Рождественская история

                «Все счастливые семьи похожи друг на друга,   
                каждая несчастливая семья несчастлива по-своему»
                Лев Толстой               

   Говорят, что семьи счастливы одинаково, что в своём счастье похожи друг на друга. А разве так может быть? Ведь сколько существует интересов, желаний и предпочтений! Все люди разные и имеют абсолютно противоположные атрибуты счастья. Кто-то купил квартиру или дом и безмерно счастлив от этого, а кто-то отправился в путешествие, посмотрел мир, продал квартиру и уехал навсегда в страну своей мечты. Кто-то счастлив от полноты холодильника, кто-то от обилия книг на полках. Для некоторых семей счастье – это обилие детей, другие предпочитают тихую жизнь вдвоём…
   Владимир работал на небольшом личном грузовичке – развозил продукты по магазинам.  Был он нелюдимым, хмурым и молчаливым. Говорили, что он с женой переехал из другого города около пяти лет назад, друзей и приятелей не завёл, родни не было. Мужчина носил усы и небольшую бороду, что добавляло ему лет, учитывая, что растительность была с проседью. Многие думали, что Владимиру около пятидесяти, на самом деле ему не исполнилось и сорока…
   Никто в городе не знал, что несколько лет назад, в страшной аварии, они с женой потеряли единственного сына. Тогда автобус со школьниками, ехавший на каникулах на представление в областной центр, столкнулся с грузовиком лоб в лоб. Погиб водитель и несколько детей. Многие выжившие долго лежали в больнице с переломами. Павлику не повезло, он сидел за водительским креслом и погиб мгновенно. Боль потери была настолько сильна, что Владимир с женой не смогли остаться в городе, по улицам которого ходил их сынок и они решили переехать.
   Перед самым Рождеством, когда рабочий день почти закончился и заказы на день были выполнены, директор оптового склада попросил Владимира увезти подарки, которые фирма собирала ежегодно, в детский дом, как спонсорскую помощь детям, оставшимся без родителей. Владимир без слов загрузил две коробки в будку грузовичка и поехал по указанному адресу. В окнах детского дома горел свет, было видно, что в фойе установлена ёлка. Двери были закрыты. Водитель постучал, но на стук никто не отозвался. Потоптавшись у входа, он решил пройти вдоль окон, в надежде, что кто-то из воспитателей или дежурных находится с детьми и сможет принять сладкий груз. Снега в этот год было не много, да и вдоль здания шла протоптанная тропинка. Владимир дошёл до первого освещённого окна и заглянул – в комнате стояли стеллажи с игрушками, а на ковре в центре играли дети разных возрастов. Во втором стояли столы и за ними сидели с книгами ребята постарше. Дальше три окна были тёмными, а когда мужчина заглянул в следующее светящееся окно он словно остолбенел – на него смотрел его сын Павлик. Владимир зажмурил глаза. Павлик снился и ему, и жене Надежде, иногда он мерещился среди прохожих схожестью силуэта, поворотом головы, иногда его звонкий голос слышался в разговоре детей, но, чтобы вот так – это было впервые. Мужчина мотнул головой, пытаясь стряхнуть видение и открыл глаза – мальчик за стеклом не исчез, а беззвучно, одними губами произнес слово папа…
   Владимир бросился назад к дверям и принялся тарабанить изо всех сил. На шум прибежала женщина-вахтёр и открыла двери.
– Что же вы так шумите, мужчина?
– Там, мальчик, это мой сын! – кричал Владимир.
– Да вы успокойтесь, пожалуйста, всех детей перепугали, нельзя же так! – пыталась урезонить его женщина.
– Туда нельзя, – перегородив вход в помещение сказала она, – приходите завтра, когда директор будет на месте, вот с ним и выясните, кто сын, кто не сын, вы часом не пьяны?
– Да я подарки привёз для детей! – воскликнул Владимир и пошёл к машине за коробками, немного отойдя от шока.
   Он достал обе коробки, составил их одна на одну и понёс к дверям. Вахтёр недоверчиво посмотрела на незнакомца, но двери всё же открыла. Мужчина поставил коробки на скамью.
– Ой, а куда мне их девать то? – озадачено спросила женщина, – сама я их не унесу, дворник и электрик только завтра с утра придут.
– Давайте я унесу, только покажите куда, – предложил мужчина.
– Можно в кабинет директора – там они в целости и сохранности будут, только обувь снимите, а то натопчите.
   Владимир снял ботинки и взяв коробки пошёл вслед за Марией Степановной. В полумраке коридоров не было ни души, откуда-то из-за дверей раздавались голоса и смех. В голове идущего мужчины проносились мысли одна абсурднее другой – может быть Павлик остался жив и его без памяти отдали в детский дом, кого же они тогда похоронили? Может он не поехал с классом, а его похитили – тогда зачем сдали сюда? Потом его осенила мысль – мальчик за окном был младше погибшего сына, а сейчас бы он и вовсе был уже подростком. Совпадение? Божий промысел? Наваждение?  Ответов не было… Одно было понятно – сегодня он ничего не узнает, нужно ждать завтрашнего дня и идти к руководству детского дома.
   Владимир поставил коробки в угол кабинета, вернулся в фойе, обулся и сев в машину уехал. На душе было тревожно и муторно от воспоминаний прошедшего события, навсегда разделившего на “до” и “после” их с Надеждой семейное счастье. Он поставил в гараж машину, размышляя нужно ли рассказывать жене о сегодняшнем событии или нет. Потом решил не тревожить её, всё же праздник на носу…

  Ночь прошла в раздумьях. Владимир не спал, много курил, сидя на кухне у окна. Он вспоминал прошлые счастливые годы, как он был рад рождению сына, первым словам, первым шагам… Перед глазами мелькали картины катания с Павликом на санках с горки и купание в озере, первый звонок в школе. Боль сжимала железным обручем сердце мужчины, потерявшего вместе с сыном и смысл жизни. Надежда тоже не спала, своим женским чутьём понимая, что муж скорбит. Едва дождавшись утра, он оделся и ушёл за машиной. На работе договорился с напарником, отдав половину заказов и освободившись к обеду поехал в детский дом.
   Сердце его учащённо колотилось, когда он входил в кабинет директора. Им оказалась женщина с добродушным лицом и ясными глазами. Она была похожа на собирательный образ мамы…
    Екатерина Семёновна была в курсе вчерашнего события и приветливо пригласила мужчину войти.
 – Здравствуйте, рассказывайте, что вчера произошло.
   Владимир, не колеблясь ни минуты, рассказал, как он потерял сына несколько лет назад, как увидел его вчера в окне, и о своём желании узнать о ребёнке и увидеть его. 
– Я вам очень сочувствую, вы пережили настоящую трагедию, но и Игорёк, которого вы видели, тоже попал в непростую ситуацию, из которой до сих пор не вышел. Он физически не может быть вашим сыном, потому что три года назад попал вместе с родителями в ДТП. Родители погибли, его с черепно-мозговой травмой долго лечили, потом определили к нам. Он не говорит, не играет с детьми. Сейчас ему шесть лет.
– А можно мне с ним увидеться?
– С какой целью? Если просто сравнить с вашим погибшим сыном – то нет, травм ему и так хватает. Если у вас возникнет какая-то другая идея – приходите, подумаем… Вы поймите, наши дети очень ранимы, любая надежда в их сердечках разрастается в считанные мгновения и предательство они переносят с трудом. Эти не заживающие раны остаются на долги года…
«– Я вас понял», – сказал посетитель и ушёл.
 
   Владимир вышел на улицу не застёгивая куртку, ему не хватало воздуха. Встречный ветер охладил горячую голову. Мужчина вдруг отчётливо понял, что сейчас должен сделать. Он, пожалев, что пришёл сюда пешком, почти бегом побежал домой, моля только об одном – чтобы Надежда была дома.
– Надя! – закричал Владимир войдя в двери, – Надежда, ты дома?
– Что случилось? Почему ты в таком состоянии? – спросила вышедшая из кухни женщина, увидев растрёпанного мужа.
– Садись, – не снимая куртки сказал он и взяв за руки жену посмотрел ей в глаза, – мне нужно тебе что-то рассказать, только обещай, что ты не будешь волноваться и выслушаешь меня.
– Я уже волнуюсь! – воскликнула Надя, – говори, а то я с ума сойду!
   Владимир сбивчиво изложил вчерашнее происшествие, потом сегодняшний разговор с директором детского дома. В глазах жены уже блестели слёзы.
– Что же ты молчал всю ночь! Почему сразу не рассказал? Ты что, думаешь, что я ничего не вижу и не понимаю?
– Прости, я не хотел тебя расстраивать.
– Подожди, я сейчас соберусь, и мы поедем к нему! – только и смогла произнести женщина.
   Вечерело. По зимней улице мчался грузовичок. Сидящие в нём мужчина и женщина молили высшие силы, чтобы директор ещё была на месте. Когда в кабинете распахнулись двери и на пороге показались Владимир и Надежда с взволнованными лицами, она всё поняла и повела их в комнату Игорька.
Мальчик сидел на подоконнике и смотрел в окно. Когда позади него открылись двери и в комнату вошли взрослые, он резко повернулся и встретившись глазами в Надеждой закричал:
– Мама!
   Подбежав к женщине, он обхватил её своими тоненькими ручками и уткнулся в плечо, не переставая повторять и то же слово:
– Мама, мама, мама!
   Рядом сидел, обнимая жену и ребёнка, вытирающий стекающие слёзы Владимир.
   Даже видавшая виды директор не смогла сдержать слёз от увиденного.
– Он ведь не говорил совсем три года, пока жил в детском доме, – рассказывала она потом воспитателям и своим родным, – а тут сразу мамой назвал…
   Домой в тот вечер праздновать Рождество возвращались три счастливых человека, потому что, вопреки правилам, Екатерина Семёновна не смогла их снова разлучить. Видимо Божий промысел всё же существует и даёт жаждущим по молитве их. Или где-то там, в Небесах, для нас существуют выбранные сценарии, которые мы должны прожить, а когда это происходит, то принимаем как должное…
 
   Прошло пять лет. В семье Владимира и Надежды уже жило три мальчонки и две девочки, которых они забрали из детского дома. В исстрадавшихся сердцах приёмных родителей было много нерастраченной любви, которой хватало на всех уже усыновленных детей и ещё оставалась на будущих… 
06.01.2025 г.