К Слову пришлось...

Когда-то думал: вот увижу Слово —
Схвачу и буду рад как идиот…
Теперь так ясно: думал бестолково
И жду — а вдруг Оно меня найдёт?

Поверить Слову вдруг не суждено,
Доверить типографии — возможно…
Лишь автору поверило б Оно
И начало барахтаться подкожно!

Теперь нашло и почерком твоим
Осталось на бумаге: сотней строчек,
Словами, что нечасто говорим,
Но пишем — то длиннее, то короче.

Решив на суд читателей отдать,
Изыскиваем средства, чтобы издаться,
Издательство, что «явит благодать»
Корректором, верстальщиком, — и статься

Так может, что поправят, сберегут,
Не потеряв ни автора, ни смыслов,
Признав за словом Слово, твой же труд
К «показанному» чтению причислив.

Выходит книга — да, не фолиант!
Брошюра? Том? Не важно — важно слово…
Ну мало ли, какой в тебе талант…
Ну мало ли, когда напишешь снова…

Страдай, люби и — верь не верь — пиши,
Затем доверься профессионалам:
Они увидят часть твоей души —
Той, рыцарской, но с поднятым забралом!

Так кто же сделал больше для людей?
Слов автор или те, кто показали,
Что в каждом что-то есть — всегда, везде:
Слеза от смеха, горькая слеза ли…

Читающим неравнодушным нам,
Смысл ищущим — то день, то час, то вечно,
Словами автор всем нальёт вина,
Что душу опьянит, но всё же лечит.

Ведь автор скажет всё, как он хотел…
Уверен… но читателям так колки
Ошибки — просто автор в суете
Нечасто брал словарь на книжной полке.

Поэтому словам не повредит
(А с ними — и читателям дотошным!)
На «диспансеризацию» визит…
Назначен между будущим и прошлым —
 
К корректору? Филологу? Врачу?!
Давайте скажем — Айболиту Слова,
Что правит текст, не говоря: «Лечу!»,
Храня правописания основы!

Выходит книга — всё не фолиант…
Успеется, слова живут подольше:
Не те «хитросплетения лиан»,
Не грязь, что так прилипчива к подошве…

Слова — струной и строфами — аккорд,
И ожил слух, и ты — не безголовый!
Приходит книга, как корабль в свой порт,
Портов же этих — тиражами Слова!

У книги твёрдый, мягкий переплёт
И тексты по порядку в оглавленьи…
Так вместе мы отправили в полёт
Слова — и остановлены мгновенья

Прекрасных чувств, теперь живых для всех,
И вновь решать читателям (дотошным!),
Что ты стоишь на взлётной полосе
Той жизни — между будущим и прошлым!

Тираж издать ли, выйти ли в тираж?
Решит читатель, жить ли дальше Слову…
Вся жизнь творца, создателя — мираж,
Подвластный лишь его же сердца зову!
 
Допустим: Слову жить! И где уже?
Под ножкою стола? На книжной полке?
В библиотеке? В бане? В гараже?
И там хранить души твоей осколки?!

Вот стать бы ей настольной, не в пыли,
И место есть на полке — но пустое,
Куда поставить руки не смогли…
Ведь корешок навряд ли больше стоит

Сомнений с осознанием души
И ритма слов, чей «танец в ритме» пульса,
И слово позабытое спешишь
Найти… А Слово скажет: «Не сутулься,

Не гнись под жизнью, Словом распрямись!
Взгляни в себя — твой мир тобой не познан:
Конечен ты, но бесконечна Жизнь,
Так верь — уйдем не вниз, а снова к звёздам!

Ведь мысль твоя всегда лишь вверх звала,
Не признавая „низ“ за продолженье…
Протри воображенья зеркала —
Там каждый раз иное отраженье!

Там снова — Слова ждущие глаза…»
Идут и дни, и жизнь — всё слаще, горше.
Так сладко: ведь хоть что-то смог сказать!
Так горько: ведь несказанного — больше…