Натюрморт

Плодом запретным с детства одержим,
я штурмовал, причём неоднократно,
соседских огородов рубежи
с мешком и куражом почти что ратным.

Потом поднаторел уже в ином,
хотя и не без риска для здоровья,
когда плодово-ягодным вином
сменилась в доме выпивка коровья.
Ушел окрестных груш и яблонь снег
на задний план - из песни про Катюшу.
А вот сама она и иже с ней
тревожить стали ветреную душу.

И я скакал среди прекрасных дев,
как тот козел из присказки - в капусте,
услады море в девах углядев
и алчно теребя бородки кустик.

Я фруктом был еще, признаюсь, тем:
крушил сердца - как спелые арбузы,
стараясь избегать опасных тем –
про верность и супружеские узы.
И вот дожил до старческих седин
и тем же девам стал уже не нужен.
В сухом остатке – плаваю один,
но чаще не по морю, а по лужам.

Запретным я как прежде одержим,
летя порой стремглав на те же грабли.
Но с каждым днем постельней мой режим,
и крепче пришвартован мой кораблик.