Ах, собеседник мой...

Ах, собеседник мой сладкоголосый,
Во многих знаньях - многие печали.
Зачем же Вам ответы на вопросы,
Которых Вы ещё не задавали?
Спроси́те – я отвечу, в чём же дело?
Лишь паузы да строчки многоточий…
Ужели был вопрос? Я проглядела?
Не может быть. Мой адресат не хочет
Писать мне писем длинных и забавных…
А, между тем, весна до половины
Прошла свой путь. Но Вы о самом главном
И не спросили… Мой ответ лавиной
Зальёт сейчас же белые страницы,
Как только я увижу почерк милый
В письме, преодолевшем все границы…
Но нет письма. Поникшее ветрило
Не сдвинет с места парусник. Печально –
Мне дрейфовать сегодня по теченью.
А в небе солнце головой качало –
«Нет, не прибыть на место назначенья!»
Дразнилось, в окна зайчиков горстями
Бросало и смеялось ярким смехом…
И зайчики не званными гостями
По стенам шелестели тёплым эхом.
Ладони щекотали, тормошили,
Куда-то звали, гладили собаку,
Из всех углов повыгнали страшилищ,
Ночных гостей, и всяческую пакость,
Которая в углах гнездиться любит,
Чтоб ночью в сны переползать неспешно…
Но писем нет! И домик мой безлюден,
Печален. Он смеялся бы, конечно,
Когда бы Вы, припомнив обещанье,
Письмо прислали с нужными словами.
Но Ваши письма нынче обнищали,
Как поступить прикажете мне с Вами?
Забыть ли Вас? Бог видит, я хотела.
Знать, не судьба. Мне Вас придётся помнить
Не выгнать призрак Ваш из опустелых,
Таких холодных и печальных комнат.

Он в них прижился. Видимо, надолго.
Сидит тихонько, мне не докучает...
Вот только, Вы ответ, «из чувства долга»,
Мне не пиши́те. Он, как сахар к чаю –
Как будто, нужен, но испортит дело –
И аромат не тот, и вкус, и крепость…

Опять пишу каким-то чёрно-белым,
Запрятавшись в свою смешную крепость.

Был апрель)