И вот меня зовёт с собой Вергилий

И вот меня зовёт с собой Вергилий.
И я иду на зов, на край могилий,
Где человек уже не человек,
Где он игрушка в скорбном урожае,
Где умирает он, не умирая,
И падает с его бессонных век

И рта кривого тень былого слова,
Что жаль ему, но это всё не ново,
И нет банальней вещи под луной.
И мы бредём задумчиво с поэтом,
И эхо долго вторит нам об этом -
О порченной природе родовой.

И спазмы перехватывают горло,
И сердце давит горечи иголка,
Но где-то рядом воды родника,
В котором тихо зреет звук вулканий,
Скопленье очистительных рыданий,
Как в детстве от любого пустяка.

И кровь течёт по волнам колыбельным
В мелодию, укрытую метелью,
В предчувствие - ознобом по спине -
Что вдалеке, за опушённым садом
В снегу бежит тропинка до ограды
И свет дрожит в родительском окне.

И, сердцем согреваясь понемногу,
Идём с поэтом в ногу и не в ногу,
А иногда, притихшие, стоим
И смотрим на дома в снегу, дороги -
Весь этот мир в молочной поволоке
И небеса морозные над ним.