В стиле фьюжн. Глава 4

В стиле фьюжн. Глава 4
(Книга о еде и не только)
                «Мы есть то, что мы едим»
                Гиппократ

Ах, эти студенческие годы в Бауманке! Ах, эта Москва 70-х: роскошная, весёлая, легко дышащая, сытая! Я уже очень много раз в книгах и рассказах писала о ней, о моей Москве тех лет. Но ни разу не вдавалась в подробности студенческой кухни, то есть практически её отсутствия, за редкими исключениями... Впрочем, всё по-порядку.
– Куда тебя несёт? – почти рыдали родители, – В Москве, одна, с твоими проблемами передвижения, не умеющая даже яичницу себе пожарить!
Да, друзья, не удивляйтесь. В доме, под завязку наполненном едой, рос ребёнок, которого с трудом пускали на кухню, только за стол, не давая при этом даже прикоснуться к кастрюлям и сковородкам.   
– Тебе – учиться! – строго наказывал папка, – Ты инвалид. Семья тебе не светит. Кухня, дети, любови там всякие – это не для тебя. Нечего заглядывать, как мы тут развлекаемся с продуктами. Тебе это не понадобится!
Сказал, как припечатал.
Но гены-то, гены, куда их денешь? Впервые зайдя в великолепный гастроном на Лефортовском валу возле моей первой студенческой общаги, я чуть в обморок не упала от изобилия деликатесных и любимых продуктов! И тут же безошибочно были выловлены из общего изобилия те, которыми я буду питаться все студенческие годы: копчёный угорь и китовое мясо. 
Я покупала килограмм китятины за 67 копеек, шла на общую кухню, бросала на раскалённую сковороду с небольшим количеством растительного масла куски китятины – и баста! Вся общага сбегалась на запах. И у меня, первокурсницы, завелась слава шеф-повара.
Девочек на курсе было мало. Но было много голодных ребят. Поэтому и произошла следующая история.
– Можешь сварить нам украинский борщ? Много. Ну, скажем, в ведре? Мы купим все продукты, ты только скажи, какие. Вычистим и вымоем ведро из бани. Сваришь? 
Я, знаете ли, всегда любила задачи «со звёздочкой», повышенной сложности, поэтому и ответила:
– Сварю. 
Как уж я там варила всё это – страшно вспоминать. Но результат был отличным! Теоретическая база из родительской кухни не подвела, и на половничек наваристого украинского борща срочно стекались бауманцы со всех шести этажей старого, лет пятьдесят не знающего ремонта, с крысами, пищавшими по ночам, общежития.
В то же примерно время я познакомилась с моим Галчонком, скромной красивой девочкой-москвичкой. Познакомились случайно, на лавочке в сквере перед МГУ, где обе посещали какие-то курсы. И она сразу же потащила меня к себе домой знакомиться с родителями. Так я приобрела свою вторую «московскую» семью на все студенческие годы и на всю жизнь. Мама Галочки, тётя Анфиса, была профессиональным поваром (почему я ничуть этому не удивилась?), и Галочка часто утаскивала меня к ним пожить и отдохнуть от студенческого быта. Стоит ли изумляться тому, что вскоре я познакомила подругу с самым близким моим товарищем на курсе, Аликом, тем самым, что «инициировал» приготовление украинского борща, и они поженились?   
А со мной тем временем уже случилась катастрофа: любовь на всю жизнь, ну, почти на всю. Пашка был из Тбилиси, из семьи армян. Шансов, что его богатенькие родители захотят в семью еврейку, да ещё инвалидку, практически не было. Хотя Пашка и потащил меня знакомиться с московскими тётушками. Оскорблённо поджатые губы, неудобные вопросы, категорический отказ семьи. 
Но мы в то время были непреклонны: поселились в одной комнате, которую Пашка каким-то чудом выбил у студсовета, ходили на рынок покупать свежую зелень и баранину. Я на какой-то сверх интуиции довольно сносно освоила грузинскую кухню. Было очень сложно учиться, готовить, любить – одновременно. Но я справлялась. Пашка – нет. После отчисления из Бауманки, его «забрили» в армию.
К тому времени за нашими с ним плечами было несколько Пашкиных измен, мой нервный срыв, заброшенная к чертям собачьим грузинская кухня. Лично мне было вполне достаточно студенческих столовок, особенно той, в главном корпусе на втором этаже, с непревзойдённым по сей день мясом с черносливом и пюрешечкой.
И как-то само собой, а может, и «назло», я вдруг очень быстро вышла замуж за хорошего и сильного парня. Нам выделили комнату в двухкомнатном блоке нового общежития, и потекла насыщенная «братская» жизнь: мы в маленькой комнатушке, а четверо друзей-одногруппников мужа в большой. И понеслось! Готовили со смаком, взахлёб! У меня появились конкуренты в кулинарии. И очень хорошо, что появились! Вскоре я уже не могла смотреть на еду из-за сильнейшего токсикоза. Впереди маячил «свободный» диплом, отъезд домой к овдовевшему папе и ожидание, когда муж отучится и воссоединится с нами.