Об обстоятельствах дуэли Пушкина и Дантеса

На имя Пушкина кто-то написал ругательный диплом
И имени мерзавца никто не знал,
Но Пушкин послал вызов поручику Дантесу,
Тому, что был голландским посланником усыновлён.
Поручик Дантес часто с Натальей танцевал
И это послужило поводом для мерзкой шутки,
И для поэта этого было достаточно,
Пушкин просто жаждал крови:
Певец свободы был наряжен в придворный мундир,
Он просто сопутствовал красавице жене,
Пушкин был уже не Пушкин, а муж и царедворец,
И роль при этом жалкую играл, едва ли не смешную,
И это глубоко чувствовал он сам.
А Дантес был человеком честным,
Он не понимал, что Пушкин хочет от него:
Конечно же, он будет с ним стреляться,
Принуждают обстоятельства к этому его,
Но никаких скандалов и ссор он не желает…
Меж тем, стало известно, поначалу пошли слухи –
Дантес Геккерн женится на Катерине Гончаровой!
Но, имея вызов на дуэль, жениться он не мог,
Он не может допустить, чтобы о нём все говорили –
Он женился, чтобы поединка избежать!
А Пушкин секунданта к д’Аршиаку посылал,
Должен тот условиться насчёт материальной стороны дуэли –
Чем кровавее будут условия, тем лучше,
Ни на какие объяснения не нужно соглашаться…
Условия дуэли с д’Аршиаком Соллогуб обговорил
И Пушкину записку на французском написал:
Утром на Парголовской дороге дуэлянты встретятся
И между барьерами десять шагов,
И он узнал, что на его свояченице женится Дантес,
Но только если Пушкин признает его честным человеком,
И Пушкина умолял Соллогуб на это согласиться…
Довольно долго от Пушкина ответа ждали,
Но вот он привезён, мучительное ожидание завершилось:
Пушкин просил считать свой вызов недействительным
И признавал, что в этом деле Дантес вёл себя честным человеком…
Узнав об этом, Дантес к Соллогубу обратился,
Просил увидеть Пушкина и поблагодарить его –
За то, что согласился он окончить ссору,
Дантес надеялся, что они будут видеться, как братья.
Но Пушкин, узнав об этом, запальчиво воскликнул,
Что этого не будет никогда!
Никогда между домами Пушкина и Дантеса общего не будет…
Всего лишь несколько дней после этого прошло
И Пушкин вновь обратился к Соллогубу,
К старику Геккерну прочитал известное письмо:
С сыном Дантесом уже покончено,
Теперь ему подайте старичка,
Ведь это под его диктовку писались шутки!
У Пушкина губы задрожали, глаза кровью налились,
Он страшен был, потомок африканца,
Против этой страсти Соллогуб возразить ничего не мог,
Он промолчал – Пушкин просто жаждал крови…