Восточные сказки

                I.               
За горами высокими, чёрт-те где,
В королевстве девичьих снов и грёз,
За морями, пустынями и тэ дэ,
Словно в сказке – ни горя тебе, ни слёз, –

Родилась и росла не по дням-часам
Не принцесса, нет, не царёва дочь,
Но прекрасная девушка. Бирюза
Отражалась в глазах её. Если ночь –

Восходили звёздочки в небеса, 
Любовались издали красотой,
Напевали песни вполголоса
Вместо колыбельной девице той.

Засыпала она под мотив простой,
А во снах корабли из далёких стран
Привозили охотников за мечтой, 
Перехожих калик, купцов, крестьян.
                II.               
Там, в заморских краях, непохожих на
Остальные края, и язык другой –
Проживали славные племена,
Пили мёд под пряники с курагой.

Жизнь не сахар, знаешь, но в их краях
Не бывало однако ни зим, ни гроз.
Стрекозиные басни про муравья
Не восприняли б там всерьёз.

Дни менялись, даты в календаре, 
Высыхали воды горных ручьёв,
Чтобы снова наполниться о поре
Впрок, на время долгое, до краёв,

По хребты растянутых к морю гор,
Чтобы каждой тростинке хватило сил.
Повзрослела девица, но до сих пор
Сны волшебные сохранил
                III.               
Нет, не принц, а какой-то совсем другой
Ангел, или наоборот.
Не кончается время. За их рекой
По другому оно течёт.

Долго, коротко ли – позабыли все.
Прежних певчих прибрал Господь,
На мотивы тех дней разве что росе
Ранним утром расскажет тот

Говорун-туман, что приходит с гор,
Поутру, и уйдёт, дай срок.
 Он когда-то был тоже и юн, и скор,
Но от осени занемог,

И теперь нет удали прежней, нет
Ни прозрачности, и вообще,
Переход состояний за столько лет
Не сметана небось в борще,
                IV.               
Не кофейная гуща, не чай спитой,
Не отвары чарун-травы.
Эту точность рецептов до запятой,
Кто же вспомнит теперь? Увы.

Завтра ведьма последняя, жить устав,
За собой заметёт следы.
Разгорится памяти береста
В цвет калиновой ягоды

И погаснет снова на много лет,
Много зим в глубине веков.
Так попутный ветер несёт корвет,
Отвернёшься – он был таков,

Этот вечный летучий голландец, но
Остаётся надежда на
То, что в море пропасть ему не дано,
И однажды звезда одна
                V.               
Вновь укажет памяти путь туда,
Где в реке шелестит камыш
О любви и верности навсегда
Ты не слышишь его? Услышь,

Нашепчи эту песню на свой мотив,
Если ж будут слова пусты,
Поплывут они тихо, не замутив
Чистоты верховой воды.

На пороги, в омут, водоворот
Попадут, пропадут из глаз.
А потом понемногу затянет лёд.
Не сегодня, нет, не сейчас.

Что останется после? Придёт апрель,
Льды растают после зимы,
И такая вечная канитель
Год от года. А что же мы?
                VI.               
В круговерти времени нелегко
Иногда сохранить прямой
Нить рассказа, когда и рассказ такой,
Занесённый снежной зимой,

Как тропа, что петляет, покуда не
Затеряется вдалеке.
Попытаемся снова пройти по ней,
А потом пусть коммюнике

Составляют другие из новых слов,
Отметя бесполезный сор.
Сочинением много разных голов
Занимаются до сих пор.

Ритуал сей не кончится никогда,
Опасения опоздать
В эту очередь – знаешь ли, не беда,
А, наверное, благодать.
                VII.               
Пусть кто лучше, кто хуже – рассудит Бог
И читатель. Хотя, прости,
Я не очень-то верю в такой итог.
Кто осилит-то, Господи?

Сколько можно узоры из букв плести
По заснеженным вечерам?
Долго ждать до конца или вскорости
Завершится уже игра?

Сказка – ложь, но такая в ней прелесть, что   
Сокрушить, закруглить сюжет
Собираешься, кажется, раз уж сто,
Но финала всё нет и нет...

P.S.
Задремала девица, пока ждала –
Видит ангел её тропу?
Каравелла тихо себе плыла
В ночь беззвёздную сослепу.

За узорами вилами по воде
Таял след за кормой вдали.
Более не видели их нигде.
Сгинули.