Пахли свежестью белые простыни

Пахли свежестью белые простыни,
Под покровом из тонкого шелка.
Там, где двое запреты отбросили,
Не увидев былого в них толка.

В этом номере ждут они «третьего».
В этом номере влажно и страстно.
Где они раздеваются медленно,
Добровольно поддавшись соблазну!

Гостя встретить выходит мужчина,
Что б другого впустить на порог.
Стены пишут немую картину.
Кто-то должен начать диалог.

Но молчания никто не нарушил,
Словно так был прописан сценарий.
В один миг он их обезоружил,
Темным омутом глаз своих карих.

Он раздевшись вошел в душевую,
Дверь оставив слегка приоткрытой,
Точно дав им возможность такую,
За собою подглядывать скрытно.

Полотенцем не став укрываться,
Он явился к ним полностью голый.
И в кровать попросивши забраться,
Он сыграл свою лучшую роль в ней.

Слившись в танце под музыку страсти,
Их движения были ритмичны,
Словно в танце нашли они счастье,
В неприличном пусть, но эротичном!

В этом танце она королева,
И два жезла в руках её нежных,
Между пальцев скользят так умело,
Нет святых среди них и безгрешных…

А затем она поочередно,
Обжимать стала жезлы губами,
И входили они в её лоно,
Словно губы её - створки Рая!

Языком вытворяет такое,
Что вам даже и в снах не приснится,
Испытали экстаз эти двое!
Неподдельна их радость на лицах!

В этой радости словно Богиню,
На руках её подняли двое,
Что б в кровать уложить на перины,
Усмерив свое эго мужское.

Что б губами прильнув к её телу,
Целовать до мурашек по коже…
Не имеет «бесценное» - цену!
Эта ночь станет им всех дороже!

Пусть к рассвету все чары растают,
И опять станет тыквой карета.
Дверь за «третьим» они закрывают,
Без возможности встретиться где-то.

А на утро проснувшись в квартире -
Детям завтрак она приготовит…
Он начнет день с гантелей и гири…
Никогда о той ночи не вспомнив.