Вот бумага, вот ручка, вот шарик по пасте скользит

"В какой ночи,
        бредовой, недужной,
    Какими Голиафами я зачат,
        такой большой
             и такой ненужный? "
              В. В. Маяковский


Вот бумага, вот ручка,
вот шарик по пасте скользит,
Вот слова выплывают
спокойно, как сами собою,
И лишь Богу известно,
чем каждое тайно грозит
Мне, нашедшему все их
с такой неподдельной любовью.

Но могу ль я иначе ...,
коль это уже мне дано (?),
Коль уже я их столько ...
безоглядно ...
Могу ль я иначе?
Нет, конечно.
К тому же,
уже так безмерно давно
Я по самому краю
над пропастью
путь этот начал.

По словечку, по строчке,
как в кровь омакая перо,
Я писал свою исповедь,
сам для чего, как не зная,
И в жестокую схватку
сводила в ней зло и добро
Жизнь моя роковая,
такая небесно-земная.

Сколько сил я потратил,
сколько времени жизни убил,
Сколько вытерпеть боли
одиночества, непониманья ...,
Но ни разу сомненьем
не унизил и не оскорбил
Своего, как считал я
и как верил всем сердцем,
призванья.

Вот я весь: человечий,
ни кому да не видный ушиб.
Что я смог, что сумел я,
чтобы мне оправдаться
пред Богом
В этом вечном служенье
всею сутью им данной души,
В этой вечной Вселенной
по её бесконечным дорогам?

Холод, холод на сердце.
Тоска в каждой мысли, тоска.
Мир людей всё жесточей
и я в нём, увы, всё ненужней.
Но сияет звездой мне:
"Неужто же зря я искал?
И неужто же жизнь вся
и бредовой была,
и недужной?"

Свята, свято-нетленна,
в какой ни была бы грязи,
Богом данная вера!
И вечно пребудет живою!
Вот бумага, вот ручка,
вот шарик по пасте скользит,
Вот слова выплывают
спокойно, как сами собою.