Зеркало

Зеркало.
Зеркало висело в этом доме не менее 400 лет. Каким то чудом среди всех произошедших событий ему , зеркалу, удалось выжить. Оно помнило все, что в нем отражалось.  Вот только рассказать ничего не могло. И эти накопленные знания со временем стали тяготить зеркало, обременять его заполненную до отказа память. Столько радости, страхов, столько надежд было в нем отражено когда-то, что зеркало не справлялось с собственными эмоциями. Когда же все это началась?
Прелестный восемнадцатый век, в котором красота царила во всем. В платье, в музыке, в движениях и в словах. Манерный, куртуазный век. В эти прелестные дни и родилось наше зеркало. Над ним долго работали несколько мастеров. Эти убеленные сединами старцы собирали зеркало с нежностью и любовью юношей. Работа была аккуратной, сосредоточенной, но не без и проблесков страсти. Все должно было быть идеальным. Зеркало готовилось в подарок юной принцессе. Принцесса слыла любимицей своего маленького королевства. И вот теперь ей предстояло выйти замуж за блистательного принца. И зеркало должно было скрасить ее дни, наполнить их новыми и изящными ощущениями. Особенно много времени мастера посвятили раме. Это была особенная рама. В ней были несколько драгоценных сплавов. И в цветочный узор  верхней части была искусно вплетена надпись: «Былое не разочарует».
Бог весть, почему мастера решили сделать именно эту надпись, но так и случилось. Наконец, работа над зеркалом была завершена. Приготовили большую коробку, обитую  красным шелком и бархатом. Аккуратно и благоговейно зеркало было уложено в эту коробку и погружено в карету. Долго ли, коротко ли, но зеркало прибыло к месту назначения. Это был великолепный дворец в стиле ампир. Здесь все было изыскано прекрасно. Зерклу же определено было  найти свое место в опочивальне принцессы. После тряски в карете наше зеркало было слегка обеспокоено, не потеряло ли оно своего былого совершенства. Но мастера продумали абсолютно все. И зеркалу предстояло явиться миру в самом восхитительном виде, какой только можно представить.
Зеркало прислушалось. Оглушительная тишина действовала ему на нервы. Оно привыкло за время своего недолгого существования к постоянной суете вокруг себя, к голосам мастеров, к их мягким прикосновениям, к сладкому пению юной певицы, которую специально приглашали на время работы с зеркалом, Чтобы музыка отражалась в нем еще с рождения. 
А тут была тишина. И в коробке, в аромате духов, который исходил от шелка и бархата, зеркалу начинало казаться, что оно теряет самообладание. Ему хотелось увидеть новый мир.
Но вдруг послышался звук открываемых дверей. И тотчас нежный голос прервал тягостную тишину:
- Это мое зеркало? Откройте его. Хочу немедленно увидеть мою лучшую подружку.
Зашуршала оберточная бумага, и умелые руки открыли коробку с зеркалом. От солнечного света, что брызнуло на его поверхность, у всех присутствующих захватило дух. Солнечные лучи разбились на тысячу солнц на гладкой зеркальной поверхности , которые рассыпались по всему пространству комнаты.
Принцесса  подошла ближе к своему подарку и заглянула в него.  Зеркало отразило в себе прелестную девушку в голубом шелковом платье с чудными серыми глазами и нежным румянцем на щеках. Диадема в ее пышных волосах сверкала  и переливалась всеми цветами радуги.
-Ах, что я за симпатичное создание, - без тени смущения прошептала принцесса.
-Ты же не врешь мне, зеркало? Ты же отныне мой добрый дружочек? Мы всегда будем говорить друг другу правду?
Конечно, они всегда говорили друг другу только правду. Зеркало видело свою добрую подругу в разные дни и в разных настроениях. И минуты радости, и в минуты горести. В глазах его подруги нежная девическая прелесть со временем сменилась взглядом уверенной в себе женщины, сознающую всю свою прелесть, и, наконец, мудростью седовласой матроны, у которой было много хлопот и обязанностей. И жизнь уже порядком ей наскучила. Но по привычке, выработанной годами, она продолжала по утрам тщательно всматриваться в свое постаревшее лицо, и придавать ему черты ушедшей молодости и красоты с помощью всех возможных ухищрений.
Однажды она долго смотрела на свое отражение в зеркале. И вдруг заплакала.  На следующий день зеркало завесили черным шелком.
Когда с зеркала сняли завесу, то в нем отразилась все та же спальная комната, кровать его подруги. Но самой принцессы уже не было. Какое- то время комната пустовала. А затем в ней поселилась дочь принцессы.
Однажды она с осторожностью подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение.  Вдруг спросила зеркало:
- Ты поедешь со мной в Россию, милое? Это будет весьма утомительное путешествие, но поверь, что оно того стоит. Так что, едем?
Как -будто от ответа зеркало что-то зависело.
Зеркало упаковали в ту же саму ю коробку. Бархат и шелк сохранились превосходно. Пришлось поправить лишь несколько штрихов, и зеркало было готово к путешествию.
Дорога, действительно, была весьма утомительна. Зеркалу казалось, что если бы Бог дал ему голову, то голова эта непременно отвалилась бы на том количестве кочек, которое им пришлось в пути преодолеть. Но головы у зеркала не было, а с остальным все было в абсолютном порядке. Зеркало пометили в большой гостиной, окна которой выходили на Неву.  В зеркале отражались восходы и закаты солнца, снег и дождь. Снега и дождя было больше, чем солнца. Но это только радовало зеркало, которое любило пасмурные краски мира. Так прошли годы, и годы, годы. Все было равномерно и буднично в жизни зеркала. Оно нашло свои радости в кротком своем существовании.  В нем отражались многие лица, молодые, старые, счастливые, несчастные, влюбленные и разочарованные в любви. И в каждого зеркало вглядывалось с осторожным вниманием, чтобы не спугнуть, не навредить, не обольстить, но открыть какую-то неведомую им до той поры правду. Которая не ранит, но лечит.
Однажды все изменилось. Загрохотали пушки на улице, выстрелы заполнили пространство. Все вокруг  засуетились. Отражения в зеркале мелькали с невероятной быстротой. Вот милый дворецкий с искаженным страхом лицом пытается закрыть окна портьерами,  горничные несутся с какими-то шубами, сундучками. Кавалергарды проносятся с решимостью, которая появляется на лицах в минуты, когда жизнь и смерть выясняют- кто кого. Потом их отражения сменились на  отражения мужчин в кожаных тужурках и солдатских шинелях. Зеркало покорно отражало все происходящее, не в силах выйти из состояния полного ступора. Жизнь менялась в его ограниченном пространстве стремительно и жестоко. Хотелось спрятаться, сорваться с крючков, закрыться от непонятного, но устремленного к чему-то новому мира.  Но быть прикованным к стене было неизменной обязанностью зеркала. И оно продолжало отражать меняющийся мир. Никто отныне не стирал пыль с его поверхности. И эта легкая вуаль пыли, пожалуй, была даже спасительной для зеркала. Было много такого в новой жизни, что отражать не хотелось. Ах, где же то черное атласное покрывало, которым его однажды закрывали. Как бы сейчас уткнуться в его гладкую, холодную, спасительную ткань. Однажды в раму зеркала попала пуля. Она прошла в нескольких миллиметрах от самого зеркала. Отколола серебряный лепесток волшебного цветка  и вонзилась в тело позолоченной райской птицы. Само зеркало почти не пострадало. Только тонкая линия трещины сантиметров на пять прошло от угла к центру зеркала. Эта трещина причиняла некоторую боль поначалу, но с годами стала напоминать о себе только в дождливую погоду.
Постепенно жизнь вокруг обрела новое равновесие.   Стекла в окнах были заменены на новые и целые. Пришли женщины и мужчины, которые навели порядок в комнатах. Женщина в красной косынке подошла к зеркалу с ведром и тряпкой. Полюбовалась его рамой, внимательно изучила свое отражение, поправила выбившиеся из- под косынки волосы. Потом смочила в ведре тряпку и стала протирать поверхность зеркала. Нарисовала на пыльной его поверхности мокрой тряпкой сердечко и потом бережно его стерла. Жизнь налаживалась.  Довольно скоро  зеркало привыкло отражать в себе толпы людей, которые переходили из комнаты в комнату с экскурсоводами.  Посетители внимательно всматривались в картины, в стены, в гобелены, в изящные кресла и столики. Были внимательны и почтительны. Но, как казалось зеркалу, особенно внимательно и почтительно они рассматривали собственные отражения в зеркале. Они вдруг замирали, встречаясь глазами с зеркалом, вытягивались в тонкую нить, придавали своему лицу значительность и строгость. И с этим выражением лица обращали свой взор на экскурсовода.
Зеркало помнило, как однажды окна в гостиной стали заклеивать лентами. Крест- накрест. Это показалось зеркалу дурным предзнаменованием. Потом опять забили пушки, и рев самолетов разбивал тишину небес. Экскурсии прекратились. Работники здания стали малоразговорчивы, сосредоточены. По их нахмуренным лбам зеркало читало больше того, что они могли рассказать. Менялись и отражения этих людей в зеркале. Вот, например, Таисия Ивановна, еще три месяца назад была цветущая, склонная к полноте женщина. А теперь зеркало вынуждено было констатировать, что она очень подурнела. У нее стало землистого цвета лицо, худоба ее проявилось слишком очевидно.  И пальцы, которыми она старательно протирала раму зеркала, плохо слушались ее.  Однажды Таисия Ивановна и вовсе не вышла на работу. Пришли другие люди, такие же худые, смертельно голодные по виду. Они с большим трудом сняли зеркало со стены и уложили в ящик с древесными стружками. Потом зеркало куда-то медленно тащили. И началось время полной тишины и темноты для него. Зеркало прислушивалось в долетающим до него звукам канонады. К едва слышимому шепоту людей, которые  старательно выполняли свою работу, пока могли это делать. Зеркалу казалось, что прошла вечность. Но она прошла. Однажды его извлекли из ящика с древесными опилками и водрузили на старое место.  Зеркало многих не узнавало. А тех, кото зеркало.  все же. узнавало, тех, кто пытливо вглядывался в него, трудно было узнать. Зеркалу казалось, что никогда глаза этих людей уже не станут прежними.  Можно было вернуть просвечивающуюся тонкость рук в норму, можно было щекам обрести былые краски, но глаза, так казалось зеркалу, уже не могли быть прежними. Зеркало даже порой подумывало уж не в нем ли дело. Может, за многие и многие годы оно разучилось верно отражать реальность. Может, утратило эту тонкую способность понимать тех, кто заглядывает в него. Может, его дни сочтены.
Но, впрочем, тысячи других счастливых глаз, которые вскоре стали отражаться в зеркале, вернули ему уверенность в себе. Снова заходили группы с экскурсоводами по залам, снова внимательно и почтительно шаркали по полу тысячи ног, снова отражались в зеркале вдохновенные, скучающие, любопытствующие, равнодушные, усталые, веселые, дерзкие, вежливые лица. Тысячи лиц. Все разные. И каждый, хоть украдкой, но хочет увидеть в зеркале свое единственное отражение.
Иногда зеркало чувствовало, что не справляется с  накопленными отражениями, не в силах удерживать их на своем пространстве, не в состоянии найти для каждого свое единственное трепетное зазеркалье. И трещина напоминала о себе все чаще в непогоду. Особенно, когда затянет этот противный северный ветер. Дует и дует. Но когда восходит солнце, и его лучи отражаются в зеркале тысячами солнц, то зеркало вновь чувствует себя молодым и чудесным. Снова его накрывает счастье того дня, когда его достали из коробки, обитой красными шелком и бархатом и в нем отразились прекрасные серые глаза  и нежный голосок произнес:
-Ты же не врешь мне, зеркало? Ты же отныне мой добрый дружочек? Мы всегда будем говорить друг другу правду?
Конечно, мы всегда будем говорить друг другу только правду…