просто сон

просто бабушка, простой сон про бабушку.
я давлю на себя, как Сатана на Христа,
чтобы что-то выдавить, что выдавить?
от бабушки остались очки и ночнушка,
очки и фотография на голубом фоне в голубом платье.
я стыжусь перед собой и ковыряю колющие душу ранки.
я не помню день твоей смерти, просто дата, такое-то и такое-то.
вот, давился, и, видимо, выдавил из себя.
стыдно спрашивать когда, горько думать.
я помню, как собирал конфеты в большие зиплоки,
затем клал печенье, складывал на свою кровать.
в день похорон не плакал, совсем не плакал,
лишь через день лопнул перед твоей фотографией.
я был один, точно один, рядом не было никого.
пять дней голода, пять дней я смотрел телевизор.
очки, ночнушка, фотография на голубом фоне в голубом платье.
в детстве мне снились кошмары с приступами эпилепсии,
бабушка ничего не могла сделать, просто ничего не могла сделать.
я приходил к ней на кухню ночью и ложился возле духовки,
просто спал возле духовки, просто спал рядом с ней.
утром мы ехали на такси в банк и продавали пирожки,
жирные, печенные пирожки с печенью или с повидлом.
просто тяжело, инвалиду тяжело нести меня на плечах.
закрытый в своём мирке без таланта, без амбиций,
я просто играл в компьютер, просто ходил по квартирам знакомых и играл.
я боюсь показывать свою любовь, боюсь услышать отказ, излепленный намеками,
потому что больше нет человека, в любви которого был бы уверен.
просто был бы уверен, просто уверен, что могу быть любимым.
я дембельнулся и увидел обнесенную квартиру,
просто ограбленную квартиру, просто украденную память.
фотоаппарат украден, машинка Зингер вынесена, кольцо дедушки сдано в ломбард.
дядя сказал мне хранить его, просто сохранить его.
памятные вещи поменяны на наркотики, аптечные ублюдские наркотики.
я забрал твои очки и поехал в новую квартиру.
очки с толстыми линзами и сломанными дужками.
я не заметил, как начал седеть, просто начал седеть.
виски покрылись серебром и на лбу проступила морщина.
и всё один сон, где я сижу в тесной комнате,
просто сижу в маленькой комнате рядом с дедушкой.
я никогда не видел его и он протянул мне эти очки,
просто протянул мне очки и я крутил их в руках,
просто крутил и слёзы залили щеки, просто ослепили глаза.
я снова давлю на себя, писал что во мне умер ребёнок,
но теперь во мне мёртвый ребёнок, просто мёртвый подкидыш.
память обо мне умерла вместе с бабушкой,
и я сам забыл нашу с ней жизнь,
есть только обрывки и крупицы моментов,
просто какие-то моменты, когда нам было хорошо.
теперь очки, ночнушка, фотография в голубом платье на голубом фоне,
этот сон и ничего, что было до.