Для принцессы той

У принцессы подол, что саван,
Волочится, по следу стоп,
Что изранены шрамов даром,
Что не знают, куда ведут.

У неё что ни дни, то годы.
У неё в декабре — апрель.
И в минуты своей свободы —
Робко тешит надежды тень.

И руками, пригладив пряди,
Поправляет у губ углы —
Улыбается, и не глядя,
Знает слёз уж бегут ручьи.

И лишь изредка, в отраженьи,
Ловит истины колкий взгляд —
У принцессы той, нет ни жизни,
Ни попыток уже сбежать.

И в темнице её, что в светлой,
Белизна превратилась в тьму.

У принцессы той — вой, что голос,
А глаза — будто жар в аду.

Но не слышен молебный вопль,
В предрассветной глухой тиши.
И на венах шипы, что розы,
Распустили свои цветы.

А за ставнями — безразличие,
А за ними — пустая быль.
У принцессы той, пограничная,
Неизвестная миру боль.

И не вылечить, и не выстрадать,
И не бросить на суд людской.
Только выжечь бы, вместе с памятью,
Вновь придумав себе покой.

Только выстоять, перемотанной,
Переклеенной с разу в раз.
Только встретить суметь бы пеною,
Штиля мёртвого новый час.

И в отчанье, что в объятия,
Укрываясь от зла беды —
Ей бы выдумать, да для счастия,
Веский повод продолжить быть.

Но не видится, и не чудится,
Шансов призрачных суета.

Но однажды, я верю, сбудутся —
Для принцессы той, чудеса.

В новом мире, надеждой сотканным,
В перекрестьях судьбы её —
Для принцессы той, счастьем искренним,
Обернётся вся эта боль…