На задворках

На задворках, как всегда:
Вонь, застойная вода.
Всякой нечисти без счета,
Мразями кишит болото.
Водяных и Леших тьма,
И у каждого дома,
Как дворцы. Кикимор масса,
С интеллектом быдломассы.
Любят яркий маникюр,
Роскошь, вычурный гламур.
У них, как у рыбок губки,
И почти все – проститутки.
Но дают не всем подряд,
Так что если нет деньжат,
На Кикимору не пялься,
Да и Леших опасайся,
Что Кикимор стерегут,
Одевают и е..т.

Повелитель мест сих дивных,
(Он уверен, что престижных),
Хоть не статен, не умен,
Намертво вцепился в трон,
Чтоб до самой смерти править,
И с подельниками грабить
И державу, и народ,
Тот, что постоянно врет,
С головой своей не дружит,
Мракобесью верно служит,
Хочет превратить Ютуб,
В бездыханных, хладный труп.
Чтобы в засранном подвале,
Смрадным воздухом дышали,
Раз альтернативы нет,
То легко поверят в бред.
Ведь чем меньше люди знают,
Тем лжи больше доверяют.
Чтоб царю, когда он врет,
Все заглядывали в рот.
Вел чтоб дальше п…р гнойный,
Разрушительные войны,
За захват чужой земли.
Ясно всем, как не юли:
Цель одна у нападенья:
Истребленье населенья.
Но отупленный народ,
Это сроду не поймет.
Безыдейный и безликий,
Верит в то, что он великий.
И способен размышлять,
Если надо н…ать.
Или сп….ть у кого-то,
И опять нырнуть в болото.
На задворках неприлично,
Думать, рассуждать логично.
Стойко терпят, стиснув рот,
Как живут, так и сойдет.
Нет еды поголодают,
Скажут гавкнуть, вмиг залают.
А прикажут воевать,
В женщин и детей стрелять.
Вмиг исполнят повеленье,
Убивать без рассужденья,
Потому что быдлоскот
На достоинство плюет.
Он как пес цепной обучен,
К жизни вольной не приучен.