Три Демиурга. Часть 11. Ксантос

В далёком и тёмном царстве, за границами привычного мира, существовали существа, известные как Дарлотеры. Эти мрачные создания вечно стремились заполучить человеческие души, и среди них выделялись три демона, обладающие величайшей властью и хитростью. Это были Ксантос, Варвар и Султаж, каждый из которых имел свои тёмные намерения и способности.

Ксантос был обольстителем, настоящим мастером манипуляций как и его младший брат Варвар. Глаза Ксантоса искрились тьмой, а голос заставлял сердца трепетать. Он умел вызывать у людей самый глубокий и безнадёжный порыв — непреодолимое желание навсегда избавиться от жизни, считая, что это единственный выход из их страданий. Его обаяние было ядовитым, оставляя жертву с ощущением безысходности и опустошенности. Жизнь становилась подобна темному лабиринту, и Ксантос, как искусный путеводитель, направлял своих нежелательных спутников к краю пропасти.

Ветры забытых времён шептали о мрачном царстве, утопающем в тьме, где обитали существа, известные как Дарлотеры. В этом царстве, скрытом от светлых глаз человечества, власть принадлежала тёмным, искусным манипуляторам, движимым жаждой разрушения и отчаяния. Их предводитель, Ксантос, был демонической сущностью редкой и пугающей красоты, олицетворением искушения, таившим в себе миллионы бед и трагедий.

Ксантос был высоченным, его фигура была стройной и грациозной, как у дъявола искусителя. Его кожа имела оттенок лунного сияния и блестела, словно покрытая алмазной крошкой. Лицо его было изысканным и притягательным: чёткие черты, высокие скулы и тонкие губы, несущие соблазнительную улыбку, которую все воспринимали доброй, которая всегда располагала к себе. Глаза Ксантоса были его самой значительной особенностью — глубокие, как бездна, они завораживали, манили к себе всех, кто осмеливался встретиться с этим взглядом. Искры тьмы в его глазах могли затянуть в пропасть, заставляя жертвы чувствовать себя бездарными и никчёмными.

Ксантос обладал магией слова. Его голос, глубокий и мелодичный, словно завораживающая песня сирен, мог загрузить светом отчаяния даже самых стойких. Он умел говорить на языке самого горя, и его жертвы, услышав его ласковый шёпот, забывали о своих надеждах и мечтах. Он мог исказить разум, заставляя людей сомневаться в себе и своих желаниях. Это превращало их жизни в бездушные дни, где единственным выходом оставалась смерть. Он был искусным обольстителем, чей дар проникал в сердце человека, заполняя его чернотой.

Каждая встреча с Ксантосом оборачивалась трагедией. Он появлялся в нужный момент, когда обида, отчаяние и тоска сливались воедино в душах его жертв. Зная, как играть на слабостях человеческой природы, он завлекал к себе тех, кто терял надежду на будущее. Словно тёмный свет, он окружал их, наполняя мир омерзительными призраками их собственных страхов. Стоило ему произнести две или три фразы, как все, кто его слушал, погружались в состояние сладкой безнадёги. Он заставлял людей осознавать свою бесполезность, и это осознание было подобно наркотикам, от которого никто не хотел избавиться.

Темной нитью в судьбах его жертв оставалась зловещая тень страданий, вечно преследующая их. Ксантос использовал своё искусство для искажения судьбы каждого отдельного человека, подобно тому как маг создаёт сложные узоры на своём станке. Ксантос знал, как играть на людских эмоциях, испорченных завистью, горем и недоверием, и, усевшись на трон манипуляций, вёл свою тёмную игру.

Но в самом сердце его тьмы таился секрет, о котором никто не догадывался. Ксантос, обольститель и манипулятор, был также и пленником своих страхов. Его собственные жертвы стали его тёмной тенью, наделяя его бессмертием, но лишая свободы. Страх быть оставленным, оставшимся без смыслов и надежд, был постоянным спутником этого демона. Каждый раз, когда он соблазнял душу, он также обнулял себя, отнимая кусочек своей души, который навсегда уходил вместе с жертвой. И так, его собственное существование стало страшным парадоксом: обескровленная еда наполняла его, но отнимала его сущность.

Острова отчаяния и несчастья, распростёршиеся под его правлением, порождали непрекращающийся поток новых жертв. Каждый день они приходили, искали утешение, забывали про свет, словно бабочка, привлеченная огнём. И каждый раз, когда Ксантос забирал душу, он становился всё более могущественным, но также и всё более одиноким — каждый щёлк колокольчика его оставлял воевать с его собственными, всё более стремительными страхами.

В тёмном королевстве Дарлотеров жизнь продолжалась, находя новую жертву и творя новые трагедии. Однако, однажды, когда спокойствие тьмы было нарушено, в королевстве дарлотеров мелькнул свет. Появление искры надежды спровоцировало в Ксантосе смятение. Он не знал, как справиться с зарождающимся чувством теплоты, подобного жарким звёздам. Он понимал, что даже самые тёмные уголки его мира нуждались в свете, а этот свет может не только сменить изобилие боли, но и стать его собственным спасением.

Так история о тёмном Ксантосе и по сей день продолжает быть, но в ней теперь поселилась надежда. Ведь каждый, кто осмелится противостоять тьме, может обрести в себе свет, способный растопить даже самые крепкие цепи отчаяния.