Книга роман Королева 6 часть 9 глава

Генрих, окруженный полуобнаженными женщинами, которые хихикали над его шутками, медленно повернулся. Его взгляд, обычно излучающий царственное величие, был сейчас тусклым, словно потускневшее золото. Он увидел Элизабет, стоящую у входа в зал, освещенную лишь слабым светом из высоких готических окон. Ее платье, обычно богато украшенное, казалось сегодня бледным, как и само ее лицо, изможденное страданием. В руках она сжимала потрепанный молитвенник, пальцы ее белели от напряжения. "Что ты хочешь от меня?" – спросил он, голос его звучал грубо, словно скрип ржавого замка. Алкоголь и вина, которыми он щедро одаривал себя и своих спутниц, притупили его восприятие, но не полностью. Он видел боль в ее глазах, глубокую и всепоглощающую. Видел, как дрожит ее подбородок, сдерживающий рыдания. Элизабет сделала шаг вперед, ее походка была твердой, несмотря на видимую слабость. "Я хочу, чтобы ты вспомнил о своей душе и о теле, перед Богом," – произнесла она, голос ее был тих, но полон несокрушимой силы. Каждый слог прозвучал как удар колокола, рассеивая пьянящий туман, окутывающий Генриха. Женщины за его спиной замолчали, их смех стих, заменившись неловким молчанием. Генрих отшатнулся от них, словно от оскверненных существ. Он смотрел на Элизабет, и в ее взгляде увидел не презрение, не гнев, а глубокую, безысходную печаль. Печаль жены, преданной и любимой, которую он ранил своей неверностью глубоче, чем любая сталь. Он опустил голову, тяжело вздохнув. Аромат духов и вина, который еще несколько мгновений назад пьянил его, сейчас казался отвратительным. Он увидел себя со стороны – избалованного, развращенного короля, который растоптал верность своей жены и своего собственного божественного дара. "Элизабет," – прошептал он, голос его был полон боли и раскаяния. Он подошел к ней, руки его опустились, не решаясь дотронуться до нее. "Прости меня," – выдохнул он, и слова эти прозвучали не как царский указ, а как горькая мольба о прощении. Элизабет не ответила сразу. Она долго смотрела на него, словно пытаясь разглядеть в его глазах истину его раскаяния. Потом она медленно подняла руку и легко коснулась его щеки. Касание ее было нежным, но в нем скрывалась и боль, и надежда. "Молитва поможет нам обоим," – тихо сказала она, и в ее голосе прослышался тончайший оттенок прощения. Генрих кивнул, его глаза были наполнены слезами. Он понял, что путь к искуплению будет долгим и трудным, но в первый раз за долгое время он увидел свет в конце этого темного туннеля. Свет, который давала ему его верная и любимая жена, Элизабет. Он взял ее за руку, и молча, рука об руку, они покинули зал, оставив пустыми кресла и смех потухшими эхом.