песня Римуса Люпина
страшась увидеть твоё имя.
Оно так долго было непроизносимым,
в ряду запретных даже в мыслях слов,
что его форма неуютно сидит во рту.
Я стер его со своих губ, чтобы ты стал
Тем-кого-я-не-называл,
но неизменно выл на эту пустоту.
Раз в месяц волчьи кости тело рвут,
и каждый месяц из осколков
я собираю человека вместо волка
(точнее, тень, подобную ему).
Всё умерло в ночь на исходе октября:
враги, друзья, и всех мертвее я.
Был сердцем стаи, но предал
Тот-кого-я-не-называю,
но слышу в каждом хриплом лае
на вересковых пустырях.
Как знать, вдруг для тебя я был счастливым
воспоминанием, из тех, что в Азкабане
идут на корм гнилой охране,
а значит всё, что было между нами
под красным пологом, в гостиной у камина
и под гремучей ивой,
было не фальшивым,
было – нет?
Свидетельство о публикации №125010704980
Гаррипоттеровско Золнышко 10.04.2025 13:28 Заявить о нарушении