Глава 8. Щелкунчик

       Эю осталась бы и так. Ее задача сейчас состояла в безопасности Даниила в городе. Ни одна камера, ни одно устройство слежения не пробивали защитного силового поля, что создавала девушка. Они сидели втроем на кухне и пили кофе. Шиш отправился навестить соседскую кошечку и подышать прохладным вечерним воздухом. Пашка излагал суть своего диверсионного замысла.
       – В самом начале я и сам сомневался, что справлюсь. Идея пришла, когда слушал «Щелкунчика» Чайковского. Еще древние греки разработали учение о мелодии или мелодики, приравнивая создание музыки к математическим построениям: размеры, ритм, аккорды, развитие. Логика! Гармония! Принцип золотого сечения. Вот оно! Нарушение гармонии – нарушение логики. Моя Программа почти готова. А знаешь, как я назвал свой праведный вирус?
       – Щелкунчик? – предположил Даниил.
       – Точно. Алгоритм, выполненный на любых языках программирования, «заражается» гармонией, преобразуется и на выходе команды получается симпатичный результат. Как пример. Ты злодей и хочешь оставить город без электричества, начинаешь взламывать систему, вирус распознает по набору последовательности команд нарушение в «пропорциях мелодики» и преобразовывает последовательность действий в более усиленную защиту системы, подвергшуюся нападению, и, одновременно, постоянную блокировку террориста-пользователя.
       – Ух! Лихо! – не удержался от восторга Даня.
       – Или вот! Ты просто психопат и решил выложить в сеть онлайн свою неприличную речь. На выходе: поэма! Правда, чуть нелепая, но благозвучная. Над тобой посмеются, назовут, к примеру, чудаком, и ты быстро теряешь интерес к транслированию судорог усохшего мозга.
       – А как же новостные блоки? Ведь они чаще всего далеки от песни!
       – И так же далеки от реальности и правдивой картинки. Ложь преобразуется в жалкое подобие комикса, вызывающее скуку и раздражение. Ложь становится смешна, потом утомительна и, наконец, забыта.
       – А если новость правдива, но трагична? Ну, не знаю. Например, землетрясение или цунами с многочисленными разрушениями и жертвами?
       – Даня, правда, даже страшная, остается правдой. Щелкунчик воюет только с уродливыми крысами. Это такой махонький страж на защите космических законов гармонии на Земле и жизни на ней.
       – Щелкунчик – вирус, на каждый вирус находят управу.
       – Щелкунчик необычный вирус. Знаешь, он работает как круги на воде. Только брось камушек, и он усилит радиус своего действия по всем направлениям, становясь неуязвимее и сильнее. Куда уж кривде против правды! Ведь что такое ложь? Правда наоборот – адварп. Даже на слух спотыкач, для разума – хаос. Но хаос обречен на порядок, гармонию, иначе не было бы ничего, из того, что есть.
       Даниил взволнованно встал и начал ходить по комнате.
       – Ошеломляюще! Но чем могу тебе помочь я?
       – Пыжики становятся очень опасны, – вступила в разговор Эю. – Зачем им делить власть с глупыми жирными пингвинами, если вся сила в их руках?
       – Пингвины – финики?
       – Даня, прости, но твои земляки больше напоминают навозных жуков. Про пингвинов – это я погорячилась. Те остатки рабов и ресурсов, что стремительно сокращаются после страшного мора, приведут к неизбежной агрессии со стороны пыжиков, у которых в заложниках не только вы, но и жизнь самой планеты. Их сознание настолько деформировалось за это, в общем-то, короткое время, что они легко и непринужденно «удалят» с игрового поля все, что шевелится, включая себя. История города Помпеи покажется легким недоразумением.
       – Что я должен сделать? – повторил свой вопрос Даниил.
       – Первый наш план не сработал. Амвросий прошел сафари-тоннель только с одной целью: встретиться с сенаторами и провести переговоры. У вас неплохие бойцовские клубы, есть возможность создать отдельные боевые группы. Они смогли бы на время блокировать доступ к электроэнергии и взять под контроль работу серверов. Человечество вымирает. Пора начинать жить с чистого листа. Но сенаторы лишь посмеялись над Амвросием. Они заявили, что им есть еще чем торговать с пыжиками: вечностью. За вечную жизнь они будут служить им долго и счастливо.
Пашка подлил в чашки кофе, достал из холодильника сыр, открыл пачку хлебцев.
       – Что-то я проголодался! Эю, дальше я сам. Твоя задача, Дань, вместе с другом Тимом, собрать сильных нормальных ребят. Амвросий поможет. У него там своя «епархия». Ваших «торговцев вечностью» пора поместить в зоопарк рядом с черепахами – пусть себе векуют. Ну, а здесь бравый солдат Щелкунчик поработает. Как тебе такой план?
       – Я готов! Хоть сейчас! Но вы слабо себе представляете обстановку. Она не лучше, чем здесь. Если не хуже. Жуки навозные? Верно ты заметила, Эю. Лень, пустота, равнодушие, безразличие. Один день похож на другой, им надоели даже развлечения: скучны стали казни, не будоражат бои на ринге, уже не так популярен сафари-тоннель. Остались еда и сон. Едят долго, по чуть-чуть, чтобы занять длинный день чем-то приятным, хотя бы на вкус. Ко сну отходят еще дольше. Рабы мало отличаются от фиников: глупые, такие же ленивые, жестокие к себе подобным.
       – Знаем, Даниил. Для решения нашей задачи много народа и не надо. Что касается остальных… Поменяется вода – поменяются и рыбки.
       Эю накрыла руку Дани своей ладонью.
– С вами отправимся в путь я и Бабайка. Мы кое-что придумали, скучно не будет.
       В комнату заскочил взъерошенный Шиш.
       – Наших бьют! Кара в беде! Скорее!