ли сознания,
               
Последние порвали к Жизни узы.
               
Открыты настежь - к Смерти шлюзы!
.
.               
.
.
Пред Роком, в неизбежности, приходится склониться:
               
Решение Настей принято - идти топиться...
.
.
.               
.               
.                Глава 29
.
.            
    Речь Насти, когда она зашла в озеро топиться:
.
.
.
.               
Прощай, неугомонный и жестокий мир!
               
Не принял ты меня в свои объятия...
               
Не дал испить блаженства эликсир.
               
Ни счастья, ни любви ты мне не подарил,
               
Лишь горестей вручил неистощимое заклятие.
.
.               
.
.
Уходит моя юная душа
               
Туда, где недоступна тебе станет.
               
Там волны смерти плещут неспеша...
               
Там в бесконечность сложен миг:
               
Там мой смиренный и тоскливый лик
               
Перед бескрайней вечностью предстанет!
.
.
.               
.   
     Настя исчезает под водой.
.
.
.               
.               
.
                ЧАСТЬ 3


               
          Третья любовь дарованная Богом -
                любовь к Богу.


               

               
                Глава 30
.               
.            
    Человек, спасший Настю, когда она топилась:
.
.               
.
.               
Зачем невинной жертвой пасть?
               
Ведь над судьбой не твоя власть.
               
Не нам дано плести судьбы своей узоры.
               
Поверь, когда-нибудь пройдёт напасть,
.               
.               
.
.
Забудутся все тяготы и дОлги ссоры.
               
Иссохнут горьки слёзы на щеках
               
И жизнь тебе откроет новые просторы.
               
Этот канон* давно живёт в веках.
.
.
.               
Настя:
.
.               
.               
Меня вам, сударь, не понять,
               
Не разуметь мою кручину:
               
Всё то, о чём могу мечтать,
               
Уходит в страшных бед пучину.
.
.               
.
.
Я сблизилась с одним - и смерть его уж ждёт.
               
Судьба свела с другим - и он страдает.
               
Ребёнок мой при родах умирает...
               
Ужели в жизни так бывает,
               
Что рок беды за мной идёт?
.
.
.       
.   
     Человек, спасший Настю, выходя из озера на берег и одеваясь, говорит:
.
.               
.
.               
Не стоит так в отчаянье впадать,
               
Не время вам Аида* царство знать.
               
Лучше последуем ко мне в пенаты.
               
Признаться, там не царские палаты,
.               
.               
.
.
Но кров, еда, а главное - уют
               
В моём тихом пристанище вас ждут.
               
Вы только веру в Бога не теряйте
               
И жизнь свою на муки ада не меняйте.
               
А там, глядишь, любовь и мир к душе придут.
.
.               
.
.
И вдруг спаситель, одеваясь, в рясу облачился.
               
И образ его внешний резко изменился:
               
Перед несчастной был служитель церкви православной.
               
И опустив глаза в растерянности явной,
 
Анастасия принимает важное решение:
               
Остаток жизни провести в богослужении.
.
.
.
.               
Настя говорит сама себе:
.
.               
.
.               
Я искренне и безгранично стану
               
Всевышнему в делах служить,
               
Пока пред НИМ на Суд небесный не предстану!
               
Отныне, только с Богом буду жить.
.
.
.               
.               
Канон* - правило, непреложное положение.
Аид* - бог царства мёртвых.(в древнегреческой мифологии)
.
.
.
                Глава 31
.
.               
И вот ведёт спасённую Христа служитель
               
В свою церковную обитель.

Она на небольшом холме на краю леса,

От шума города, закрыта тишины завесой.
.               
.               
.
.
Жилище состоит из трёх строений:
               
С высокой колокольней храм,
               
Где происходят церемонии богослужений,
               
И от него по разным сторонам
.
.               
.
.
Дом настоятеля да малый скит.
               
К скиту церковник продолжает путь.
               
Там в окнах полумрак царит,
               
А если внутрь заглянуть:
.               
.               
.
.
Тяжёлый воздух летней духоты...
               
Чугунный котелок на печке грелся,
               
Да небольшой запас воды
               
В ведре изношенном на конике* имелся.
.
.               
.
.
В углу - иконы Божьих образов,
               
С любовью на весь мир смотрящих,
               
Покрытый пылью циферблат часов,
               
С цепью и гирькой от часов свисавших,
               
О прошлом времени, с тоской, напоминавших...
.
.               
.
.
ЗДЕСЬ предстоит теперь дни Насте коротать:
               
В молитвах к себе Бога звать,
               
В душе надеяться и верить,
               
Что беды ОН сумеет все развеять...
.
.
.               
.               
Коник* - лавка, скамья в крестьянской избе.
.
.
.
                Глава 32
.
.               
Бегут недели, в месяцы слагаясь,
               
В жизнь Насти новизной вплетаясь.
               
В чудесном милосердии к ней
               
Проходит вереница дней:
.
.               
.
.
Наставник по делам в село уходит,
               
А подопечная стирает и обед готовит
               
И, в час назначенный дневной,
               
Во храм идёт с покрытой головой.
               
Там с Богом разговор в душе заводит,
               
В молитвах и поклонах время многое проводит.
.
.
.               
.               
.                Глава 33
.
.               
Сегодня, средь обеденных часов,
               
Во ските печь трубой дымит.
               
В огне потрескиванием дров,
               
Она тихо с хозяйкой говорит...
.
.               
.
.
А Настя, нынче, хлеб печёт.
               
Тесто на противень кладёт
               
И в жар печи его вставляет.
               
Вот только уж не замечает,
               
Что уголёк на пол упал
               
И в доме возродил пожар.
.
.               
.
.
Безудержный огонь в единый миг,
               
Внутри, по стенам, потолка достиг!
               
В дыму нащупав двери створ
               
И выскочив быстрей во двор,
               
Настя кричит! Её уж паника одолевает!
.
.               
.
.
Огня стихия никаких границ не знает:
               
По сухостою трав пожар кругами разошёлся.
               
Вот уж и стены церкви полыхают
               
И настоятеля дом пламенем зашёлся!
.
.
.               
Настя:
.
.
.               
Ну как же мне, несчастной, быть!?
               
Ведь быстро, в одиночку, затушить
               
Такой огонь я, без подмоги, не смогу!
               
Попробую хоть что-то я из храма выносить -
               
Может, хоть утварь, я церковную уберегу...
.
.
.               
Автор:
.
.
.               
И Насте, взявшей пару Божьих книг,
               
Да скраб с иконами схватившей на бегу,
               
Запомнится лишь пламени язык,
               
В уже давно сгустившемся дыму...
.
.
.               
.               
.                Глава 34
.
.      
    Прибежавший настоятель, выносит из огня, потерявшую сознание Настю.
.
.
Настоятель:
.
.
.
.               
Дышишь? Жива? Ну слава Богу!
               
Давай присядем, отдохнём немного.
               
Испей водицы ключевой.
               
Не плачь - храм не вернуть твоей слезой.
.
.               
.
.
Всё, что дано с небес Всевышним,
               
Делить необходимо с ближним.
               
И мы напасти пополам разделим.
               
Глядишь и легче станет бремя...
.
.         
.               
.               
.                Глава 35
.
.               
Укрыла ночь двух обездоленных людей
               
Своим шатром таинственных созвездий.
               
Под светом дальних и неведомых огней
               
Теперь без крова жить придётся вместе.
.
.               
.
.
Не спалось Насте допоздна.
               
Кругом царила тишина...
               
Лишь редкое звучание сверчка
               
Идиллию нежданно прерывало.
               
Да яркое мигание светлячка,
               
Во тьме, таинственность видений создавало...
.
.
.
.               
Настя в плену у мыслей:
.
.
.
.               
Мой бедный во Христе служитель...
               
Мой добрый, снисходительный учитель...
.
.               
.
.
Не будет с ним идти Добро,
               
Покуда рядом я ступаю...
               
Где ждать ему очередное Зло -
               
В делах служения, я в роли Сета* выступаю,
               
Или в здоровье ухудшение я принесу,
               
Давая Смерти занести над ним косу?..
.            
.               
.
.
И это, лишь, начало бед...
               
Не будет им конца. Не будет им и края...
               
Неиссякаем их, за мною, след.
               
Не истощится всех напастей кладовая.
               
Мой рок - несчастий, всем, нести букет.
.
.
.
.
Нельзя мне с батюшкой безвольно оставаться.
               
Пока он спит, пора тихонько попрощаться...
.
.               
.
.
Прощай, единственный мой луч на свете...
               
Сияй своей душой другим...
               
Неси им счастье завтра утром на рассвете!
               
Всевышним ты будешь храним!
.
.         
.               
.   
    Настю и в этой, третьей, любви постигает беда.
    Она вынуждена уйти от священника.
.
.
.               
Сет* - бог разрушения и хаоса.(в древнеегипетской мифологии)               
.
.
.
                ЧАСТЬ 4


        Четвёртая любовь.


               

.                Глава 36
.
.               
Настя находясь в одиночестве:
.
.
.
.               
Нет больше в жизни радости... Нет смысла...
               
Во всех, Богом дарованных, стезях любви
               
Беда тяжёлой тучей надо мной зависла.
               
Не будет чувств других, как не зови:
               
Я обыскалась в целом свете -
               
Другой любви нет на примете...
               
Судьба, иной мне путь яви!             
.
.
.               
.   
     Перед Настей появляется дьявол.
.
.               
Речь Сатаны:
.
.               
.               
Коснись моей руки простёртой
               
И беды мигом все пройдут.
               
Я дам стезю любви четвёртой,
               
В ней силы ада душу всколыхнут.
.
.               
.
.
Не будет там мирских трагедий и печалей,
               
Исчезнут и метания души.
               
Там мир других, Богом отверженных реалий.
               
Нет слова там "не согреши".
.
.
.
.               
Раздумья Насти:
.
.               
.
.               
Ну вот Судьбой и явлена дилемма -
               
Осталось лишь решить извечную проблему:
               
Мне сгинуть, чтобы жить
               
Или цепляться, чтобы выжить?
.
.               
.
.
К чему мне этот мир бессмысленных блужданий?
               
Не вынесет больше душа моя метаний.
               
Видно закончен тяжкий путь земной:
               
Достаточно постигла в жизни я страданий...
               
Пусть люцифер* все горести сметёт долой!
.
.
.       
.
Люцифер* - предводитель падших ангелов.(сатана, дьявол)
.
.
.   
     Настя, испытав беды во всех трёх вариантах дарованной Богом любви, отчаивается и принимает четвёртую любовь - любовь к Сатане.               
     И попадает в ад.         
.               
.               
Сатана обращается к Богу:
.
.               
.
.               
Смотри же, вечный недруг мой!:
               
Все три твои любви Настя презрела,
               
Отдав себя планиде* злой.
               
Ведь согласись, кабы её душа хотела,
               
Была б она в божественном Христовом храме,
               
А не в моём, с чёрными мрачными стенАми.
               
Ей ВЫБОР вольный нами предоставлен
               
И Настей МОЙ кортеж возглавлен!
.
.
.               
.               
Планида* - судьба, участь.
.
.
.
                Глава 37
.
.               
Теперь в другой, мы с вами, мир заглянем:
               
Отныне, место Насти в преисподней.
               
Тут, рядом с огненным безжалостным дыханьем,
               
Не существует даже малости Господней.
.
.               
.
.
Здесь нечисти и бесам колыбель -
               
Здесь сатаны взрастает семя.
               
Здесь нет минут, часов, недель -
               
Здесь невозможно понять время:
.
.               
.
.
То ли стоит оно, то ли несётся.
               
А может, нехотя, плетётся
               
В этом пылающем аду -
               
Дьявольском огненном саду!
.
.               
.
.
Отныне здесь, избрав судьбу,
               
Несчастной обитать придётся!
               
Уже стоит печать на её лбу
               
И Люцифера благодать на оголённы плечи льётся!
.
.               
.
.
Средь бесов, демонов, чертей,
               
Не зная даже бега дней,
               
В подземном царстве Настя бродит.
               
И снова с обращеньем к ней
               
Низверженный Князь Тьмы негаданно приходит.
.
.               
.               
Сатана:
.
.
.               
Не будешь ты в забвении прозябать!
               
Тебе не жить средь нежити* впустую.
               
Верну на землю образ твой опять -
               
Особую ступень тебе дарую:
.
.               
.
.
Ты станешь символом, принявшим путь,
               
Который человечество должно признать.
               
Им всем необходимо почерпнуть
               
Источник Зла. Чтобы во Зле - существовать!
.
.               
.
.
Отныне, ты моя десница!
               
Тобой будет ведОма колесница,
               
Несущая грехи народам!
               
Веди всех к пагубным свободам!!!
.
.
.               
.               
Нежить* - злые силы в народных поверьях.(лешие, ведьмы и т.п.)
.
.
.
                Глава 38
.
.               
    Дьявол хвастается перед Богом.
.
.               
Обращение Сатаны к Создателю:
.
.               
.
.               
Приветствую ТЕБЯ, всей сущности мирской Создатель,
               
Духовного людского рода основатель!
               
Я вновь к ТЕБЕ в великом споре обращаюсь:
               
Не всё ТЕБЕ подвластно, что ТЫ  сОздал.
.               
.               
.
.
Я в нашей нескончаемой борьбе намереваюсь,
               
В эпохе долгой, равной звёздам,
               
ТЕБЕ твою ошибку указать:
               
Не будут люди ТЕБЯ вечно знать!
.
.               
.
.
Не будут в ТЕБЯ верить
               
И не будут помнить.
               
Не будут они в Вере жить,
               
Не пожелают Библию запомнить.
.
.               
.
.
МОИМИ блАгами люди во множестве прельстятся!
               
И вот тогда наши клинки с ТОБОЙ скрестятся!
               
Тогда и Я возвышусь гордо в своей Правде:
               
Всё человечество будет со мною в авангарде!
.
.               
.
.
Их ВЫБОР будет - жить с грехами!
               
Тогда и будет брошен жребий между нами:
               
Кому из нас в Великой битве пасть?
               
Кому судьба - на век пропасть,
               
Ну а кому - в Величии купаться!
               
Земных овец, Единым Пастухом остаться.
.
.
.
.               
Бог отвечает Сатане:
.
.               
.
.               
Не МНОЙ ты, горький колос, будешь скошен:
               
Верой людской в МЕНЯ, ты с пьедестала будешь сброшен!
               
Я лишь направлю Силу этой Веры
               
И канет в лету твоей скверны эра.
.
.               
.
.
Очистится зерно от лишних плевел,
               
Всё то, чего желал ты, во что верил,
               
Не примет род людской в конечном счёте.
               
К Любви и к Вере путь у них станет в почёте.
.
.               
.
.
И выберет народ себе иконы:
               
Со Злом - лишь дюжина, с Любовью - миллионы.
               
Таким бесславным будет твой губительный финал.
               
Такой Суд над тобой Я с первых дней избрал!
.
.
.               
.               
.                Глава 39
.
.       
    Насте предстоит забирать людей в царство сатаны:
.
.
.
.               
Став правою рукой у Князя Тьмы
               
И облачившись в его чёрные одежды,
               
Настя старается от Бога отвратить умы,
               
Врата открыв к другим надеждам.
.
.               
.
.
Великой силой власти обладая,
               
Она всем грешным предлагает,
               
Отвергнув Свет, ступить во Тьму.
               
Богатства дарит одному,
.               
.               
.
.
Другому, без запретов и границ,
               
Подаст любвеобильных жриц -
               
Любыми благами заблудших совращает,
               
К антихристу их души забирает.
.
.               
.
.
Вот - круг завистливых и жадных клеветниц,
               
Отречься от Христа готовых.
               
Вот - группа впавших в блуд девиц,
               
Мечтающих о судьбах новых.
.               
.               
.
.
А здесь - над бездыханным сыном, мать
               
Готова душу дьяволу отдать!
               
А вот - чтоб самому возможной кары избежать,
               
Ближайший друг за гривенный* готов продать
.               
.               
.
.
Того, с кем в жизни ел и пил,
               
С кем хлеб последний свой делил!
               
С кем неразлучно годы прОжил.
               
Предательством он дружбу подытожил...
.
.               
.
.
Людьми немало сделано грехов...
               
В подлунном мире всех не счесть,
               
Кто, не подумав, с радостью готов,
               
При выборе, Тьму Свету предпочесть.
.
.               
.
.
Их забирая для знакомства с сатаной,
               
Настя с наставником негаданно столкнётся.
               
Он встанет праведной, незыблемой стеной,
               
Не дав пройти. И голос гневный донесётся:
.               
.               
.               
Наставник:
.
.
.               
На чьей ты, Настя, стороне!?
               
В аду гореть во век тебе,
               
В вечно пылающем огне!
               
Ты в помыслах своих уймись,
               
В делах неправедных остановись!
               
Пребудет пусть в душе твоей Христова Вера!
               
Не подавай другим предательства примера!
.
.
.
.               
Настя говорит сама себе:
.
.               
.
.               
Слова наставника мне сердце обожгли!
               
К чему же я пришла в своей любви?..
               
Что обрела? Чего достигла?..
               
Гуляет Зло в моей крови...
               
Благодаря учителю, я истину постигла:
.               
.               
.
.
Себя сгубив, других - не смею!
               
Не уподоблюсь тому змею,
               
Что человечество в соблазн ведёт.
               
Тот Гад библейским искусителем в веках слывёт.
               
Снимаю лавры я в служеньи Тьме,
               
Отказываюсь льнуть душою к Сатане.
.               
.
.       
.   
     Настя понимает всю пагубность и отказывается от дьявольской любви.
.
.
Автор:
.
.
.               
Не знаем мы судьбы путей.
               
Возможно, в веренице дней
               
В церковных проповедях проведённых,
               
Священнику, благодаря немногих слов произнесённых,
               
Именно этот миг, в служении, величием зачтётся.
               
Кто знает, может жизнь для сих мгновений и даётся...
.
.
.               
Гривенный* - трёхкопеечная монета.
.
.
.

                ЧАСТЬ 5


                ИСТИНА.


               

                Глава 40

       
    Настя, находясь дальше всех от Бога, обращается к Создателю.
.
.               
Настя:
.
.               
.               
Единый мироздания Создатель,
               
Великой Силы грозный обладатель!
               
К тебе, Всевышний, я смиренно обращаюсь,
               
В твоей, Отец мой, милости нуждаюсь.
.
.               
.
.
Я знаю, я во всём грешнА
               
И нет прощения мне свыше.
               
И пусть я в глупости своей смешна,
               
Но я хочу, чтоб ТЫ меня услышал!
.
.               
.
.
Вот в чём идёт моя смиренная молитва:
               
Дано мне знать, что будет Битва.
               
Что дале будет, я не знаю,
               
Но всей душой ТЕБЕ желаю,
.
.               
.
.
Любовь и мудрость всем явить:
               
Не грозной Силой свою Волю проявить,
               
А Правдою и Истиной великой!
               
Меня ж оставь в дали безликой,
               
Я лишь ТЕБЕ желаю Славы.
               
Сама ж достойна - нечистот канавы...
.
.               
.
.
Судьбе моей было угодно,
               
Чтоб пала я на дно духовно.
               
Я в жизни много согрешила:
               
Родителей спокойствия лишила,
.               
.               
.
.
Обитель монастырскую сожгла.
               
Я многим людям беды лишь несла.
               
Но более всего грешнА
               
Перед тобой, Великий и Всевышний.
               
Поэтому, пока дышу,
               
Покуда мою душу будет слышно,
               
ТЕБЕ я у ТЕБЯ Величия прошу:
.               
.               
.
.
В веках ТЫ мудрым оставайся,
               
Любовью в душах отражайся,
               
Твори добро,
               
Изгнавши зло!
               
Меня ж, оставь неизлечимой.
               
Уж слишком тяжек грех неискупимый...
.
.
.               
.
Бог услышал Настю и отвечает:
.
.               
.               
.
Твой грех велик.
               
Но нет греха на свете,
               
Которого мой Божий Лик
               
Не в состоянии простить!
               
Такой вины нет на примете.
               
Таких грехов НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!
.
.               
.
.
Услышал Я тебя в твоей молитве.
               
Твой корень зла отрезан бритвой.
               
Отныне твоё место среди Первых -
               
Христовой вере детей верных!


               

               

              Заключение

               
И даже самый дальний от Христа,
               
Раскаявшись в душе, средь Первых станет.
               
С Любовью изрекают Божие уста:
               
По Вере, Истина МОЯ перед ЛЮБЫМ из вас предстанет!
.
.               
.
.
Сей первый, самый важный слог
               
В скрижалях Богом высечен давно,
               
Чтоб КАЖДЫЙ в жизни помнить мог:
               
По Вере твоей - и тебе будет дано!


               

               
                Эпилог

               


Доход роман мне не принёс.
               
Но главное - я всем донёс
               
Суть Божьей Истины извечной:
               
По слабости нам всем случается грешить,
.               
.               
.
.
Кто может похвалиться жизнью безупречной?
               
Но с Верой в Бога нам необходимо жить,
               
Чтобы в раскаяньи, его прощенье заслужить.
               
Чтобы остаться в жизни вечной.




               

                Конец.


(Дорогой читатель, благодарю вас, что вам хватило терпения дочитать поэму до конца. Если она вам понравилась - сбросьте, пожалуйста, на неё ссылку своим друзьям. Мне чужды деньги и слава. Желание одно - донести Божью Истину. С благодарностью к вам - автор).

P.S. скоро порадую своего читателя ещё одной поэмой. (Уж больно тема хороша, что в голове моей родилась. Слагать, рифмуя, буду неспеша. Чтоб в полной мере мысль, рождённая, раскрылась).
Название будет "Исполнитель Иллюзий".               
.
.
.
.