А, может, это любовь?

      Всё своё весёлое, незабываемое детство я провела в родном селе "Горчаковка".Да я и не забываю. Мне случалось и читать, и видеть по телевизору как скучно, трудно живут дети в других местах. Получается, что у них и детства нет. Они вынуждены трудиться наравне со взрослыми. Кто-то в полях, кто-то в животноводстве, в своих домашних хозяйствах. Это мне повезло с родителями. Я одна у них дочь. Вот они и баловали меня: не будили по выходным рано. А потом я гуляла сколько хочу. Зимами я каталась с горы на "ватрушке",  салазках или на коньках. Торчала, по выражению мамы, в мобильнике или планшете "до посинения" и прочее. Какое же это приятное чувство свободы! Правда, и в моей беззаботной жизни был маленький, негативный момент.

      К нам часто приезжал Генка - сын маминой подруги детства тёти Веры. Раньше они жили по соседству с нами, а потом переехали в село "Сосновка". И дни, когда Генка ошивался у нас для меня были нескончаемыми, досадными.

     - И чего он опять припёрся? - злилась я. - Генкина мать одна растит трёх пацанов. Генка - старший. Наверняка, там дел невпроворот, а он, как чуть - к нам едет. И мама, удивительное дело! - она будто радовалась его приезду. Привечала, начинала кормить и расспрашивать о тёте Вере, других пацанах.  Да и в доме у нас этот противный Геночка ведёт себя как хозяин. Но не только это раздражало меня.

       Однажды мы с ребятами играли на заднем дворе в прятки. Там много мест где можно прятаться. Тогда ещё папа завёз много сена, уложил в небольшие стожки, чтобы подсохла трава. Я так спряталась, что никто меня не смог отыскать. Слышу: Генка вызвался меня найти. Я затаилась, хихикая про себя. И тут этот Генка неслышно подкрался, навалился на меня и... пребольно ущипнул за грудь. Я взвыла от жуткой боли. Начала плакать на весь двор. Ребята обступили нас, спрашивают: в чём дело. И этот... отныне мой враг стоит растерянный. Я же не могу ни слова произнести, ни объяснить что-то. Но с того случая я стала Генку ненавидеть. Заметила это и мама. Пыталась вызвать меня на откровенный разговор. Взялась мне объяснять:

      - Ларочка! Ну, что ты, в самом деле, такая нетерпимая? Ну, что тебе, жалко что ли половник борща для Гены или если я куплю ему футболку. Я этим помогаю своей подруге.

      - Да пусть ест наш борщ - не жалко. Только бы не цеплялся до меня. Ко мне уже подружки перестали приходить, когда он здесь.

        Как-то сидели мы с подружкой Викой за сараем.  Читали смешные высказывания детей по мобильнику. Смотрели комиксы.  Я Вике и говорю: мама жалеет этого Генку, а вот мне его ни чуточку не жалко. Вредный он.

      - Зато красивый, - неожиданно с упрёком проговорила моя подружка. - И что, тебе, действительно, жалко тарелку борща? Одна у родителей ты. Вот и растёшь эгоисткой. Я бы с удовольствием позвала его к себе, накормила бы, да ведь не пойдёт. Он с тебя глаз не сводит...

      - Ты что? Рехнулась что ли? Генка старше меня. И потом: ты же ничего не знаешь! Помнишь, мы играли в "прятки" в прошлом году? Так этот распрекрасный Генночка нашёл меня в стогу и так больно, стервец, ущипнул за сиську - у меня аж искры из глаз посыпались. Тебе бы так! А он, как ни в чём не бывало, потопал в дом - трескать борщ. А ты, случайно, не влюбилась ли в него? И тебе будет такое. Мама говорит, что у  женщины самое больное место - это грудь. Вот я ему скажу, какая у него объявилась защитница.

       - Скажи, скажи! - ухмыляясь, проговорила моя подруга. - Подумаешь, ущипнули её сто лет назад и всё помнит...

       После таких слов я встала и ушла в дом. Подошла к окну, вижу: по дороге идёт Генка и Вика вывернулась из-за сарая. Она сама - первая уцепила парня за руки, что-то ему объясняет. Генка же пытается вывернуть свои руки из Викиных. Похоже, что не просто это сделать. Викуся - девочка здоровая. Недаром она может удержать на себе несколько человек. Когда на уроках физ-ры репетировали построение пирамид - она удерживала худосочных на себе человек пять.

     - Попался, голубчик! - злорадно подумала я, а сама внимательно присмотрелась к Генке. - А, и в самом деле, Генка-то красивый. Как это я раньше не замечала? И, почему-то, мне подумалось о гипнозе. - Вот если он сейчас повернётся к окошку лицом, посмотрит на меня, встретится со мной взглядом, значит - правда. Он любит меня. Смотрела я не моргая, пока не заломило в висках. Генка и подошёл. Он приоткрыл створку окна и произнёс:

     - Значит, объел тебя. Да и щипаюсь очень больно. Но прости... Завтра уеду.

      И он уехал. Уехал тихо, никто не видел, не попрощавшись с моими родителями. Я же ещё долго вспоминала его укоризненный взгляд. И с Викой не было желания дружить - она предательница. Такое не прощается. Мама волновалась и на меня поглядывала с укором. А я-то что?.. Уехал ну и пусть его... Иногда, уже лёжа в постели, мне слышалось тарахтение мотоцикла. Я не придавала этому значения. Но как-то в школе, на перемене ко мне подскочила Вика и ехидно проговорила:

     - Так говоришь, что Генка у вас не появляется? И кто же тогда под окнами круги нарезает на мотоцикле? А мотоцикл-то дяди Петин - твоего папеньки.

      Я ничего не ответила этой предательнице, но и досидеть до конца занятий не было сил. Схватив свой рюкзак, я бросилась домой.  И, первым делом, зашла в гараж. Отец возился с какой-то тележкой. Мотоцикла же не было.

      - Папа, а где наш мотоцикл?

      - Это почему же наш? Мотоцикл мой и только мой.

      - А ведь ты мне обещал научить на нём ездить, когда я окончу школу. Медленно я поплелась в дом. - И в этом обскакал меня Генночка, - горестно подумалось мне.- Выходит, он появляется здесь, но старается мне не попадаться на глаза. Ну и пусть!

        В нашей школе всегда была хорошая художественная самодеятельность. Нас часто приглашали выступать перед сельскими тружениками в Домах Культуры, в других школах. Однажды пригласили в село "Сосновку" Мне не хотелось ехать, ведь там живёт Генка. Но я была занята в хоре, читала стихи и отвертеться от поездки никак не возможно было. Да ещё и водитель школьного, сосновского автобуса был таким вредным. И когда нас встретил завуч  школы села "Сосновка", мы категорически отказались с ним ехать обратно. Наши выступления очень тепло встретили и учителя, и ученики, и родители, пришедшие на концерт. И вот мы уже всей "труппой" вывалились на крыльцо. Смотрю на автобус, который должен нас везти обратно, а рядом стоит Генка, улыбается.

      - Ну, привет, Лариска! - весело проговорил он.

      - Привет!  Коль не шутишь... - ответила я. За то время что я его не видела, Геннадий здорово подрос, раздался в плечах и, по-моему, стал ещё красивее. На лице поросль кудрявится. Удивило ещё и то, что взгляд стал смелым и немного надменным. Он привёз нас - ребят в Горчаковку, а ночевать остался у нас. Время было позднее и мама не отпустила его.

      - Что ты могла такого зловредного сказать Гене, что он и сейчас отказался погостить у нас несколько дней? - возмущённо спросила мама.

      - Да кто ж его знает? Не помню...  Прошло некоторое время. Я уже окончила школу и поступила в медколедж. Как-то позвонила тётя Вера и сообщила, что Геннадий отправился воевать. Мы опешили. Мама заплакала, отец заметался по комнате, а я взяла мобильник из рук мамы. Смотрю и не верю: там Геннадий при полной экипировке: высокий, стройный, мужественный.

      - Если война не закончится к окончанию моей учёбы, я уйду туда... Мама посмотрела на меня и ещё горше заплакала.

      - А-ну! Дай-ка, мне мобильник, я переговорю с Геннадием. Может, ещё мне не поздно, схожу в военкомат, - сердито произнёс отец.

      - Ну, давайте, давайте. Все бегите, вояки хреновы. А мне что прикажете делать?

       Я аккуратно взяла телефон из отцовских рук. Долго и внимательно всматривалась в лицо Генки. И таким казалось мне оно привлекательным, родным. В этот момент я почувствовала себя очень значимым человеком в его жизни, но не как подруга детства. Вижу: отец подталкивает маму под локоть.

       - Мать? А, может, это всё-таки любовь? Ты посмотри на нашу красавицу! И тут включается телефон.

      - О, дядя Петя! Как поживаете? А Ларочка далеко от Вас? Можно с ней поговорить? Да, чуть не забыл. Дядя Петя, это Вам. Гена раскрыл ладонь и мы увидели маленький брелок, довольно умело сделанный, изображающий американский старинный кольт и на цепочке две крохотные пульки. Приеду - отдам. А это вашей тёте Ане и моей маме. На другой ладони его лежали два крестика.

      - Ой, Геночка! Зачем тратишь время на это, лучше отдыхай... - благоговейно крестясь, проговорила мама.

      - Лара, ты где там? А что бы ты хотела в подарок на память?

      - Мне ничего не надо, - воскликнула я. - Только побыстрее возвращайся домой. Генка улыбнулся и достал два жёлтых колечка.

      - Это я сам сделал... из гильз. И без этого нам не обойтись. Дядя Петя, тётя Аня, - обратился он к моим родителям. - Можно, я подарю вашей дочери это?

      - Конечно, можно. Тебе, брат, всё можно!

        А меня смутили слова отца.  Что значит - всё можно? Может "брат" сам многого не пожелает? Может, он ещё держит обиду на меня? Но слышу:

      - Не ожидала меня в таком виде увидеть? А я, наверное, останусь военным. И квартиру дадут. Ну, а если не дадут - сами купим. Ведь ты поможешь купить квартиру, выбрать регион, где бы мы с тобой хотели жить? Геннадий улыбается, машет рукой, а я подношу мобильник к губам и звучно целую. - Что это было? - удивляется он.

      - А это любовь!.. - не сговариваясь, одновременно произносят мои мама и папа.


                Сентябрь 2024 г.