Пробуждение

Чувства глаз бездонных, синевы озер не пробуждая, но вот пора, пор и далее мелькает жизнь узором выстланным совсем не мной, но есть источник, он восторгом не ланит, печаль и грусть не поволокой, еще не сериал и пичкает себя уже не та, стол е шницу туч чер полна, не гусаком в рулет оскомина не прошлого, родник еще не вверх и брызги россыпью, кума еще не в гости, силачи не гирею и пир не мир, и атлас не атлант, и нет прекраснее Земли которая уже чуть приоткрыла, открывая двери моего окна, совсем нет петель, без восторга упоение не дней суровостью, печали позабыть, нет мили и всего не миг летит уже не клином, озеро еще волнуется, сирот в себе не сосчитать, куда еще взглянуть, найти лишь миг где не было объятия Отца и Океан ласкаясь пышет, лишь дыхание еще и выдох, вынести, остановить нельзя. Вселенная сожмется и впитав, Созвездия любви уйдут не в эти измерения, не буден явлен Лик Мадонны вне лучей. Венеру оскорбить непрошеных гостей пустить, куда нести еще свой свет, о та что более не может, жизнь без Отца, своею памятью, любовью Матери Вселенной оживет, и все впитав вернется в Отчий мир без плевел, без и попорошайки долго будут ждать, победного, кусок да пожирней останется на блюде видимых страстей а остальное в праздности подхватит пустота, она голодная всегда и нет пути без Матери, сие во всем и таинство ее в тебе, и как спасти уже не душу, богоборчество, узоры, миг в сознании, есть ли линия любви, и вдребезги все кольца, и снова сон, и очертания во мгле и зов, и до свидание. Прости, я ухожу, но помню о Земле, я помню миг прозрения в тебе, а может окрики и стон, и снова тишина и нет гусей, нет рима нет шиша и нет звезды, нет фонаря нет муки, быть,  нет быть не миру вне, а остальное не в Лебедушке, в кресте Галактики, рукав свой закатать, запомнить, осознать и ать по прежнему не блином по доске, коль музыка еще в душе, какой прибой, какой волной накроет вал по счету, жизнь во всей красе, красавица полна любви к своей красе, Лебедушка Вселенная еще, еще  родит, рождая лишь в себе, да будет Лебедь белая на два ее крыла, четыре, шесть и осемь вестников и опоздать нельзя, и нет прощения, и нет иглы и нет спасения не на октаву, жаль и так рябит в глазах уже не глаз, и снова тает облако печали, и слезы льются на показ, и кажется пришла уже не осень, тает не зима, и изумительно в почете не меня и лес, раздолье, ель в ладонях так хрупка, и шар воздушный, миг да есть ли вне красот Земли очарование души, и узнает еще, и во и ой и на  обойма стонет под ногой, прощается столетие само собой не все, и все в себя впитав оставить и, что потом отдать, так было ли  в столе, и далее лишь не ква шня, и тесто снова на мази, и гуси, край без пирогов, парит, сквозит и жаром колотун, и жар озноб, и снова нет послания, найти в себе лишь откровенье сердца своего, да будет ли круглее, но уже не полая и не постылая озябшая, дрожащая, разбитая, чужая, дряблая, холеная, не всех ветров развеять ать оставить, в тлен все подобрать и Матушку свою еще так горько, но все сильнее жаром сердца помянуть, да навсегда ли не уснуть,  в поклоне за добро, оставить памяти не узелок не то добро на покрова.