Если бог существует

Когда услышишь про божью милость,
Что имя бога равно любви,
Подумай – как же тогда случилось,
Что мир тотально погряз в крови?

Когда тебе говорят с пелёнок,
Что бог всеведущ, что он всеблаг -
То в чём, скажи, виноват ребёнок,
От бога в дар получивший рак?

Живущий в муках сильнейшей боли?
Каков его персональный грех?
За что вручает такие роли
Невинным душам небесный цех?

Какой бы изверг создАл такое?
Держать людей за виварных крыс -
Под нож пуская играть судьбою,
Мечты их руша, калечить жизнь?

Заставить ползать в слезах смиренно?
В молитвах бить головой об пол?
Когда нацисты сжигали пленных,
Детей на пыточный клали стол,

Травили всех без разбора газом,
Живых младенцев кидали в печь -
Какой же надобно быть заразой,
Чтоб это сразу же не пресечь?

Не опуститься с небес в сияньи?
Не выжечь скверну святым огнём?
Какое в принципе оправданье -
Давать младенцев сжигать живьём?

Какие могут тут быть мотивы?
Один из узников выбил текст:
“Коль все святые слова не лживы,
Коль бог действительно в мире есть,

То чтоб моё заслужить прощенье,
Он должен будет меня молить”…*
Когда в твой разум вбивают мненье,
Что бог вас всех обещал любить,

Что он всесилен, всеблаг, всеведущ,
Что он желает нам всем добра,
Что он единый всеобщий светоч –
Скажи – увидев в тени двора,

Как злой маньяк утащил ребёнка,
Ты побежал бы его спасать?
Ты б педофилу пробил в печёнку,
Преградой смерти пытаясь стать?

Рванул на помощь волной цунами,
Рискуя в бок получить стилет?
Газон двора превратив в татами…
Ты да, а бог – почему-то нет…

Хоть это было б ему несложно…
Короткий всполох, удар, разряд…
Подумай, братец, насколько ложно
Всё то, что с детства тебе твердят!

О божьей милости, высшем благе…
Представь - ты в силах спасти других,
Способен боль облегчить бедняге,
Помочь хорошим, казнить плохих –

И если вдруг ты не сделал это,
Про груз кармический спор начав -
Ты служишь явно не силам света...
Ни капитально, ни в мелочах.


*«Если Бог существует, то ему придётся умолять меня о прощении» — Надпись, вырезанная еврейским заключённым на стене камеры концлагеря.