У подножия Машук

У подножия Машук песнь заводит ветер горный,
Наделён он неспроста нравом гордым, непокорным.

То свидетель  поединка, в нотах нестерпима боль,
Пал тут гений русский вольный, слёз Руси горька так соль.

В день роковой над Пятигорском зависли тучи грозовые,
Предвестницы большой беды свинцом налитые , немые.

И ведал лишь один Господь - живым не сходят с эшафота,
Коль предначертано судьбой взмолись хоть вся окрест природа.

Она старалась как могла, чтоб уберечь, спасти поэта,
Предостеречь его от смерти в расцвете лет, в зените лета.

Но подопечный так упрям, красив, умён необычайно,
Он плоть от плоти её сын и люб ей тоже неслучайно.

И в друга целиться не стал,  в глаза глядел лишь улыбаясь,
И пулю в воздух он послал, ни в чём содеянном не каясь.

О, не судите же его, прошу вас, не судите, право…
Его соперник взвёл курок, даёт дуэль такое право.

Сверкнула молния огнём, казалось, что разверзлось небо,
Когда огромной силы гром посмел  принять выстрел за небыль…

Едва ли осознав кончину, как от косы июльский цвет,
Пал вдохновенный,  не придворный, народом признанный поэт.

Лежал он навзничь на земле, кровь из груди текла, алела,
И тотчас ливень разразился, а ветер взвыл остервенело.

Гроза не утихала ночь, вода сполна омыла тело,
Утрату Лермонтова так признать природа не хотела.

У подножия Машук песнь заводит ветер горный,
Наделён он неспроста нравом гордым, непокорным.