Иван Козловский как советская элита

Моя мама родилась в коммунальной квартире, в 9-метровой комнате в Воротниковском переулке.

Она поступила в первый класс элитной школы для девочек в теперешнем Старопименовском переулке по месту жительства.

Таким образом, девочка из беднейшей семьи попала в среду детей советской элиты.

С матерью в классе учились Марина Зыбцева, дочь известного концертмейстера Большого театра, дочь Власика, начальника охраны Сталина, Наташа Поскребышева, дочь всесильного Сталинского секретаря, а в старших классах в класс пришла Анна Козловская, дочь знаменитого тенора Ивана Козловского, классным руководителем была Елена Михайловна Булганина, жена министра Булганина.

Когда одноклассницы спрашивали мать, сколько комнат у нее в квартире, и она отвечала, что 20, они, искренне удивляясь, говорили, что у них «всего 18». Эти девочки не догадывались о существовании коммунальных квартир, их возили на лимузинах в школу, и они понятия не имели, что такое чек магазина.

Аня Козловская и мама подружились, и мама стала запросто бывать в доме Козловского на улице Горького. Жена Козловского Галина Ермолаевна Сергеева, красавица–актриса, очень тепло принимала мать, ее сажали за стол и угощали. Мама была круглой отличницей и помогала Ане по многим предметам.

А мать наблюдала за жизнью высшего света, она многому научилась у Галины Ермолаевны – как следить за собой, одеваться со вкусом, держать шею и осанку и благородным манерам.

В старших классах Аня Козловская потихоньку таскала наряды Галины для подруги, чтобы та могла достойно выглядеть при походе в Дом Актера, в Большой театр и на светские вечеринки.

Интересно то, что и Галина Сергеева и Иван Козловский были выходцами из простонародья, но благодаря своим дарованиям поднялись очень высоко по социальной лестнице.

Надо сказать, что моя мать родилась некрасивой девочкой, с большой головой и шапкой волос, как у Анжелы Дэвис, маленького роста и с длиннющим носом.

Она исправила все эти недостатки, даже вытянула рост на 5 см, сумела укротить непослушные кудри. Будучи яркой, талантливой и неординарной личностью, она покоряла сердца мужчин и женщин и имела большой успех.

ГАЛИНА СЕРГЕЕВА И ИВАН КОЗЛОВСКИЙ

Мне также посчастливилось в детстве общаться с Галиной Ермолаевной и Иваном Семеновичем.

Я помню, что у Галины Ермолаевны в квартире и на даче в Снегирях были специальные массажные столы и комплексы для гимнастики. Она с утра до вечера перетягивала лоб повязкой и ее лицо постоянно было густо намазано кремом. За красоту она билась день и ночь!

Она, как актриса и светская львица должна была быть всегда на высоте. Ее природная красота была неотразимой, ее иссиня-черные вьющиеся волосы, прямой чувственный нос и рот, изящная фигура и очень глубокий, низкий голос запомнились мне на всю жизнь.

Она снялась всего в двух картинах – «Пышка» и «Актриса», но какие это образы!

Я два раза в детстве проводила лето на даче Козловского в Снегирях (это был дачный кооператив Большого театра). Мать уезжала переводчицей за границу и просила Галину Ермолаевну присмотреть за мной. Я была в восторге от вольницы на огромном лесном участке в 2 гектара в компании моей тезки Ани, дочери Анастасии, второй дочери Козловского.

Она была заводила и большая выдумщица, просто атаманша. Мы устраивали романтические побеги из дома, костры и дома на деревьях. На участке было вдоволь грибов, земляники и душистой лесной малины. И нашим верным спутником был любимый пес Шалопай.

Когда на дачу приезжал Иван Семенович, все в доме замирало в почтении, все ходили на цыпочках. Надо сказать, что моя бабушка готовила несколько простых блюд, от которых он бывал в восторге, и среди них ее знаменитые тончайшие блинчики с мясом. Он был азартным игроком в пин-понг, и моя мать была ему достойным партнером. Они любили сражаться вечерами на веранде дома.

Он почти никогда не пел на даче, он свято берег голос, зато пел на втором этаже своей квартиры на улице Неждановой под свою гитару, где он жил со своей сестрой Анастасией и старой поклонницей Зинаидой.

Как-то мы с Анютой зашли к нему в гости после Кремлевской елки. Мне было 10 лет. Нас позвали пройти в огромную залу на первом уровне квартиры, наверное, метров 80, с красивым черным роялем в глубине.

Иван Семенович попросил меня спеть. Я с готовностью принялась за шлягер «Пусть всегда будет солнце». Я вложила в песню всю душу.

Аня долго стыдила меня на обратном пути. Оказывается, еще никто в жизни так не разочаровывал дедушку. Мне было очень горько это слышать. Ведь моя тетя Леля, бабушкина сестра, обожала революционный репертуар в моем исполнении.

Совсем недавно мой сын Василий, обладатель абсолютного слуха, поставил мне, наконец, диагноз: я не попадаю не только в ноту или в тон, но и в октаву. Передаю только общее настроение песни.

Интересно, что по-французски я пою все-таки чуть лучше, чем по-русски.

АННА ИВАНОВНА КОЗЛОВСКАЯ

У Ивана Семеновича Козловского и Галины Ермолаевны Сергеевой было две дочери – Анна и Анастасия (Туся). Анна была старшая и пришла к маме в школу в 8-м классе. Ходили упорные слухи о том, что обеих дочерей он в свое время усыновил (они и правда не были похожи на отца).

Анна Ивановна была в юности высокой скромной некрасивой, доброй девочкой с длинным носом и иссиня-черными как у матери волосами, Туся была невысокого роста и злая горбунья.

Туся с детства ненавидела всех вокруг, особенно красавицу мать. Очередной муж Галины знаменитый профессор – ортопед Чаклин сделал Тусе редчайшую, уникальную операцию по устранению горба. И в одетом виде никто бы никогда не догадался о ее ужасном уродстве. В благодарность за спасение, Туся стала соблазнять Чаклина, чтобы досадить матери.

В общем, конечно те еще нравы! Во взрослой жизни Анна раз 7 (только официально) выходила замуж, и, надо сказать, что из гадкого утенка Анна Ивановна превратилась в прекрасного лебедя, 175 роста, с матовой кожей цвета персика, ухоженную светскую красавицу, всегда изысканно и с большим вкусом одетую.

Был один раз препотешный случай в очередную первую брачную ночь. Молодые уже легли, и Галина ходила по огромной квартире на Тверской на цыпочках, чтобы не дай бог не нарушить ритуал. Вдруг раздается истошный крик Анны: «Мама, мама!» Как будто ее режут тупым ножом.

Галина конечно растерялась: что делать? Бежать на помощь? Или не бежать? Но Анна не унималась. Что же вы думаете это было? Никогда не догадаетесь – молодые поспорили об ударении какого-то слова и Анне Ивановне срочно понадобился словарь русского языка:)

В общем Анна Ивановна не знала недостатка в ухажерах, но самым ее удачным браком был союз с греческим просоветским писателем Костасом. Костас был высок, хорош собой и безумно влюблен в нее. Для нее открылась Греция с квартирой в Афинах, греческим гражданством и всеми возможностями для бизнеса того, дефицитного времени между Грецией и Россией. Она выучила греческий и даже переводила с него на русский.

Но самое любопытное, Анна Ивановна сумела стать членом Союза Писателей СССР. Каким образом, удивитесь Вы?

А вот каким. Светская львица и белоручка, которую жизнь холила и лелеяла нежно-нежно, не ведавшая отроду грязного труда и не помывшая даже пол ни разу в жизни, вдруг обнаружила в себе исконное знание русской деревни, да еще в ее суровом посконно-сермяжном виде! Чудеса, да и только! И вот Анна Ивановна издает сборник рассказов о русской деревне. А что может быть актуальнее и патриотичнее? – Ничего!

Но интересная метаморфоза случилась с ней в зрелые годы: из добрейшей девочки она превратилась в скаредную особу, которая, несмотря на огромное богатство выжимала из людей каждую копейку. Она фактически превратилась в Евгению Гранде, которая «над златом чахла» (других женских образов на эту тему мне, увы, в голову не приходит)

Это при том, что у нее была огромная квартира на Тверской, которую ей отдала Галина, трехэтажная дача довоенной постройки (бревен такой толщины я не видела больше ни у кого) в Снегирях на двух гектарах земли, на паях с сестрой Тусей, недвижимость в Греции от покойного Костаса (его она похоронила безвременно из-за своего эгоизма в результате невыхаживания после банальной операции).

Я уже не говорю о бесценной коллекции картин русских художников первой величины, таких как Коровин, Поленов, Суриков и прочего коллекционного антиквариата.

С нашей семьей Анна Ивановна поступила просто по-свински в 1994 году, когда всякая прохиндиада в стране расцвела пышным цветом. Тогда «творили» не только «Ржавый Толик» (Чубайс), комсомолец Ходорковский, поросячий мордоворот Егор Гайдар и прочие крупные стервятники. На каждом углу расцветали конторки помельче. И вот среди них была прохиндиада «Сейф Инвест» (серая папочка от них у меня лежит где-то до сих пор)

Так вот, кто-то из друзей Козловской вступил в их ряды, и понадобилось сагитировать еще дураков в пирамиду. Ну чем мы не кандидатура? Ну и вынули из нас под это дело 2000 долларов, которые мать заработала на переводах. И поехала я в Венгрию, в Будапешт на «семинар» на 4 дня.

Когда мы поняли, что это развод на деньги, уже поздно было трепыхаться. Анна Ивановна так и не признала своей вины! Господь ей судья!

Окончила она свою жизнь страшно, бедняга. Где-то около шестидесяти лет с ней случилось что-то невероятное: она вмиг обрушилась в росте с 175 до 155 см и села в инвалидное кресло. При этом у нее один за другим стали отказывать органы и системы на фоне атипичного паркенсонизма.

Было решено попробовать повезти ее лечиться в Гренобль, во Францию, и я стала активно списываться с французами на этот предмет и взялась учить французскому языку Дарью Лиснянскую, реставратора, которая должна была ее сопровождать в поездке.

Но, увы, язык Даше не пригодился: Анна Ивановна не дожила до операции и ушла из жизни весной 2007 года.

Что касается наследства, которое осталось после нее, все отошло к потомству ее враждебной сестры Анастасии и ее дочери Анны. Се ля ви!