Я умер, это разве странно?

Меня обсыпал снежно-белый порох,
Лежу нетрезвый под большой сосной.
Сегодня Новый год, а завтра (скоро!)
Навеки обрету я свой покой.

Я так устал молиться злому Богу
И равнодушный получать ответ,
А иногда — и вовсе никакого
Ответа, потому что Бога нет.

Я все грехи свои ножом железным
Разрезал, расчленил и закопал.
И знаю, что теперь я чист пред небом,
И что я точно попаду теперь в свой Рай.

Там будет много вин, девиц прекрасных,
Там будут танцы, развлечения, тепло.
Я чувствую уже, как кровью ярко-красной
Из моих вен стекает жизнь на дно.

Закрыл глаза. О, как приятно спится
На мягком покрывале из снегов!
Мне кажется, что вижу я жар-птицу
Среди высоких радостных лесов.

Что вижу я поля бескрайних лилий,
И как над ними небо голубо,
И сразу на душе приятный иней
Узорами украсил мне окно.

Она нашла меня на следующее утро:
Я был то ли мертвецки пьян, то ли уснул.
И только посиневшие от смерти губы
Меня с моею сдали головой.

Она прижалась в своей теплой зимней куртке
Ко мне, лежащему в одном белье.
И, не услышав шелеста дыханья,
Она отпрянула в ужасной суете.

Она звонит: «Он умер, мама! Умер!
Ты понимаешь, умер, это труп!
Он в лес ушел один вчера нетрезвый,
А мне сказал, что ждет его там друг»

Не слышу, что бормочет её мама,
Мне просто нужен отдых и покой.
Ну да, я умер, это разве странно?
В конце концов все обретают свой покой.

И я всю жизнь терпел, терпел и верил
В судьбу, в богов, в открытое окно…
А в декабре я просто так измерил
Всю жизнь, и оказалось, что она — дерьмо.

Вы не тоскуйте здесь и не скорбите!
Меня ждет океан беспечных вод.
На корабле я проведу столетие,
Потом, быть может, с вами целый год.

Я буду вам ронять ножи и вилки
И появляться силуэтом в зеркалах.
Она возьмет собаку, даст ей имя
Того, кто дорог был, и кто на небесах.

Прощайте, люди, помните о том, что
Не существует Ада на Земле,
И все это лишь только потому, что
Рай побеждает в человеческой душе.