Во имя мира и не в угоду капиталистам!

                Современнику моему,познавшему
                все тяготы бытия при капитализме
                в России.

Верю я,и душою надеюсь,
Что вернутся и правда,и честь,
А пути,что даны лицемерью,
Наш народ все сумеет отместь.

Мир придёт,и с надеждою светлой
Будут люди любить и дружить,
Продвигаяся к цели заветной,-
Счастье в жизни трудом заслужить.

Так не мучай себя понапрасну:
Лучше сердце своё береги,-
Никогда те огни не погаснут,
Что сияли в советские дни!

    04.01.2025г.

РУСЛОВО
24,5 тыс подписчиков

Капитализм всё-таки «добьёт» русских, а вслед и Россию. И почему он противоестественен нашей культуре.

23 ноября 2022г.

Когда апологеты капитализма в нашей стране начинают доказывать, что капитализм, в том виде каким мы его знаем, является естественной экономической формацией (в отличие от социализма, дескать «придуманным» К. Марксом) остаётся только им посочувствовать. Ведь если бы 31 октября 1517 года Мартин Лютер не озвучил бы свои 95 тезисов, мир возможно бы пошёл по другому, более справедливому пути. Но история не знает сослагательного наклонения, а посему именно Мартина Лютера можно смело считать идеологом капитализма — даже вышеупомянутый К. Маркс называл его «первым буржуазным революционером». Почему? А судите сами...

В 1-й половине XVI века в Европе возникло такое течение христианства как протестантизм, который оказал определяющее влияние на историю Европы и задал вектор ее развития на столетия вперед.
Была совершена духовная революция: частное было поставлено выше общего. Именно общее отныне должно было преобразовываться под частное, индивидуальное. Макс Вебер в книге "Протестантская этика и дух капитализма" отмечал благоприятность обычаев и взглядов протестантов для развития капиталистических промыслов и свободы предпринимательства. Именно эта черта протестантства в настоящее время наиболее распространилась в США и в мире. Протестантизм — это по сути религия капитализма.
Напомню, что религия в это время играла главенствующую роль, именно она определяла и поступки людей, и их образ мысли. И если раньше, до Реформации, народ Европы совершал благие дела, дабы попасть в царство Божее, то теперь это стало необязательным, ибо согласно взглядам большинства протестантов, например, лютеран, после грехопадения Адама человек может быть спасён только через веру в Бога, при этом не важно, какие действия в жизни он предпринимает — все они по определению считаются греховными.

Если утрировано, то это выглядит примерно так — неважно какие мысли тебя одолевают, пусть даже СРЕБРОЛЮБИЕ, ЗАВИСТЬ И ТЩЕСЛАВИЕ, ЧРЕВОУГОДИЕ, ГОРДЫНЯ, БЛУД, совесть не должна тебя мучить. Главное чтобы хорошо пожрать. Макс Вебер так и пишет: «протестант склонен хорошо есть, тогда, как католик предпочитает, хорошо спать»...
Кальвинисты же пошли в своей доктрине ещё дальше — по их представлениям спасение или вечные муки в аду каждого конкретного человека предопределены Богом ещё до сотворения мира и изменить данную ситуацию невозможно.
Согласно логике кальвинизма, если человек творит добрые дела, это не способ попасть в рай после смерти.

Да и лютеране в принципе в «Формуле согласия» заявляют тоже самое: «Нужно отвергнуть мнение, будто добрые дела необходимы для спасения». Христос уплатил все, и от человека ничего не требуется.
Улавливаете в чём суть? Для протестантов, как впрочем и для всех католиков, основной путь спасения грешников от наказания заключается не в стремлении к нравственному очищению и святости, а лишь к уходу от наказания. Да, недаром Задорнов называл англосаксов нацией юристов...
Понятно, что такая религия была воспринята на «ура» зарождающейся буржуазией, а спустя века в ведущих странах Европы произошли буржуазные революции, которые были крайне жестоки.

Французская революция пожрала, по разным оценкам, от 3,5 до 4,5 миллиона человеческих жизней. Это может показаться не столь уж громадной цифрой, если забыть, что население Франции было тогда в 6 - 7 раз меньше населения России эпохи её Революции (и, следовательно, гибель 4 миллионов французов соответствовала гибели 25 -30 миллионов жителей России). При этом, в конце XVIII века не имелось тех средств уничтожения людей, которые "прогресс" создал к XX веку.
Это вам не Гражданская во(й)на в России! И, кстати, что во Франции, что в Англии казнили королей. Но для апологетов капитализма — «это другое», это «естественно». То, что людям сначала вправили мозги, а потом насильственным путём захватили власть, для них не аргумент.
Но давайте вернёмся к заголовку статьи. Нынешний капитализм, с частной собственностью на средства производства, с эксплуатацией, когда единолично присваивается прибавочная стоимость, с его жаждой наживы, алчностью, эгоизмом, тщеславием и ещё множества пороков — это западный продукт и большинстве своём противоречит русской ментальности. Напомню, что и в России тоже произошла своего рода «Реформация» — раскол. В России тоже стали зарождаться капиталистические отношения. Но зарождаться они начали не на западно-европейский манер, насквозь пропитанный идеями Мартина Лютера, а на наш, православный, а если быть точнее — старообрядческий манер.
Рябушинские, Мамонтовы, Морозовы, Громовы, Третьяковы, Гучковы, Кузнецовы, Коноваловы, Хлудовы, Солдатенковы — это самые известные из капиталистов-староверов.
Но если базой западно-европейского или классического капитализма (который так мил и сегодняшней нашей власти) является неприкосновенное право частной собственности на землю, средства производства и т.д., то в основе модели старообрядческого капитализма лежит общинно-общественная (для членов общины, общества) собственность.

Старообрядческие общины с середины 17 века, после знаменитых реформ патриарха Никона и царя Алексея Михайловича (1651—1660-е годы), всегда были гонимы властью. Чтобы выжить в условиях гонений и притеснений со стороны государства в этих общинах выработался свой особый жизненный уклад. Он сформировал правила жизни и взаимоотношений в общине (выжить можно только вместе и сообща) при сохранении равенства всех членов общины и сохранении единства их хозяйственной деятельности. Поэтому любой капитал созданный членом при помощи членов общины был не личный, а общественный , принадлежащий всем членам этой общины.
Члены общины могли передавать капиталы в доверительное управление другому члену общины, если наследник капиталов не справлялся с обязанностью по их управлению, потому что реальным хозяином этих капиталов оставалась община. В анклавах старообрядцев в России, на промышленных предприятиях принадлежавших им (московские, питерские промышленные предприятия, нижегородские ткацкие производства и т.д.), костяк трудовых коллективов, пролетариат , формировался из членов этих общин. Причем, они получали не только заработную плату как работники этих предприятий, но и то, что Маркс называл прибавочной стоимостью. На общинном кругу распределялись дополнительные средства заработанные членами общины.

Но этой хозяйственно-управленческой модели, сформированной расколом, во второй половине 1850-х годов был брошен вызов.  Московский митрополит Филарет (Дроздов) открыто бил тревогу по поводу существования общественной собственности. которая слишком явно напоминало о социалистических и коммунистических воззрениях, к этому времени набравших популярность на Западе. И Николай I со свойственной ему решимостью приступил к демонтажу экономической системы староверия. Первый удар был нанесен по общинным банкам, второй – по налоговому статусу (кто не причащается в официальной церкви, тот платит вдвойне). На следующем этапе в страну запустили сотни немецких, французских и бельгийских промышленников. В конце концов немногим оставшимся пришлось копировать приёмы западных капиталистов...
Но и всё равно, желание быть полезным обществу у них не пропало — большинство из них стало меценатами.
Ну а теперь скажите, разве соответствует нынешний капитализм русскому духу, русской ментальности. Нет, поставив частное выше общественного, мы медленно, но верно растворяемся в англо-саксонской культуре. Чужие способы управления и хозяйствования, вывоз национальных богатств, коренное население на положении людей третьего сорта, чужая культура и чужое образование, чужие песни и нравы, чужие законы и праздники, чужие голоса в средствах информации, чужая любовь и чужая архитектура городов и поселков — все почти чужое, и если что позволяется свое, то только в скудных нормах. О каком особом пути, о каком «русском мире» вы говорите? «Русский мир» — это социализм. Ведь недаром, вопреки законам Маркса, мы первые скинули гнёт капиталистов. И если мы не хотим исчёзнуть как самобытная нация, то должны вновь встать на этот путь...