Третьего шанса не будет частьП

(Повесть- триллер)

Шанс для исцеления выпадал,
Клятвы не сдержав, он быстро пал.
После долгих и тяжёлых мук,
Слёз, скорбей, он обретает вдруг:
Шанс второй для жизни полноценной,
Этот дар, воистину бесценный.

Если Милость совесть не пробудет,
Третьего дано уже не будет

(Отрывок молитвы старца ,одного из персонажей повести )

                Глава I

Солнечный луч с трудом проникал в окна больничной палаты. Витяй раздвинул плотные шторы и глянул во двор. Сегодня он покидает клинику. Вот - вот должен подъехать старший брат Василий. Всё готово к отъезду: вещи собраны, документы получены. Наконец, Витяй увидел совхозный автомобиль, въезжающий на стоянку.

Витяй простился с обитателями палаты и вышел во двор. Братья обменялись рукопожатиями, закурили. Витяй забрался на заднее сидение, и машина рванула в родной посёлок. В городе мужики вели оживленную беседу, но оказавшись за его пределами, замолчали. Витяй закрыл глаза и погрузился в размышления.

Минуло пять месяцев как привезли его сюда. Сначала были сложности с диагнозом, затем лечением, но постепенно молодой организм недуги одолел. Осталась небольшая хромота на левую ногу. Теперь всё позади, а впереди - полная неопределённость. Чем заниматься, как жить? Витяй оптимизма не терял, верил, что выход найдётся, надо лишь приложить усилия. Вот куда прилагать их? Одно понимал точно - в совхозе не останется, поживет месячишко и обратно в город.

В деревне туго стало. Пошли сокращения в лесхозе, где работал Василий, в гараже, на ферме. Кроме того, начались задержки с выдачей зарплат. Находясь в больнице, он слышал из новостей о подобных проблемах в стране. Везде неспокойно. Пару недель довелось ему общаться с парнем, попавшим в больницу с ножевым ранением. Звали его Кит. Видимо от фамилии Китаев. Ранение оказалось легким. Кит быстро шел на поправку.

Парни подружились. Кит рассказал, что в городе есть серьёзные ребята, из бывших спортсменов. Они успешны и всегда при деньгах. Поняв, что Витяй - мужик с характером, Кит оставил свой номер телефона.
-Будешь в городе - звони.

Спустя неделю Витяй по телеку видел репортаж о "Люберах", молодых людях, что тренируются в подвалах-качалках, а затем совершают набеги на кооператоров. Витяй понял, что Кит занимается тем же. С тех пор держал он при себе листок с телефоном и не сомневался, что встреча не за горами.

Витяй не верил, что больше не увидит Фантома. Почему так резко изменился друг? Их вместе доставили в тяжелом состоянии. Однако, Фантома выписали через неделю. Витяю же пришлось серьёзно лечиться, прежде чем отпустил паралич. Паленый спирт пагубно повлиял на организм.

Фантом такой напасти миновал, будто вовсе не пил. Нашли у него легкое обморожение и обычную простуду, хотя Витяй лучше всех знал реальное состояние друга. И вот такой финал. Приятель навестил его один раз. При встрече заявил, что уезжает с матерью к родне в другую область, больше не пьёт. Звучало всё очень странно. Витяй не придал значения словам Фантома, но когда узнал о его отъезде, обиделся сильно.

Правда, ещё раз увидится ребятам пришлось на суде. Витяя специально доставили туда на авто, прямо из больницы. В зале, на скамье подсудимых сидело пять человек. В том числе Сашка Демин, который снабдил парней спиртом. На следствии Демин утверждал, что расплачивался водкой. И лишь под тяжестью улик, в том числе отпечатков пальцев на бутылке, он признался.

Фантом подробно дал показания и просил о снисхождении к виновным. Витяй слова Фантома подтвердил, но прощать никого не захотел. Все, кроме Демина, получили большие сроки. Сашке дали два года условно, поскольку вина его заключалась лишь в покупке краденного спирта. В его хищении Демин не участвовал. Так прозвучало в приговоре.
После суда Фантом с матерью сразу исчезли.

Примерно через месяц от Фантома пришло письмо. Друг сообщал, что готовится поступать в семинарию, хочет стать священником. Фантом просил прощения у Витяя,  говорил, что сожалеет о творимых по молодости делах, называя их греховными и неугодными Богу. Фантом утверждал, что Господь воскресил его и потому он решил посвятить жизнь служению Богу и людям. В самом конце письма советовал Витяю бросить пить и обрести веру, лишь тогда возможно их общение.
Письмо произвело сильное впечатление на Витяя. Неделю он  ходил сам не свой и  мысленно возвращался к  событиям на кладбище. Его даже мысль посетила, что Фантом прав, их действительно спасли Высшие силы. Витяй никогда не верил в подобные вещи. И вот, впервые столкнувшись с чудом, найти ему разумного объяснения не мог.  Также парня напрягали  кошмарные сны, в которых являлся Николай Миронов. Покойник ничего не говорил, а лишь смотрел укоризненно на Витяя и грозил ему пальцем, словно предостерегая от чего то.

Однажды, проснувшись ночью Витяй ощутил острую потребность выговорится. Поведать о жизни, о поступках, за
которые было стыдно. Странное состояние. Давящая боль в области сердца. Сожаление со смешанным чувством вины. Будто задолжал, но забыл, что именно. И тогда Витяй тоже решил измениться.

Прежде всего, не пить, не пускать по любому поводу в ход кулаки. Лежа в кровати, он прошептал :
- Господи, даю слово не пить и не курить больше. Только помоги, дай мне шанс выздороветь. Он хотел продолжить прошения, но сосед по койке начал сильно стонать. Общение с Высшими силами пришлось прервать.

Утром Витяй  смутно помнил о ночных событиях. Целый день размышлял, но ясности не обрел. К вечеру пришел к выводу, что ему приснился очередной  странный сон. Вскоре после этого Витяй пошел на поправку. Врачи диву давались. С подобными болячками  быстро не излечивались. А здесь необычный феномен. В конце концов, медицина отнесла победу на свой счет.

Витяй не курил целый месяц.  При попытке взять сигарету возникала непонятная тревога. Тоже самое со спиртным. Возможность появлялась, но Витяй проявлял стойкость. Такое воздержание продлилось недолго. Беспокойство постепенно исчезло и вернулось желание выпить.

Случай вскоре представился. У соседа по палате - юбилей. Вечером устроили торжество и Витяй не устоял. Выпил стакан сухого и закурил сигарету. Через неделю еще вина хлебнул. Негативных последствий не произошло. Витяй обретал прежние силы и потребность жить на полную катушку. Теперь он решил не ограничивать себя и не искать ответов на сложные вопросы в религии. Сразу стало легко. Исчезли сомнения, метания, терзавшие последнее время его буйную натуру.

Тем временем машина приближалась к поселку, на пути встречалась знакомая сельхозтехника.
-Быстро долетели - воскликнул Витяй.
-Я решил, что спишь. Глаза закрыты, в окно не смотришь - ответил Василий.
- Задумался маленько.

Они свернули на дорогу, рядом с деревенским кладбищем.  Василий вел машину спокойно, однако, Витяй почувствовал какой то дискомфорт и произнёс:
-Братан, тормозни.
Василий стал притормаживать.
-По нужде что – ли?
-Не по себе немного. Сам не пойму почему?

Машина остановилась. Витяй сразу покинул её. Выйдя на воздух, постоял, затем обратился к брату:
-Дай бутылку пива.                Василий вытащил из коробки бутылку и передал Витяю.
Стоял конец мая. Вечерело. Пение птиц наполняло пространство лесочка. На полянках белыми крапинами застыли увядающие ландышами. Весенние цветы уже не радовали волшебным ароматом. Зато сирень, подхватив эстафету, не позволила дивному благоуханию покинуть округу.

На сердце у Витяя становилось все тяжелее. Подавшись внезапному порыву, он зашагал на кладбище, бросив на ходу:
-Я быстро.
Василий не успел ничего понять, заглушил мотор и вышел из машины.

Минуя силуэты надгробных памятников, Витяй спешил туда, где разыгралась драма, едва не перешедшая в трагедию. Наконец, достиг цели и остановился. Перед ним предстала знакомая железная ограда.
Витяй открыл калитку и наклонился к могилке, которую копал вместе с Фантомом. Сейчас он увидел ухоженный холмик. Деревянный крест с фотографией покойного возвышался над ним. У подножья креста валялась пустая рюмка. Кое-где виднелись остатки крашенной яичной скорлупы.
-На Пасху родня помянуть приходила - подумал Витяй. Он поднял рюмку, наполнил её пивом и поставил на место.   Поднес бутылку ко рту и глядя на фото произнёс:
- Ох и задал ты проблем, Николай Иваныч с могилою своей. Чуть было не утащил за собой. Однако, рановато мне туда, молодой ещё. Пожить охота, погулять, почудить.  Ты спокойно лежи, не тревожь, не приходи во снах, отпусти.
Земля тебе пухом.

Витяй сделал три больших глотка. Последний был неудачным. Пенный напиток попал в дыхательные пути. Витяй поперхнулся и закашлял. Наладить дыхание никак не удавалось. Неожиданно в нос ударил едкий запах спирта. Витяй выронил бутылку и продолжал кашлять.

Поднял глаза на фотографию и ужаснулся. Ему показалось, что портрет улыбнулся и кивнул в ответ. Волосы зашевелились на голове Витяя. По телу прошли судороги. Сильная боль скрутила внутренности, его начало трясти, он закричал и бросился прочь.

Бежал напрямую, продираясь через заросли. Приближаясь к машине,  Витяй чувствовал нарастающую боль в левой ноге и руке. На плечи навалилась тяжесть. Забытое ощущение липкой слабости овладело парнем, он потерял равновесие и рухнул на землю. Пытался кричать, но выходило лишь утробное мычание. Подгоняемый жутким страхом и чувством, что его преследуют, Витяй полз к дороге.

Василий, докурив сигарету, посмотрел на небо. Там сгущались облака, не сулившие ничего хорошего. Он повернулся, но отпрянул, увидев перед собой нечто.  Из леса выползало странное существо, передвигалось оно боком по земле и стонало. Василий - мужик не робкого десятка. К тому же было ещё светло, но и его сковал ужас, прежде чем распознал он родного брата. Василий бросился к нему, крича на весь лес :
- Что с тобой, кто это сделал?
Кроме выпученных глаз, наполненных слезами и мычания он ничего не услышал. Василий схватил Витяя в охапку, благо силой обладал недюжинной, положил на заднее сидение, развернул машину и погнал назад, в городскую больницу.


                Глава 2

Минуло десять лет. Исчезла большая страна, не стало совхоза Рассвет. На месте хозяйства - десяток ветхих зданий. Остальное разобрано жителями по кирпичику. Кругом заброшенные поля, поросшие дикими травами и деревьями.
Большое озеро превратилось в маленький пруд.  Широкая дорога - в разбитую тропку.

Осталась деревенька  из тридцати домов где доживали век селяне. Кормились с огородов. Получали пенсионные крохи. Раз в неделю заглядывала сюда автолавка. Небольшой фургон с хлебом, молоком в бутылках, консервами, да макаронами.  Этого хватало неприхотливым жителям. Изредка кого-то навещали дети, привозя скромные подарки. Погостив три дня возвращались в город, оставляя стариков одних.

Однажды, июньским вечером в деревне появился автомобиль такси и остановился возле дома Корневых. Из машины вышел шофер, открыл заднюю дверь и помог выбраться женщине, облаченной в монашеское одеяние. Затем такси покинул священник - монах. Он достал из багажника чемодан и рюкзак, рассчитался с водителем. Автомобиль уехал. Монахи не спеша, направились к дому.

Едва священник поднялся на крыльцо, дверь отворилась и перед ним предстала пожилая женщина, за ней мужчина средних лет. Остатки былой мощи еще сохранились в его сухом, поджаром теле.
-Здравствуй тетя Надя — с улыбкой произнес священник. - А это видать Василий? - вновь улыбнулся он - Здравствуй и ты.
-Здравствуйте батюшка - настороженно ответила женщина — Откуда вы знаете нас?
И тут раздался голос монахини:
— Что кума, неужели борода да одежда чернецов так сильно изменили нас?

Ещё пару секунд женщина смотрела на пришельцев и вдруг, всплеснув руками, вскрикнула:-Батюшки мои, неужели Тонька с сыном Славкой?
-Не Тонька со Славкой, а отец Антоний и матушка Серафима - ответила монахиня. – Ну, что застыли, принимайте гостей.
-Конечно - запричитала хозяйка, обнимая батюшку и былую подругу.
Василий стоял в изумлении и молчал, даже после объятий с монахами.

-Мы как узнали про житие ваше нелегкое, так сразу в путь - произнес иеромонах.-Какое там житьё, мучения одни – горько запричитала Надежда.
-Не гневи Господа - тактично прервала её подруга. – Живы, время для покаяния даётся и Слава Богу! Они вошли в хату. Батюшка осенил крестом комнату, посмотрел по углам. Не найдя икон, поклонился, а затем произнес:
-Мир дому сему.
Серафима перекрестилась. Надежда и Василий засуетились, посыпались вопросы: - Какими судьбами, на – долго ли в родные края?

Серафима кратко пояснила цель визита:
-Во-первых, навестить усопшую родню, помолиться на могилках. Во-вторых, узнать подробности о Викторе. Что же с ним произошло?
-Да беда с Витькой, почитай уже десять годков минуло. Причина нам не ведома. При Василии дело было. Пусть сам и расскажет. Но прежде отобедаем, как положено - предложила Надежда.
-Тетя Надя, взяв за руку старушку, произнес Антоний - Успеется с обедом, давайте Василия послушаем.

Все присели на деревянные табуреты вокруг стола и обратили взоры на Василия. Он поведал  о событиях десятилетней давности. Говорил подробно, будто всё случилось вчера. Как привез полуживого брата обратно в клинику, как повторно пришлось лечить его. Теперь у Витяя отнялась речь.

Вернуть её не удалось. Сейчас он парализован на левую сторону. Частично работает правая рука и нога. Вернее стопа. Передвигается в коляске с посторонней помощью, но иногда, прилагая усилия, может правой рукой крутануть колесо и проехать пару метров.

Иногда с братом случаются жуткие  вещи. Он впадает в оцепенение, начинает мычать, мяукать, лаять. Ничего не слышит и не видит вокруг. Припадок продолжается не долго, но после него Витяй отключается и может проспать двое суток. На утро ничего не помнит. Кто только не брался лечить брата. Всё напрасно. Доктора предлагали поместить его в специальный интернат, но они с матерью отказались.

Василий замолчал. Наступила тишина, лишь глубокие женские вздохи нарушали её.
-Мы узнали о вашей беде, встретив бывших соседей Казаковых две недели назад - сказал Антоний.
-Я в епархию ездил по делам. Заодно навестил матушку Серафиму - насельницу тамошнего монастыря.
Казаковы, рассказали, что Виктор поправился, но по дороге домой что - то случилось. Он опять оказался в больнице. С тех пор парализован. И с ним происходят странные вещи, описанные Василием.

Антоний вздохнул и продолжил: - После разлуки, мы с Виктором обменялись письмами. У меня хранится его весточка. Он, видимо под впечатлением моего послания тоже захотел измениться. – Да, вот оно, письмо.
Антоний вытащил конверт и протянул Василию. Тот прочел про себя.

-Погоди - воскликнул Василий - Он пишет, что поклялся не пить и не курить. И если нарушит клятву, пусть покарают его свыше.
- Я рассудил, что бравада это - ответил Антоний - Виктор огорчен нашим отъездом, но скоро вернётся к привычной жизни и обещания свои непременно нарушит.
-Так и случилось - произнес Василий, - Витяй какое то время держался, потом стал выпивать. В день выписки я пивка купил. Когда тормознули на кладбище, он взял бутылку и ушел. Я подумал, хочет деда Миронова навестить, да помянуть. А вон как вышло.

-Где сейчас Виктор?- спросил Антоний
-В комнате. Сидит да слушает нас - последнюю фразу уже навзрыд произнесла Надежда.
Антоний и Серафима направились куда указала хозяйка . Внезапно дверь отворилась и перед ними оказался страдалец с искаженным от напряжения лицом.
Священник и его мать опустились на колени перед тенью былого Витяя, обхватили его ноги с двух сторон и зарыдали. Теперь в доме плакали все. Немного успокоившись, Антоний осенил крестом Виктора, а Серафима стала гладить его по голове. Витяй пытался что-то сказать, но кроме мычания ничего не выходило. Здоровой рукой он сжимал плечо друга и улыбался половиной лица, давая понять глазами, что безмерно рад встрече.

Свет в доме Корневых погас далеко за полночь. Особо хлопотала Надежда. Она пыталась обновить стол, дополнить его блюдами, просила Василия зарубить петуха. Но, получила твердое нет от Серафимы:
– Надежда, угомонись, или не знаешь - монахи мяса не вкушают? Пожалей петушка.
Надежда спорить не стала, но угодить гостям очень хотела. Монахи искушение с едой предвидели, потому заранее запаслись нужными продуктами в городе. После застолья Антоний сказал:

- Завтра мы с матушкой навестим предков, а послезавтра нужно будет доставить Виктора на кладбище. Там совершим над ним отчитку. Особый обряд с древними молитвами. Я не сомневаюсь, что недуг Виктора не столь физический, сколь духовный. Будем молить Бога о помощи.

Не успел он договорить, как Надежда вскрикнула:
-Слыхала о молитвах таких. В области соседней бабушка их читает. Прогоняет нечистую силу и многим помогает.
-Нет, баба Надя, к церкви подобные бабушки отношения не имеют.
-Она же молится при иконах? - возразила Надежда.
-Помолчи - прервала её Серафима. - Слушай батюшку.

Надежда смолкла, насупившись, но, поймав взгляды сыновей, опустила голову и больше в разговор не встревала.
-Баба Надя - ласково продолжил Антоний - Не обижайся. Что касается знахарей-целителей, так тебе скажу. Заходят они изредка в храм за благословением, да не получают его. Потому как церковь дела подобные не одобряет.

- А бабушки самочинно вешают иконы, даже святой водой окропляют народ. Одни искренне полагают, что исцеляют, что особый дар имеют, а другие просто мошенники.  Они не исповедуются, не причащаются. Дай Бог - если бабушка просто шарлатанка, а если вражью волю исполняет? Какой вред душе нанести можно?
-Да не спорю я - испуганно произнесла Надежда -  Витьку лишь тебе  доверю, не сомневайся.
-Вот и хорошо. Давайте помолимся и пора отдыхать.
Антоний прочел молитву и Надежда развела гостей по комнатам. Антоний подошел к Витяю и прошептал:
- Всё будет хорошо. Храни тебя Господь.
Зайдя к себе в комнату, он услышал, как за стеной справляет келейное правило Серафима. Антоний достал из чемодана иконы, поставил их на столик и начал свою вечернюю молитву.



                Глава Ш

Утром Антоний и Серафима отправились на кладбище пешком. Двигались окружной дорогой. Полем не пройти. Сплошные заросли бурьяна.  Антоний оделся в рабочую спецовку, облачение священника сложил в рюкзак. Монахи взяли лопату и серп. Серафима бодро ступала и вслух пела псалмы. Денек радовал погодой. Василий с утра отправился на речку, надеясь поймать рыбы и сварить уху.

Через час монахи вошли в лесок. Особое состояние овладело обоими. Тишина повисла на деревенском погосте. Сейчас он предстал запустевшим. Многие ограды покосились, репейник и крапива кругом, никаких тропинок. Серафима сокрушалась:

-Достойное по делам приемлем. Отношение к покойным предкам  отражается на живущим рядом.
-Ты права, мама - согласился Антоний - А куда дальше идти, совсем не помню?
-Эх - вздохнула Серафима – Назови главный ориентир для нас?
-Высокий дуб - радостно воскликнул иеромонах.
-Верно, туда и держи направление.

Антоний окинул взглядом верхушки деревьев и быстро отыскал нужное. Дуб, как и прежде, на десяток метров возвышаясь над другими собратьями. Казалось, он подрос и раздался в ширину. Монахи повернули и вскоре подошли к семейному склепу.

Крест Пелагеи твердо стоял в центре.  С трудом отварив калитку они вошли внутрь. Могилки заросли кустарником, памятники поблекли. Надписи на табличках едва читаемы.
-Время  не щадит ничего - произнесла Серафима.-Да, неумолимо оно - отозвался сын.
Монахи поклонились могилам и принялись за работу.

Через два часа всё изменилось. Могилки выровнены. Кусты и травы удалены. Мать и сын присели на лавочку, которая на удивление, уцелела. Дубовые доски и столбики почти не претерпели изменений.  Сидели и смотрели на портрет Пелагеи. Каждый думал о своём, но мысли невольно уносились к событиям роковой ночи.
Серафима закрыла глаза. Картина засыпанной снегом ограды, памятник покрытый инеем, оттаявший ото льда крест, ожила в её памяти. Да, именно здесь произошел перелом в сознании, отсюда жизнь потекла по другому руслу.

Отдохнув, пришельцы продолжили  труды. Антоний переоделся. Серафима помогла разжечь кадило, и приготовила атрибуты для службы. Иеромонах Антоний начал поминальную литию. Серафима пела вместе с ним. Панихида совершалась неспешно и благоговейно. Помянув почивших родственников, они отправились навестить могилу Николая Миронова. Туда, где разыгрались события изменившие не одну судьбу. Антоний разоблачаться не стал.

Как только подошли, сразу  бросилось в глаза, что могилок здесь прибавилась. Монахи удивились, обнаружив два свежих захоронения.  Антоний узнал фотографии Александра Демина и  жены его - Ларисы.
По дате смерти стало понятно, что покинули они мир в один день. Помолчав минуту Серафима произнесла:

-Господь прибрал обоих сразу. Наверное погибли трагически. Странно, что ничего не сказала Надежда.
-Может разбились, попали в аварию? Сашка хулиганил на дорогах, скорость любил - произнес Антоний.
-Порядок здесь. Видно дочка за могилами смотрит. Помнишь, девчонка была у них, шустрая такая?
-Помню, Олей звали. Помоги ей Господи. Антоний отрыл чемоданчик, достал молитвослов и возглас священника вновь  зазвучал на деревенском погосте.

По завершению службы монахи пошли на дорогу. На окраине лесочка Серафима предложила перекусить, а затем продолжить путь. Так и поступили.
Вернулись к вечеру. Семья Корневых начала беспокоится, Василий много раз выходил навстречу, но возвращался один. Он наловил рыбы и приготовил уху. Ему не терпелось угостить дорогих постояльцев.
Ожидал их возвращения и Витяй. Настроение  у него было прекрасное, он старался передвигаться на коляске сам, хотя давалось это нелегко. Хозяйка, натопила баню, нарвала молоденьких огурчиков, зелени, приготовила салат.

Наконец, появились гости. Надежда предложила баньку. Серафима согласилась и вместе с подругой направилась туда. Монахиня не парилась, просто помылась. Это слегка огорчило Надежду. Зато Антоний не отказался отведать деревенского пару с дубовым веником.

За столом все уплетали уху, нахваливая Василия. Тот прятал взгляд и бубнил:
–Обычная уха, вот ежели налима сюда, да сома молодого. Но было заметно, что приятны ему восторги гостей. Наравне со всеми за столом восседал и Витяй.

Когда трапеза завершилась, все помолились и разошлись.   Антоний подозвал к себе Василия и спросил:
-Всё приготовил?
-Да, конечно. Петро Самохин и Панкин Иван помогут. Может помнишь таких? Довезем вас до леса, Витьку донесем, куда укажешь и подождем.

-Нужно топор прихватить, там сплошные заросли.
-Сделаем - усмехнулся Василий - Не проблема. Мы же лесорубы.
-Вот и славно - устало произнес Антоний - Теперь спать.
Но прежде он заглянул к Витяю. Вошел и понял - друг ожидает его.

- Ну, что брат - бодро произнес Антоний - Разберемся завтра с недугами твоими. Всё будет хорошо. Советую хорошо отдохнуть, большие усилия потребуются. Ты понял меня?
Витяй качнул головой и заморгал, что означало - Понял очень хорошо.
- Тогда спокойной ночи - произнес Антоний, перекрестил Витяя, сжал его ладонь, ощутив крепкое ответное рукопожатие, развернулся и вышел.



               
                Глава IV


На рассвете к дому Корневых подкатил старенький  УАЗ-452, называемым в народе буханкой. В машине два мужчины-жители поселка. Накануне согласились они помочь в необычном деле.

Витяй и Антоний почти не спали. Каждый думал о грядущем дне. Когда автомобиль тормознул у крыльца, подгонять никого не требовалось. Мужики погрузили Витяя в фургон, батюшка всех благословил и устроился на переднем сидении, рядом с водителем. Ехали не спеша. Была середина июня, погода теплая, тихая, безветренная. Пробираясь по дороге, когда-то хорошо накатанной, а теперь израненной колеями, водитель по имени Петр, воскликнул:

-Эх, красоту загубили какую. Раньше трактора и комбайны здесь гоняли. Поля с пшеницей да рожью. Теперь бурьян. А дальше что? Скажи, батюшка, если сможешь?

-Трудно отвечать - отозвался Антоний - На Русь времена лихие, да смутные всегда приходили. Потом сменялись на лучшие. Я уверен, всё возродится и лучше прежнего станет. Но главное -  не в этом.
-А что же главное?- не унимался водила, только не проповедуй о спасении души. Я  помню тебя мальчишкой. Фантомом кликали. Озорничал шибко, не буду подробности поминать. Я, батюшка, привык верить тому, чего вижу. А вижу, что живём хуже прежнего, особенно на селе. Россия крепка  хозяйством сельским. Теперь его почти не осталось.

- Говорю же - трудно возразить – ответил Антоний - Но не хлебом единым жив человек.  И хотел продолжить, однако Петр перебил:
-Ну, вот, опять проповедь, а по сути сказать нечего.
-Воистину нет пророка без чести, разве только в отечестве своем - чуть слышно проговорил отец Антоний. Но его не услышали. Раздался визг тормозов, машина встала перед большой лужей.
-Приехали, сказал водитель. Яма здесь глубокая, попал однажды, больше не хочу. Осталось совсем немного. Донесем Витьку на руках.
-Ну, коли, Петр решил, тому и быть – подал голос Василий.

Мужики вышли на воздух, аккуратно вытащили Витяя и закурили. Петр с Василием понесли страдальца к лесочку. Следом двигались Антоний с Иваном, катившим коляску. Иван был младшим братом Юрки Панкина - мужичка, что привёз когда-то ребят на тракторе могилу копать. Сам Юрка давно уже лежал на том же кладбище. Он как-то нелепо скончался. Перенес простуду на ногах, не обращая внимания на недуг. Однако, болезнь перешла в тяжелое воспаление легких, и через три дня его не стало. Сейчас об этом поведал Антонию Иван, пока они двигались по лесу.

Большая часть пути далась нелегко. Местами приходилось срубать молодые деревца, чтобы расширить тропинку. Наконец, подошли к ограде с железным крестом. Здесь, накануне, Серафима и Антоний навели порядок. Мужики усадили в кресло Витяя, который, вдруг, стал очень напряженным. Выкурив по сигарете они собрались обратно.

-Ну, батюшка «Ни пуха, ни пера». Мы вернемся к машине. Закончите - позовите. Тут рядом.
-Благодарю, Петр, только не произноси поговорку языческую. Лучше скажи:
- С Богом!
-Хорошо, с Богом – произнёс Петр. Василий с Иваном пожали руку Антонию и мужики удалились.

Отец Антоний открыл чемодан, достал и развернул походный столик, положил на него крест, Евангелие,  старый молитвослов, зашел в ограду, затеплил лампадку, оставленною под крестом Пелагеи и вернулся. Подойдя к Витяю, увидел как друга бьет мелкая дрожь. Он побледнел и стал издавать мычащие звуки. Но самое главное - глаза, вернее застывший в них ужас.

-Успокойся, Витя, всё хорошо. Сейчас я стану читать молитвы. Держи свечу, я зажгу её. Чтобы не происходило, ничего не бойся. Помни, что с нами Бог. Рядом святые мощи Пелагеи - мученицы. Главное - ты верь. Всем сердцем верь, что исцелишься. Понял меня?

Обычно Витяй подавал знак качанием головы, либо морганием. Теперь он выпучил глаза, не шевелился и монотонно мычал, переходя на какой-то неприятный слуху вой. Стараясь не обращать внимания на реакцию Витяя, Антоний пытался зажечь спичку и заметил, как у самого дрожат руки. Антоний перекрестился и вслух прочел молитву - Да, воскреснет Бог - Это немного успокоило.

Затем подошел к Витяю, зажег его свечу, осенил крестом и, стараясь не смотреть на друга, начал громко произносить слова молитвы. Всё шло своим чередом, молитва сменялась молитвой, голос Антония окреп.

Витяй сидел неподвижно в кресле. Прошло четверть часа. Вдруг сильный порыв ветра погасил пламя свечи. Затем Антоний услышал, как его подопечный прекратил мычание и замолчал. Антоний оторвался от книги и глянул на друга. Витяй сидел совершенно свободно, положив ногу на ногу. Свечи в руках не было. Он ухмылялся злой улыбкой и, глядя в глаза священнику, произнес басом :

-Довольно чудить Фантом, давай лучше кагору махнем, как раньше. Я знаю, у тебя в чемодане есть бутылка.
Витяй громко и раскатисто захохотал. Антоний шагнул назад и словно онемел. Он чувствовал сильную боль в области груди. Голова закружилась, зрение  угасало, словно выключали свет, уменьшая напряжение.

Антоний увидел, как Витяй показал ему язык, почему-то невероятно большой. Позади себя иеромонах ощутил чьё-то присутствие, но обернуться не было сил. Кто-то, стоявший за спиной, словно взмахнул крылами и сразу наступил мрак. Отец Антоний потерял сознание.

               
                Глава V


Медленно приходил в себя священник.  Сквозь пелену, застилавшую глаза, видел тени, походившие на очертания людей, фигуру в черном одеянии. Затем опять ушел в беспамятство. Когда очнулся окончательно, обнаружил себя лежащим на кровати в доме. Ничего не болело, не тревожило. На стене тикали часы, показывая половину третьего.

- Светло, значит день - мелькнула мысль.  На стене висели фотографии.  Поднявшись с постели  и подойдя к снимкам, он узнал  тетю Надю и её  мужа дядю Мишу.  Рядом висели портреты Василия и Витяя.  Антоний понял, наконец, где находился.   Но как оказался здесь - не помнил.

Едва облачился в рясу, висевшую на стуле, как в комнату вошли один за другим Василий, Серафима и Надежда. По взгляду на скорбные лица и мокрые глаза, стало ясно - произошло что-то очень серьёзное.
-Ты как? -  холодно спросил Василий.
-Со мной порядок - ответил Антоний – А что случилось, где Виктор?

-Василий молча кивнул головой, предлагая следовать за ним. Надежда запричитала
 - Зачем вы только приехали?      
Серафима, пыталась обнять её за плечи.   Василий  вошел в комнату Витяя, следом  остальные.

То, что увидел Антоний, потрясло его до глубины души. В инвалидном кресле сидел постаревший лет на десять Витяй с широко открытым ртом. На всю длину был высунут его язык, а глаза расширены, словно пытались вылезти  наружу. Сидел он  неподвижно, не реагируя на происходящее.

Антоний впал в оцепенение, пока причитания Надежды не вернули его к реальности.  Он, подошел, коснулся ладонью лба  страдальца. Словно доктор прощупал затылок, шею. Взял  руку Витяя  и ощутил холодную, словно омертвевшую часть тела.  Вопль сожаления и  раскаяния  вырвался из груди монаха:
- Господи, прости.  Он опустился на колени  и зарыдал. Не в силах  вынести подобную сцену, заплакали остальные. Реакции со стороны  больного не последовало.               
Спустя час  Антоний узнал подробности. Василий рассказал, что мужики ожидали результатов  «отчитки»  возле машины.  Никто не верил в исцеление Витяя, ну может, один Василий допускал небольшие улучшения.
Вдруг, они услышали  сильный шелест листвы на деревьях, следом раздался гул, подобный завыванию волка, а затем   мужской хохот.   Не смех, а именно хохот. Все застыли, не зная, что предпринять. Наконец, Петр  схватил монтировку и побежал в лес.

Они с Иваном, взяли топоры и  двинули  следом.   Когда добрались  до  поляны,  увидели лежавшего  на земле  Антония, а рядом в кресле, в том же виде как  сейчас, сидел Витяй. Мужики облазили заросли, в надежде  отыскать  следы, указывающие на  причины происшедшего.  Но всё напрасно.   Собрали разбросанные  вещи, перенесли  полуживых друзей в машину и вернулись в село.

Хотели, вызывать скорую, но  Серафима  запретила.   Надежда принесла банку самогона и мужики сели в беседке в саду  снимать стресс.   До утра никто не ушел. - закончил  рассказ Василий.
-Всё понятно - сокрушённо произнес  Антоний, - Предупреждал меня старец Варнава, о возможных последствиях.
Посчитал я себя, однако, готовым к такому   деланию. Вот она – гордыня – налицо. Но всё равно  так просто не сдамся. Сегодня мы с матушкой уезжаем. Виктора  забираем с собой. Теперь надежда  на старца. Другого пути  не вижу -  закончил Антоний.               

-Нет  - запричитала Надежда - Хватит уже.  Пущай медицина сына лечит, коли друг его калечит -  вырвался  каламбур.
-Погоди  – встрял в разговор Василий. Он схватил батюшку за рукав и, глядя в глаза, строго спросил - Ты сам  веришь, что Витьке  можно помочь?
-Верю -  твердо ответил священник, не пытаясь освободиться  – Разве  не видишь, здесь духовный недуг.  Вражья сила имеет доступ к душе Виктора.

-А как же твой Бог?   Почему  не ответил на  молитвы? - не унимался Василий.
-Есть выражение – попущение Божье. Его промысл никому не ведом. Может быть у Виктора какой то особый грех. И чтобы он был прощен, Виктор должен претерпеть особые скорби, но до конца разобраться здесь может человек святой жизни. Такой  как  старец Варнава.    Я  лишь простой священник - монах.
-Вот оно и вышло.   Господь дал понять, кто я  есть на самом деле. Что касается Виктора, мы  заберем его  в монастырь, чем скорей, тем лучше. Может ещё успеем на вечерний  поезд.

Василий остался доволен ответом, отпустил руку батюшки и угрюмо добавил:
- Не обижайся на меня.  Мы с матерью  со своими тревогами остаёмся. Мы родня.- Тут он указал на сидящего в кресле инвалида. - Нам до конца быть вместе, а  Варнава твой, ему  зачем?               
-Хороший вопрос. Многим  не понять. Потому христиане выжили в период гонений.  Они едины главной добродетелью – любовью.   Сердце моё наполнено любовью к Виктору, потому верю, что  всё будет хорошо. Виктор  такой же брат мне.  Забота о нём в радость. Я буду писать как наши дела. Ты  в любое время можешь навестить его.

-Добро - тихо сказал Василий - Пойду к мужикам,  договорюсь чтобы на станцию  отвезли.
- Надежда, собирай  сына - сказала  Серафима, когда за Василием закрылась дверь.  Найди  рубашку свежую, да штаны. В монастыре остальное  найдется.  Документы мне  отдай.
-Хорошо -  ответила Надежда.

Спустя час все стояли возле дома, готовые отправиться в дорогу. Коляску с Витяем придерживал Антоний. Он придумал хитрость. Забинтовал нижнюю челюсть Витяя по самый нос, чтобы страшный  вид паралитика внимания не привлекал.   Сверху одели шляпу.  Витяя было не узнать. Со стороны казалось, что в коляске сидит пострадавший от ожога, человек.

Подъехал УАЗ - буханка . Крик удивления вырвался у водителя, когда он увидел Витяя.
-Вот это маскировка – похвалил Петр.
Первым с Надеждой простился  Антоний:
– Ты  прости меня мать и не отчаивайся, я привезу Виктора  как обещал. Надейся и жди, у тебя хорошее имя, нужно его оправдать - Он  обнял тетку Надю и сел в фургон.               
-Не держи зла. Даже сейчас постарайся Бога благодарить - начала  было  Серафима, но посмотрев в глаза подруге, не выдержала и, обняв её, со слезами произнесла:
-Прости нас, Христа ради. Низко поклонилась и  села в машину. Петр тронул, выбрав  скоростной режим в условиях  бездорожья.
Пассажиры смотрели на фигурку пожилой женщины, вытирающую слезы и помахали ей, а Серафима ощутила  сердечное томление и поняла, что видятся с подругой последний раз.

На станции  Антоний купил четыре  билета в  купе,  хотя  ехали трое. Когда подошел поезд мужики  погрузили Витяя, вышли на перрон и стали прощаться .  Антоний  благословил каждого. Серафима поклонилась и тихо произнесла:

- Храни вас Господь, мои дорогие.
Монахи поднялись в вагон. Состав  медленно поплыл в сторону Запада.   Растроганные вниманием Серафимы, мужики стояли  и смотрели в след  поезду.  Затем повернулись и побрели на стоянку.  Открывая  дверь авто, Петр замер и произнес:
 – Ну и Серафима – Антонина, и куда раньше смотрел? А ведь в  бригаде у неё  работал.
Что он хотел этим сказать, Василий так и не понял. 

               
                Э П И Л О Г

После обеда наместник монастыря - игумен Антоний разбирал почту. Прочел телеграммы и перешел к письмам. По давней привычке Антоний долго смотрел на конверт, пытаясь угадать значимость заключенной в нем информации.
Сейчас, открывая очередное послание, он ощутил сильное волнение. Увидев обратный адрес: - мужской Свято-Вознесенский монастырь - послушник Виктор, игумен с трудом сдержался, чтобы не закричать. Сердце затрепетало.

Дрожащими руками извлек дюжину листов, исписанных мелким почерком и прочел:
-Ваше преподобие, отец -наместник, Фантом - здравствуй! Я специально нарушаю порядок обращения. Если писать официально, как подобает в церковной среде, полной искренности не выйдет. Отче, это твой друг детства - Витяй, а ныне послушник монастыря. Пути Господни неисповедимы. Кто бы мог подумать, что может такое случится с приятелями-хулиганами через много лет.

Описывать подробно события, происшедшие с момента нашей разлуки не буду. Надеюсь, прочтя письмо, ты захочешь увидеть старого приятеля. Тогда и наговоримся. Кратко излагаю главное. Итак, ты оставил меня на попечение о. Варнавы.

Здесь наместник прервал чтение и вспомнил, как досталось ему от старца. Как долго каялся и трудился он, исполняя наложенные на него епитимьи.  Через полгода, по распоряжению высокого начальства уехал в далекие края, для участия в строительстве новой обители. Да так и остался здесь. А недавно назначен её наместником. Долгое время он пытался поддерживать связь с насельниками прежнего монастыря. Интересовался судьбами Витяя и старца Варнавы.

По последним сообщениям старец ушел в затвор, а Виктора увезли в город, на медосмотр и больше никто его не видел. Потом связь с монастырем окончательно прервалась. Пришел новый настоятель и прежние порядки изменились. Монахи, с кем вел переписку Антоний, подались на Афон.  Антоний поминал друга в  молитвах, чувствовал, что Виктор жив, что душа его после стольких страданий обрела легкость и чистоту. Это утешало игумена и снижало чувство вины, которое до конца не исчезло.

Антоний вернулся к письму:
- Старец удалился в дальний скит. Монахи помогли донести меня и оставили с ним. Жили мы в старом домике несколько лет. Я находился в ужасном состоянии, был неподвижен и нуждался в постороннем уходе. Его смиренно оказывал старец. С молитвой, пением псалмов, постоянно разговаривая со мной на равных. Но я ничего не помнил. Всё это позже рассказал мне отец Варнава.

Однажды ночью я проснулся, чувствуя, что меня теребят за плечо и властным тоном говорят:
- Пора вставать, очнись, вставай. Я открыл глаза, огляделся. Понял, что нахожусь в доме. Посредине кирпичная печь. Она топилась, хорошо согревая помещение. Рядом стол и два табурета. Утварь проста и надежна. В дальнем углу небольшой иконостас, теплится лампадка. До меня донеслось едва уловимое дыхание, ровное и спокойное.
Я повернулся. На кровати, укрывшись одеялом, спал маленький старичок. Если бы не густая борода, его можно было принять за подростка. Я потер голову руками, затем встал на ноги. Никакой боли. Сделал шаг, потом ещё и подошел к большой кадке с водой. Зачерпнул ковшик и стал поглощать её, вкусную и холодную.
- Эй милок, не спеши - раздался старческий голос. – Благодарю Тебя Господи, что услышал раба твоего. – произнес дивный дед.

Он подошел, взял меня за руку . Велел сесть, встать, вытянуть ноги, показать язык. Старик задавал вопросы: Кто я, откуда? Просил прочесть по памяти стишок. Я выполнял его команды, не понимая, что происходит. Почему после моего ответа он радуется и благодарит Бога?

Окончив осмотр, старичок пригласил меня за стол. Достал сушки, пряники, чашку с медом. Заварив на травах чай, мы начали первую совместную трапезу. Ничего вкуснее я в жизни не ел. Прихлёбывая из кружки ароматный напиток, дед продолжал меня пытать вопросами. Я мало что помнил, знал что зовут Витькой, родом из деревни, отслужил армию, а дальше полный туман.
-Ничего Витек, всё наладится, ежели Господь вернул тебя к жизни. Ушло три месяца чтобы вспомнить подробности. Где-то сами оживали детали, где-то с помощью вопросов старца.
Мы вместе молились. Я повторял слова за ним. Постепенно привык, некоторые знал наизусть.
Раз в две недели монах приносил в скит продукты. Варнава давал мне команду лечь в постель, притворится спящим. Он делал монаху новые заказы. Сюда входила не только пища, но и церковные книги. Так прошли полгода. Я много читал, изучал труды духовных писателей,.

Старец проводил беседы со мной, обучая основам духовной жизни. Казалось, нет у него вопросов без ответов. Самое главное в общении с ним – состояние радости, которая окутывало меня. От Варнавы исходило особое тепло, хотелось слушать его щебетание бесконечно. Я не думал о дальнейшей судьбе, был счастлив находится рядом со святым человеком. Но всему приходит конец. Зима выдалась морозной и снежной. К нам не могли добраться два месяца. Нельзя было пройти сквозь чащу и метровые сугробы. Хорошо, что дров у нас запасено достаточно. Сухарей, грибов и ягод тоже прилично.
В конце Зимы старец захворал. Кашель усиливался, перешел в сухой и непрерывный. Вскоре пошли хрипы. Он слабел на глазах. Я очень тревожился, старался как мог облегчить его страдания. Он ласково говорил мне - Молись Витенька, главное - молитва.   Великий пост прошёл на удивление легко. Отец Варнава пил чай с просфорой уже не вставая со своего ложа, творил Иисусову молитву, перебирая чётки. На страстной седмице ему полегчало. Он просветлел, лицо стало тонким, воздушным.
Старец велел вслух читать Евангелие. Читая, я тайком смотрел на учителя. Он наизусть повторял слова, произносимые мной.  Пасхальную ночь отец Варнава провел на ногах, праздничную службу довел до конца. Когда восклицал «Христос Воскресе», лик его преображался. Радостно и легко на душе становилось в тот миг.
-Вот и дождался я последней пасхи на земле, Слава Тебе Господи, повторял старец за трапезой. Обращаясь ко мне, вопрошал: – Витек, Христос Воскресе, понимаешь?

Он уже не обращал внимания на ответы. Взгляд старца блуждал. Казалось, общается монах с кем то незримым. Страшно не было, наоборот, душа ликовала. Вдруг, на мгновение старец затих, лицо приняло суровое выражение. Он посмотрел в мою сторону, взял за руку и произнёс:

-Всё что случилось с тобой – особый Промысл Господа. Ты просил однажды чтобы сохранили тебе жизнь. Вспомни холодную могилу. Господь услышал и дал шанс исправиться. Ты выжил. Затем поклялся не пить и посвятить жизнь спасению души.
Свой обет не сдержал. Сам знаешь что случилось потом. И вновь по милости Божией, через страдания, при моём свидетельстве, ты обрел разум и здравие. Это твой второй шанс. Брат мой, если падешь опять – третьего шанса не будет. Он замолчал.

Мы ещё немного посидели и я уснул, прямо за столом. Когда очнулся - было девять утра. Я подошел к постели старца и застыл. Отец Варнава лежал скрестив руки на груди и не дышал. Я упал на колени и заплакал. Слезы любви и благодарности текли из глаз моих. Я пребывал в состоянии радостной скорби. Не было сомнений, что Господь забрал своего угодника в лучшие обители.

К обеду из монастыря пришли монахи. Пробираясь сквозь чащу, как говорили они потом, все испытали небывалый прилив сил и готовы были пройти ещё не один час.   Не буду описывать, как поразились все исцелению моему и скорбному известию о кончине старца. Решили переночевать в лесной келье. Утром, обернув старца в тулуп, смастерив носилки, мы покинули скит. К вечеру добрались до монастыря. Через день прошли похороны. С ближайших поселков пришло много народу проститься со старцем.

Я передал письма о Варнавы наместнику. Подробно рассказал о событиях в скиту. Мне определили келью и назначили послушание. Так прошёл год. Теперь я решил написать тебе.
Не знаю, как поступит Ваше преподобие прочтя эти строки? Ты - церковный начальник, более свободен в своих действиях. Заканчиваю и буду надеяться на возможность обнять тебя, отец Антоний и получить пастырское благословение.
Храни тебя Господь!

послушник Виктор.

Сколько прошло времени Антоний сказать не мог. Он пробегал строки письма много раз. С каждым прочтением на душе становилось всё теплее и светлее. Значит его друг не только жив, а ещё и здоров. И выбрал ту же стезю - путь монаха.

Антоний повернулся к иконе Спасителя, упал на колени и отдался молитве. От всей души благодарил он Бога за бесценный подарок. Закончив моление вышел во двор. Кликнул водителя монастыря и велел готовится к поездке в город, к архиерею.

Затем присел на лавочку рядом с цветочной клумбой. Отсюда как на ладони видна территория монастыря. Ясная, теплая погода. На дворе конец мая. Запах сирени окутал монастырь пьянящим ароматом. Соловьиные трели добавляли благостного состояния.

Антоний взглянул на небо, чистое и глубокое . Ни ветерка, ни облачка. Бездонная голубая лазурь. Высоко над головой резвились ласточки. А ещё выше, едва заметной точкой, прямо над главным храмом завис величавый ястреб.
–Слава Богу, за всё! - слетело с уст наместника.
День продолжался, впереди много хлопот, связанных с укладом жизни обители. Отец Антоний поднялся и в ликующем состоянии духа, направился в храм, чтобы ещё раз выразить безмерную благодарность Всем Силам Небесным!

Конец

март- июнь 2016г.