Мелконаварный бизнес. Детектив 8-1

            ГЛАВА ВОСЬМАЯ.

    Когда мы вышли на улицу, было уже пять часов. Девушки взяли велорикшу и поехали кататься по медленно засыпающему городу, а мы снова поплелись на базар: надо же было проверить, как ленивые индусы справились с нашим заданием. Когда мы вошли в ангар, я увидел, что все мои самые черные подозрения оправдались: проклятые туземцы сидели на корточках, курили и о чем-то лениво беседовали, а наши мешки сиротливо стояли в углу в том же самом виде. Мы разозлились и стали кричать на индусов, но с таким же успехом можно было кричать на каменные изваяния местных божков. Пока не пришел старший над ними, дело с мертвой точки так и не сдвинулось. Наконец, грузчики задергались как тряпичные куклы и стали паковать наши мешки.
    - Чем это здесь пахнет? - спросил я у Андрея, имея в виду сладковатый запах, который приплыл из того угла, где сидели индусы.
    - Травкой, - усмехнувшись ответил Андрей, - тут все покуривают. Или жуют.
    - И что, все они наркоманы? - удивился я.
    - Ну, почему сразу так? - заступился за местное население Саша. - У нас ведь тоже все выпивают, а пьяницами становятся единицы.
Сказав это, он на минуту задумался и добавил:
    - Ну десятки...
    - А может быть сотни и тысячи, - поправил я его в расчетах, - все понятно, так местное население расслабляется после трудового дня.
    - Точно, - подхватил Андрей и засмеялся, а Марина поморщилась.
    Мы дождались, пока сонные мухи-индусы закончили ползать по нашим мешкам, сами написали жирным синим маркером наши адреса и вышли на улицу.
    - Андрей, а груз летит нашим самолетом? - спросил я.
    - Нет. Обычно перевозки частных грузов из Дели осуществляет компания «Люфтганза». Груз летит сначала во Франкфурт, там сортируется и отправляется по всему миру.
    - Да, каким маленьким стал наш мир с появлением самолетов, - задумчиво произнес я, представив тот долгий путь, который совершит мой мешок. Вот уж кому придется попутешествовать!
    - Андрей, - спохватившись, спросил я, - а следующие мешки, которые мы будем отправлять, сюда же свозить?
    - Да, я договорился, чтобы наш груз отправили через два дня, сразу после нашего отъезда.
    «Два дня, - подумал я, - и снова я окажусь в России. Там мне будет гораздо проще противостоять нападкам неведомых сил. Да, собственно говоря, и нападок-то никаких быть не должно - не заставят же они лететь меня второй раз. Другое дело - здесь. Андрей явно что-то замышляет, но вот что - совершенно неизвестно. И какую во всем этом деле играет роль Марина. Кто она - такая же жертва, как и я, или же соучастник? Чтобы сделал агент Ник на моем месте? Он бы, конечно, ждал и держал глаза открытыми. Осталось всего два дня и две ночи, и их как-то обязательно нужно пережить».
    Из замешательства меня вывел резкий голос Андрея.
    - Никола! Оглох, что ли?
    - Да вроде бы нет, - ответил я, приходя в себя. Мы стояли у выхода с рынка, и Андрей торговался с моторикшами.
    - Что случилось? - поинтересовался я.
    - Эти обезьяны не хотят везти четверых. Я так подозреваю, что у них есть местный профсоюз, который за этим приглядывает. Так что обратно поедем на двух таратайках.
    - На двух, так на двух, - я пожал плечами и подсадив Марину в гондолу ближайшего мотороллера, сел рядом. Тут же прибежал другой индиец и стал знаками показывать нам, чтобы мы пересели в его драндулет (у них, видите ли, среди таксистов очередь), но мы наотрез отказались выходить и наш водила, пожав плечами, завел двигатель. Мы рванули с места и, дребезжа выхлопной трубой, поехали. Мы обогнали мотороллер Андрея с Сашей и выехали на широкую улицу. Но тот водитель не захотел нам уступать и, объехав нас, прибавил газу. Я подмигнул Марине и, тронув за плечо водилу, сказал:
    - Уан место, плюс уан долларс! - и показал на удаляющийся от нас тарантас. Как ни странно, водитель понял меня, и кивнув, резко прибавил газу. Те тоже прибавили. Андрей всегда был азартен. Я тоже.
    Так мы и мчались уже почти в полной темноте, освещая дорогу тусклыми светлячками мотороллерных фонарей. И все-таки к шлагбауму отеля первыми подъехали мы. Расплатившись с водителем, я хлопнул его по плечу. Он улыбнулся мне, и я увидел, что у него во рту было красно от какой-то жвачки, которую я видел, жевали некоторые индусы на рынке. Я отпустил такси и, подхватив Марину, зашагал в отель.
На ужин мы не опоздали, и, спустившись в половине восьмого в ресторан, увидели многих из нашей группы. Оля и Наташа уже были здесь, и, завидев нас, помахали нам рукой. Я кивнул и улыбнулся, а Андрей, я заметил, поморщился. Я постарался первым набрать салатов и пошел к столику девушек. Моим компаньонам не оставалось ничего другого, как последовать за мной. Мы расселись и начали жевать.
    - Ну что, придете к нам после ужина? - спросила Оля.
    - Обяз-зательно!- с ударением на букву «З» отозвался я сразу. Я ждал этого вопроса и хотел первым ответить на него. Почему-то у меня было такое ощущение, что Андрей с Сашей хотели отказаться.
    За ужином мы мило болтали: я рассказал девушкам о том, как мы подгоняли ленивых аборигенов, а они рассказали, что очень мило покатались по городу, намекнув, что снова не обошлось без посещения магазинов. Марина тут же спросила, что они купили, и разговор сразу же перешел в привычное для женского слуха обсуждение цен и вещей.
    - Так мы вас ждем, - напомнила нам Оля, когда они с Наташей покончили с десертом и поднялись из-за стола, чтобы уходить.
    - Обязательно, - снова повторил я и добавил: - номер четыреста двадцать.
    После их ухода за столом повисло молчание. Мне казалось, я даже слышал, как беспорядочно бродят в черепной коробке у Андрея мысли, придумывая разумный вариант, воспользовавшись которым, можно было бы отклонить предложение. Но это мне только казалось, а вот беспорядочное брожение у меня в животе было настоящим. Теперь-то я понял, что нельзя было пить столько газированной лимки. Недаром же гласит народная мудрость: «Не все, что бесплатно - полезно». Я по широте души русской выпил в общей сложности десять презентационных бутылок местной «пепси-колы», не задумавшись о том, что под палящими солнечными лучами вода через поры в коже испарилась, а концентрат остался. И вот теперь брожение грозило перейти в бульканье и урчание, когда становишься похожим на плюшевого мишку, который урчит, если его переворачивают на спину.
    Когда мы встали из-за стола и пошли к лифту, я был уверен, что Андрей под каким-нибудь предлогом хоть на минуту, да останется с Мариной наедине. Так и получилось. Когда мы подошли к лифтам, Андрей спросил у Марины:
    - А где монетка, которую я дал тебе посмотреть? - и едва заметно подмигнул ей. Я ни за что бы не заметил этого, если бы не был готов. Но я был готов.
    - Ой, - ответила очень натурально Марина, - я, кажется, забыла ее на столе.
    - Пойдем, посмотрим, - а вы, ребята, поднимайтесь. Мы скоро подойдем.
    Я кивнул головой и, улыбнувшись своим мыслям, вошел в лифт. Кажется, Марина заметила мою улыбку. Ч-черт, нужно быть осторожнее. Хотя как там говорится: «Бог не выдаст, свинья не съест».
    Марина вернулась даже раньше, чем я предполагал, видимо боялась, что я смогу уйти к девушкам один. Когда она постучалась в дверь, я знал, какая она будет, и снова не ошибся, потому что догадывался, что сказал ей Андрей: «Как хочешь, но задержи его в номере. Как хочешь...» Она, безусловно, хотела меня и, я надеюсь, искренне. Когда я открыл дверь, на ее губах блуждала загадочная улыбка и не одна, а целых две пуговицы ее блузки были расстегнуты, чтобы дать моим глазам возможность насладиться плавным изгибом сочной, упругой плоти, которую скрывала тонкая ткань. Она зашла и закрыв дверь на ключ, опустила его туда, прямо в лакомую прорезь обольщения.
    - Как хорошо, что мы наконец остались вдвоем, - пропела она.  - Я целый день тебя хотела и теперь никуда не отпущу.
    Она сделала ко мне шаг, такая горячая и страстная, поцеловала и обняла меня. Это было ошибкой. Мою, уже начавшую кружиться, голову стабилизировал заурчавший от страстных объятий живот. Я представил рядом с обнаженной шикарной фигурой Марины урчащего плюшевого медвежонка, у которого, к тому же, постоянно подводит живот, и мой лифт (ну, вы понимаете!) остановился между этажами, так и не достигнув последнего.
    Я протанцевал с Мариной до кровати, отдернул покрывало и, уложив поверх одеяла ее горячее трепетное тело, сказал:
    - Ты раздевайся, а я сейчас, - и ретировался к ванной комнате.
    - Только не задерживайся там слишком долго, милый, - услышал я вдогонку страстный голос, за которым раздался шорох снимаемых одежд.
    Я заскочил в ванную и первым делом включив в раковине холодную воду, посмотрел на себя в зеркало: лицо мое было красным, на щеке красовался след от помады. Те, кто думает, что выпускает не пачкающуюся помаду, наверное никогда не целовались по-настоящему душной индийской ночью, с которой плохо справляется даже кондиционер. Я вымыл холодной водой лицо, не забыв стереть след от Марининых губ, а потом, переждав очередной приступ брожения в животе, уменьшил напор воды, одновременно приоткрыв дверь. Я знал, что двери с кровати не видно и надеялся, что благодаря моему нехитрому маневру, Марина не догадается, что я ее приоткрыл. Так оно и получилось. Погасив соблазн, подталкивавший меня выглянуть из-за угла, я на цыпочках подошел к двери, и, подобрав валявшийся на ковре ключ, тихо открыл им дверь, и выскользнул в коридор. Я шел к лифтам и думал, что в жизни всегда за все приходится расплачиваться: прятать ключи в лифчик можно только тогда, когда он надет на тело. Пусть даже такое роскошное, как у Марины. И вообще, для моего организма сейчас гораздо полезнее стакан русской очищенной водки, нежели полуторачасовой секс. А, кроме того, за это время могли произойти события, которым я должен был помешать.
    Я спустился с пятого этажа на четвертый и постучал в дверь четыреста двадцатого номера. Мне открыл Андрей. Он был действительно удивлен, что я пришел так скоро и не нашел ничего лучшего как спросить:
    - А где Марина?
    - Она переодевается и подойдет минут через двадцать, - не моргнув глазом ответил я.
    Во-первых, я ждал этого вопроса, а во-вторых, я думал, что так и будет. Это было примерно то самое время, которого должно было оказаться достаточно, чтобы Марина поняла, что я обманул ее надежды. Я представил, как она рассердится и будет лихорадочно одеваться, повторяя сквозь зубы только одно слово: «Сволочь!». Но, учитывая, что все женщины считают всех мужчин сволочами, это ее высказывание я решил не расценивать как ругательство.
    Зато Оля и Наташа мне действительно обрадовались:
    - Ой, а Андрей сказал, что вы с Мариной не придете!
    - А я взял и пришел, а Марина будет чуточку позднее.
Оглядев стол, на котором стояла бутылка водки, разрезанный ананас и четыре наполненных, но еще не выпитых стакана, я добавил:
    -  Кажется, я не опоздал! Девочки, организуйте-ка мне стаканчик.
    Поднялась обычная для такого случая суета, которая закончилась тем, что мы выпили за прекрасных дам.


                ***