Стихи к Наводнению

Истеричный дождь волновал Неву.
Раннее утро на берегу
Безымянного острова. Новодень.
И под черным зонтом, незаметный всем,
я иду как по желтому кирпичу,
волоча, как проклятье потомство слов.
Может, поэтому и молчу.
И вода выходит из берегов.

Вот и Финский вокзал, как случайный сруб,
дрожит в очертании полосы.
В этом ритме давит мои виски
перерезанный реками Петербург.
Стонет сотнями лет проболевший град,
непохожий на город, на тайну лишь.
Присмотрюсь к тебе, как в воде паришь,
и вспомню, как леденеет ад

у Данте. Напомним, Девятый Круг.
Вот я Евгений, сошедший с ума от мук
исторической совести, бытовой и никчемной беды,
на границе бескрайней пропасти с полным мешком вины
наблюдаю, как воды сжирают друг друга в бесконечной борьбе за
                пространство!
И воет Нептун, и ревет Кали-Юга. Но это было только для форзаца.

Ты безумная женщина, мы с тобою в одной палате,
на одной гильотине, на одном языке рыдаем.
Оставьте! Оставьте! Оставьте!
Мы все для великой воды – окраина!
Она всего лишь... всего лишь хотела обнять весь мир.
И плевать на него! Она не знает, что такое жизнь
человека в этой огромной реке без дна.
Потому вы камни. Она – река.

Так точи нас, точи. Рукотворное – это обломки.
Развалины путь к ностальгии. Ностальгия есть малая смерть.
Что не вспомнишь о людях – одни потемки.
Что не вспомнишь о реках – захочется сразу петь
о вещах небольших, может быть, но важных.
Например, о том, что нас всех однажды пожрёт.
Я забрался на самый верх Исаакиевской страшной башни
и смотрю, как город течет в её синий рот.
Но разве она виновата, что её превратили в призрак?
В погоне за счастьем убыточного житья.
Да, я Евгений, что от страха сошел с ума.
Но даже я понимаю, каково это быть сервизом
места, где мешается время с ложью.
А поэтому я прошу, хоть и сам расколот,
полюбите эту хрупкую девушку, что может
за мгновение смыть весь великий город.

20 июня, 8:46
Литейный проспект – Литейный мост