Эх, водная дороженька!

 
/Рассказ/

  Что  нашел я  в большом городе? Что  потерял я на малой родине?
Санька все чаще и чаще задавал себе эти  вопросы.  Там на родине осталось беззаботное милое детство.  Его рыбалка, охота, родители. Здесь в городе – рутинная работа участкового инспектора милиции без праздников и выходных дней. И его постоянно летом, как магнитом,  тянуло на Речной вокзал, где можно было встретить приезжающих с Туровца одноклассников, друзей  и родственников. Он приходил туда, то к 10 час утра к  прибывающему с Тотьмы пароходу, и всматривался в лица поднимающихся по трапу пассажиров, искал знакомых, то  к 16 час,  когда пароход отправлялся на Тотьму, чтобы увидеть знакомых,  передать письмо,  посылочку, или просто привет родителям.
 
  В один из летних дней на Речном вокзале он встретил соседа Александра Шестакова. Они  учились  с ним в одной школе,  но тот учился на класс старше. Инвалид детства, (его нога была травмирована,  и он сильно хромал),  не увлекался ни   рыбалкой, ни охотой, потому Санька общался с ним крайне редко . И  бывал  у соседа  дома всего-то пару раз. А Шестаков встретил его как старого доброго друга, радостно спросил:
 - Ты тоже домой едешь!?
- Нет, -  ответил Санька, - не еду. Пришел увидеть знакомых, передать привет  родителям.

До отплытия  парохода еще было больше часа времени,  и они зашли в кафе. Взяли по бутылочке лимонада, пирожку, сели за столик с видом на пристань и реку.

- Я слышал,  - продолжил разговор Санька, - вы с Александром Поповым в
Тотемский  Лесотехнический техникум поступили.  И уехали учиться. И я тебя с того времени  не видел. Давненько не встречались.
- Да, мы закончили его. Попов сейчас работает в Леспромхозе мастером. А я на
Деревообрабатывающем комбинате в Вологде инженером.
- Александр Васильевич, а можно у вас на ДОКе доски купить, я дачу начал
строить? - обратился Санька к Шестакову.
 - Не называй ты меня так, зови просто Александр,  - ответил сосед, - ну конечно,  приезжай на машине, у нас  машины для вывоза нет, только самовывозом.
А  я слышал,-  продолжил Шестаков, - ты в милиции работаешь. Там говорят
И квартиры сразу дают.
- Я окончил Московскую школу милиции, и работаю участковым инспектором.
Квартиру получил 2х-комнатную на участке, только она служебная. Если уйду с милиции, то  и из квартиры выгонят, - добавил Санька.
- Я тоже получил квартиру в новом доме,  построенном  для работников ДОКа.
Женился после техникума. У нас с женой дочка.
- И у меня дочка. Я уже в звании лейтенанта. Сань, приедешь в Туровец, забеги к
нашим, передай привет, скажи,  что у меня все нормально, а то мать переживает за меня, из-за моей работы.

К пристани подошел пароход. Пассажиры вставали с мест и потекли нешироким ручейком к месту посадки. Шестаков,  взяв со стула сумку, и пошел на выход из кафе.
Санька последовал за ним.
И вот пароход дал последний прощальный гудок, пустив черный дым из трубы, и застучав колесами, тихонько поплыл от пристани. Санька еще долго смотрел ему в след. В его голове рождались поэтические строчки:

Вот пароход качается. В глазах слеза, смотрю.
Эх, птица белоснежная!  За что ж тебя  люблю?
Прощальный свист разносится,  и воды режет нос,
И пароходик памяти меня домой понёс.
Ах, пароходик беленький! Те плыть,  и плыть,  и плыть.
Эх, водная дороженька! Ты с родиною нить.
  С чего же начиналась это водная дороженька?
В июне  Санька  получил свидетельство об окончании восьмилетней школы.  И  всё еще не решил, куда пойдёт учиться. Двоюродный брат Володя и друг Лешка агитировали  ехать в Ярославль в военное  училище радиоэлектроники. 

  В  один из дней конца августа  они стояли на пристани и ожидали  парохода.
А матери с тоской смотрели на них. Подошел пароход, и они запотирали концами
платков  глаза от набежавших слёз.  А вот и убран трап. Прощальный гудок.
(Птички выросли.  Их крылья окрепли.  И они выпорхнули из родного гнезда.  Полетели
в неизвестность) .  А матери  махали им вслед платками.

 Незваных гостей Ярославль встретил  не дружелюбно. Шел дождь. И Ярославль казался серым и неприветливым. И только там,  в  училище радиоэлектроники,  они и узнали, что принимают учиться только со средним образованием. Володя и Лешка вернулись домой. А Санька объехал несколько ПТУ, но там набор ребят тоже уже закончился.  И только в одном из них  ему предложили  учиться по  специальности «автослесарь», и он согласился.

  Прошел год.  Санька радостный и довольный приехал в Вологду, купил билет на пароход. Билет достался только палубный без места, но это не огорчило его, ведь лето – июнь, тепло, радость, что  через сутки он будет дома. Чувства переполняли его.
(Потом,  спустя годы он об этом напишет так:

За кормой парохода Кожухово,
Вот и Ихалица за кормой,
И в груди сильней сердце застукало:
Поворот и посёлок родной.
Баржестрой позади, речка Тиновка,
Показались посёлка дома.
Сам не свой я на палубу выбежал,
Не был дома почти года два.
Вон идёт к речке бабушка с ведрами,
От крыльца машет мама платком,
Младший брат ловит рыбу у плотика, -
И я чувствую,  стал невесом...
Не бегу, а лечу огородами,
Мимо двориков стареньких, бань.
Что за сильный магнит - наша родина,
Я до этого дня и не знал.)
Речной вокзал почти  опустел.
Санька  собирался уходить, как у камер хранения его остановил окрик:
  - Саня, это ты?
Он обернулся и увидел двоюродного брата Шурика. (Он старше Саньки на 5 лет).
- А я в Вологду утром  приехал. К тебе не поехал, оставил сумку в камере хранения
и  побежал  по делам. - А ты-то чего здесь, провожал кого?- радостно добавил  он.
 
  - Да со знакомым нужно было посылочку  маме передать – соврал Санька.
Когда брат подошел ближе, Санька учуял, от него запах перегара. Брат  часто принимал
водочку, как только был  свободен от опеки семьи.

  - У меня еще осталось в бутылке водочки, ты будешь?
  - Нет, нет! – ответил Санька.
  - Тогда я приму один, - продолжил он.
 - И окажешься в медвытрезвителе, - с иронией сказал  Санька.
  - Что, ты меня сдашь?
 - Поехали ко мне, там и допьешь водку.

И они направились на остановку автобуса.

  Да,  вот такие в поселке мужики.  Чуть жена или мать  не контролируют их, и выпивка.  В чем-то виноваты и жены, и жители поселка. За любую помощь трактористу, шоферу, конюху, плотнику, столяру –здесь  расчет  водкой или самогоном. И  заказчики обижаются, что тракторист водку не взял, а взял деньгами 3 рубля. Потом, за глаза,  про непьющего говорили, что он  хапуга, взял за работу 3 рубля. (А ведь  бутылка-то  водки стоит 3 руля 62 коп.)  Многие в посёлке так  потихоньку и  спиваются. Брат зимой работает на лесовозе, летом на тракторе, никому в помощи не отказывает, и от водки тоже не отказывается. Но для заказчика работы расчет водкой  получается дешевле, ведь выпивают-то они вместе, и жена заказчика не ругается – сено или дрова привезли. И спиваются:  и тот и другой, ведь зачастую,  пьют на улице с куском хлеба и соленым огурцом. (А водка  до добру никого не доводила: Иван Соколов – повесился, Гера Староверов – застрелился, Валентин Косоуров – облил себя бензином и поджог, Ивану Попову  по голове колом стукнули – и он стал инвалидом. А сколько травм со смертельным  исходом:  в лесу, на сплаву, на охоте, на рыбалке).

  Дома за столом, за стопочкой водки,  начались разговоры и воспоминания. Шурик даже всплакнул. (А может это водка в нем плакала). После службы в армии он привёз домой в посёлок  девушку с Украины. У них народилось двое детей: мальчик старший и девочка - младше на год. И  прожили они вместе всего  5 лет.  Жена жаловалась, что здесь на севере,  ей не климат. А может быть, тому что  - убогая жизнь здесь  и быт. Ведь фруктов почти нет,  овощей - мало,  только картошка да капуста. Земля тяжелая для обработки и не плодородная  – глина. Урожаи маленькие. Сенокосов нет. Да и пьянство постоянное. Уехала  с детьми на родину. Он многократно уезжал к ней, но что-то там не прижился. Вернулся домой. Женился второй раз.  Но всё ещё тосковал по первой жене и детям. Вторая жена родила ему двоих детей. И за работой и семейными   хлопотами  стал забывать первую семью. При жене-то он не показывал этой своей грусти. А вот  когда выпьет и не дома, эти чувства обострялись, и Шурик плакал и откровенничал.

На другой  день он поехал  домой. Санька посадил его на пароход. Опохмелиться не дал, чтобы его не высадили с парохода. Пароход ушел. А Александр  еще долго смотрел ему в след, ведь там за поворотами реки осталась и его первая любовь.

Что  потерял Санька на своей  малой родине? Что нашёл он в большом городе?