Из писем А. С. Пушкина-3

«…Вот первая смерть, мною оплаканная.
Карамзин под конец был мне чужд,
я глубоко сожалел о нём как русский,
но никто на свете не был мне ближе Дельвига…
Без него мы точно осиротели…».
(на смерть Дельвига)

«Смерть Дельвига нагоняет на меня тоску.
Помимо прекрасного таланта,
то была отлично устроенная голова
и душа незаурядного закала…».

«Из всех поляков меня интересует один Мицкевич.
В начале восстания он был в Риме,
боюсь, не приехал ли он в Варшаву,
чтобы присутствовать при последних судорогах
своего отечества».

«Не буду говорить вам о взятии Варшавы.
Вы представляете себе, с каким восторгом мы приняли
это известие после 9-месячных тяжёлых неудач.
Что скажет Европа? вот вопрос, который нас занимает».

«Молодость моя прошла шумно и бесплодно…
счастья мне не было…  В тридцать лет люди
обыкновенно женятся – я поступаю как люди
и, вероятно, не буду в том раскаиваться. К тому же
я женюсь без упоения, без ребяческого очарования».

«Мне совестно быть неаккуратным,
но я совершенно расстроился:
женясь, я думал издерживать втрое против прежнего,
вышло вдесятеро».

«Учёность, деятельность и ум
чужды Московскому университету».

«Кстати: не умер ли Бестужев-Рюмин? говорят,
холера уносит пьяниц. С душевным прискорбием
узнал я, что Хвостов жив. Посреди стольких гробов,
стольких ранних или бесценных жертв,
Хвостов торчит каким-то кукишем похабным».

«Русский человек в дороге не переодевается
и, доехав до места свинья свиньёю, идёт в баню,
которая наша вторая мать. Ты разве не крещённая,
что всего этого не знаешь?».

«Жизнь моя в Петербурге ни то ни сё.
Заботы о жизни мешают мне скучать.
Но нет у меня досуга, вольной холостой жизни,
необходимой для писателя. Кружусь в свете,
жена моя в большой моде – всё это требует денег,
деньги достаются мне через труды,
а труды требуют уединения».

«Ты видишь, моя жёнка, что слава твоя
распространилась по всем уездам. Довольна ли ты?..
Гляделась ли ты в зеркало, и уверилась ли ты,
что с твоим лицом ничего нельзя сравнить на свете –
а душу твою люблю я ещё более твоего лица».

«Как я хорошо веду себя! как ты была бы мной довольна!
за барышнями не ухаживаю, смотрительшей не щиплю,
с калмычками не кокетничаю – и на днях
отказался от башкирки, не смотря на любопытство,
очень простительное путешественнику.
Знаешь ли ты, что есть пословица: на чужой сторонке
и старушка божий дар. То-то, жёнка. Бери с меня пример».