Попутчик

Мы ехали в плацкартном вагоне старого, еще советcких времен поезда, где-то между Уралом и Сибирью. Случайный попутчик мой занимал нижнее боковое место, а я над ним верхнее. Ему было между тридцатью и сорока, точнее сказать сложно; невысокий, коренастый, с грубыми чертами лица, грубой кожей и низким голосом. Его одежда была под стать внешности: старый, грязноватого оттенка свитер, смотревшийся еще неопрятнее из-за своих чрезмерных размеров и серые классические брюки, совершенно неподходящие к белым китайским кроссовкам.  Сидя друг напротив друга, мы пили чай из граненных стаканов, полученных у проводницы, и смотрели в темное окно, за которым уже мало что можно было разглядеть. Я посмотрел на грустное лицо соседа и мне подумалось, как, наверное, тягостно жить этому человеку. Работа у него, скорее всего, тяжелая физическая, платят мало, возможно есть дети, которых надо вырастить. Так и живет от зарплаты к зарплате, никуда не ездит, мира не видит. И ведь не он в этом виноват. Сколько их таких в России, обманутых и ограбленных совершенно обнаглевшими после распада СССР чиновниками.
Потихоньку завязался между нами разговор. Оказалось, что есть у него жена и дочь, и что живет он в небольшом поселке, но ни на что особо не жалуется, хотя, конечно, нелегко.  Вот только одно его беспокоит - что происходит с образованием? Зачем его дочку в школе заставляют учить английский? Я улыбнулся и спросил, а что он думает вообще о ситуации в стране. «Ну а что в стране? Воруют», — сказал он со вздохом, а потом, немного задумавшись  и неожиданно недобро оскалившись, добавил: «Я бы тоже воровал, если бы на их месте был». «А я бы воровал, как вы думаете?» - спросил я. «Конечно!» - убежденно ответил сельский житель: «И все другие бы воровали».  Мне стало неприятно. Общаться больше  не хотелось и, вскарабкавшись на свою полку, я закрыл глаза. И даже с закрытыми глазами виделись мне разбитые дороги с ямами, чванливые физиономии российских чиновников и бесконечные нищие поселки с жителями, похожими на моего собеседника.