Как только языки его ни звали,
Он был золотым и оловянным,
Его хвалили редко, чаще обзывали,
Он даже рваным был,
Но больше деревянным.
А я, зажав в карманах кулаки,
С ним за хлебцем бегал в магазин.
Там всегда на сдачу давали медяки,
И я чувствовал себя как гражданин.
Мы жили на его потенциале
В сумерках семейного баланса,
Но холод и нужда не убивали,
Если рубль оставался до аванса.
А где-то его звали дармовым,
Где-то снисходительно – «горбатым»,
Он был левым, длинным, цифровым
И кем-то не отмытым и проклятым.
Он сам себя в истории прославит,
Будет героическим и даже юбилейным,
Он где-то ухмыльнётся, а где-то и слукавит,
Чтоб стать кому-то билетом лотерейным.
Но мне он не казался хитрым и упрямым,
Я даже его тайно целовал.
Для меня он оставался бумажкой той же самой,
Что я мальцом на хлебушек менял.
Рубль
© Copyright: Валерий Николаевич Горелов, 2024
Свидетельство о публикации №124122603747
Свидетельство о публикации №124122603747
Рецензии