Я кормил голубей...

Я кормил голубей в старом парке у церкви,
Где под тенью листвы мирно спит тишина.
Здесь людская душа божьей кротости внемлет,
То блаженно молчит, то дрожит как струна.

Здесь шаги не слышны, голоса здесь не громки,
Здесь так много покоя, нет пестрой толпы.
Только свежесть листвы, запах хвойной иголки,
Да над кронами царственно блещут кресты.

Улыбаясь светло, гладя нежно иконы,
Солнце тянет лучи к красоте этих мест.
Когда все существо заливается звоном,
И стрелою летит к небесам благовест.

На святых куполах запалив бликов свечи,
Этот старенький сквер меня манит к себе.
Истомившись душой, я пришел в этот вечер
К старой церкви вдали, как на встречу к судьбе.

Я кормил голубей на брусчатой дорожке,
Я бросал им печаль, дум тяжелых куски.
Прилетали они собирать мои крошки -
И уютно просты, и блаженно легки.

И клевали они, так уютно воркуя,
Наполняли теплом этот мир, как могли.
И взлетали, крылом белым небо целуя,
Мою скудную щедрость с собою несли.

Невесомым крылом хлопнув мне напоследок,
В высь взмывали опять, унося за собой
Моих глупых проблем мерзко-мелкую негу,
Да терзавшую грудь непонятную боль.

Хоть немного добра подарю я вам, птицы,
Встретив вас, окрыленных, на грешном пути.
Может быть мне за это хоть что-то простится,
Потеплеет в душе, станет легче идти.


Я стоял, замерев, взглядом их провожая,
Словно слабый подранок на мерзлой земле.
Как вспорхнула легко голубиная стая
И растаяла в небе, в густой синеве.

Где-то рвались сердца, где-то рвались снаряды,
Люди жгли города и сжигали мосты.
Только в тихом покое церковной ограды
Жил под божьей рукой островок доброты.

И задумался я в этот миг от чего-то,
Может в жизни искал я знаменья не те?
И в пример голубям, что нас учат полету,
Надо счастье и радость искать в простоте?

Ни к чему горевать в краткой бытности мира,
Как бы путь ни петлял, будь мудрей и добрей.
Сбрось на землю печаль, что годами томила,
Разорви в клочья боль, покорми голубей…