Уолтер де ла Мар Марта и Птичка-Невеличка

Уолтер де ла Мар  Марта

Когда-то на старте
всех дней наших горьких
внимали мы Марте
на радостных зорьках.

Дивило в ней нечто такое:
был каждый рассказ донесён
самой красотою
как сказочный сон.

Обнявши колени
своими руками,
вещала, и тени
витали над нами.

Над бровкой повисла
игривая чёлка,
прибавивши смысла
рассказу и толка.

"Однажды, когда-то
у нашего дома,
гуляли, ребята,
и Феи, и гномы".

И мы, удивляясь
возможности чуда
шныряли, скитаясь,
глазами повсюду...

У душ, что в метаньях
не переупрямить,
о детских мечтаньях
лишь добрая память.

Walter de la Mare  Martha

Once, once upon a time...
Over and over again,
Martha would tell us her stories,
In the hazel glen.

Hers were those clear gray eyes
You watch, and the story seems
Told by their beautifulness
Tranquil as dreams.

She'd sit with her two slim hands
Clasped round her bended knees;
While we on our elbows lolled,
And stared at ease.

Her voice and her narrow chin,
Her grave small lovely head,
Seemed half the meaning
Of the words she said.

"Once…Once upon a time…"
Like a dream you dream in the night,
Fairies and gnomes stole out
In the leaf-green light.

And her beauty far away
Would fade, as her voice ran on,
Till hazel and summer sun
And all were gone: —

All fordone and forgot;
And like clouds in the height of the sky,
Our hearts stood still in the hush
Of an age gone by.

Уолтер де ла Мар  Птичка-Невеличка

В рощице сидели птички,
ровно тридцать три певички.
Три умчались кормиться:
птичек стало только тридцать.
Вслед девять смылись до гумна -
осталась двадцать одна.
Слетели ещё восемнадцать.
Остались трое красоваться -
но не надолго - раз - два - три !
Нет ни одной, хоть не смотри.

Ан нет ! Явилась Невеличка -
красивая весёлая Синичка.
Пошли два крылышка в растряску
и началась чудная пляска
да развесёлая потеха. -
Увы ! Без музыки для эха.
Нашлись охочие смотреть
да танцем души отогреть.
И бузинУ, и тёрн, да иву
потешило такое диво.

Walter de la Mare  Melmillo

Three and thirty birds there stood
In an elder in a wood;
Called Melmillo — flew off three,
Leaving thirty in the tree;
Called Melmillo — nine now gone,
And the boughs held twenty-one;
Called Melmillo — and eighteen
Left but three to nod and preen;
Called Melmillo — three—two—one —
Now of birds were feathers none.

Then stole slim Melmillo in
To that wood all dusk and green,
And with lean long palms outspread
Softly a strange dance did tread;
Not a note of music she
Had for echoing company;
All the birds were flown to rest
In the hollow of her breast;
In the wood — thorn, elder willow —
Danced alone — lone danced Melmillo.