В продрогших пространствах нет смысла и силы

В продрогших пространствах нет смысла и силы.
В уставшей душе затухает искрА.
"Останься со мною", - Она попросила.
"Пора", - прошептал Он, - "Пора мне, пора".

Бродил Он по снежным застуженным тропам.
Ему холода и метели милей.

Она в тишине одиночества дома
Его согревала любовью своей.

Он шёл на вершины, он падал с торосов.
Ладони в перчатках ободраны в кровь.

Она не любила чужие вопросы.
Она берегла - словно тайну - любовь.

Тонул ли в морях, погибал ли в пустынях,
Он словно молитву твердил назубок:
"Далёкая эта любовь не остынет.
Она запасла её много и впрок".

Он думал, он верил, он знал и предвидел:
"Дождётся Она! Обязательно! Да!...
А может уходом её я обидел?
Устанет вдруг ждать, что же делать тогда?"

Он гнал эти мысли и эти ответы.
И быстро бежали - мелькали года.

Из жёлтых цветов прижимая букеты
По скверам с надеждой бродила Она.

И вот на исходе прошедшего лета
Он вдруг стариком объявился седым.

Она словно шалью, укутавшись светом,
Ушла накануне, растаяв как дым.

Она не дождАлась...его не услышав,
(Как всё же недолог наш жизненный срок!)
Ушла навсегда на прогулки по крышам,
На звёздный холодный и вечный порог.

Он в окна смотрел в опустевшем вдруг доме
На звезды , что в Млечном сияли Пути.
И был Он напуган. И стал Он бездомен.
И плакало скорбное сердце в груди.

Печалью раздавлен. И ранят как розы
Шипами признанья в любви навсегда.
Но только Она на прогулках по звездам
Теперь не услышит Его никогда...



В продрогших пространствах нет смысла и силы.
В уставшей душе затухает искрА...
"Останься со мною", - Она попросила.
"Пора", - прошептал Он, - "Пора мне, пора".